кабинета директорской приемной, временно переоборудованной под штаб охотников за призраками, Михаил Александрович с Антоном добрались без происшествий. Внутри было тихо, видимо Константин с Игорем еще не вернулись, внутри ярко горели два потолочных светильника, сквозь открытое окно приятно задувал прохладный уличный воздух. Прохладный, а не ледяной, как в коридоре, – подумалось профессору и тут же по его спине пробежал неприятный холодок при мысли о том, что остальные ребята еще не подошли. К счастью, в этот момент негромко щелкнул хорошо подогнанный дверной замок и в помещение, громко переговариваясь, вошёл Игорь, а за ним Костя. По-видимому, ребята о чем-то спорили еще в коридоре и обрывок перебранки залетел в кабинет вслед за ними:

– Да на кой ты мне нужен-то, подножки тебе ставить?! – обиженно и немного злобно оправдывался Игорь.

– А как же я тогда об твою ногу споткнулся? Это ты военкомату чеши, что у тебя плоскостопие, а я тебе честно скажу, Горын, у тебя – косолапие! – Константин говорил, едва сдерживая улыбку, он сумел поддеть Игоря, вывести его на спор, заставить оправдываться и был полностью доволен собой.

– Да нет у меня никакого плоскостопия и не называй больше меня Горыном, что за идиотское сокращение? – завелся Игорь.

Потом он обратил внимания на то, что профессор с Антоном уже успели вернуться в приемную и теперь слушали их разговор не вмешиваясь, но не скрывая улыбок. Костя был мастер вывести из себя собеседника и беззлобно поддевать его во время дальнейшего спора. До Игоря наконец дошло, что товарищ просто подшучивает над ним.

– Да ну тебя! – отмахнулся он от ухмыляющегося Костика и сразу посерьезнел.

Несмотря на то, что ребята зашли увлеченные беседой, от Михаила Александровича не ускользнули искры недавнего беспокойства, мелькавшие в увеличенных зрачках вошедших оперативников. В данном случае, это явление могло быть вызвано двумя факторами – плохим освещением в коридоре или недавно пережитой сильной стрессовой ситуацией. Присмотревшись внимательно, Семенихин тут же сделал вывод в пользу последнего заключения, помимо прочего, профессор был и прекрасным психологом, но допытываться с порога он не стал. За него это сделал Антон, который, по-видимому, так же заметил беспокойство в глазах своих товарищей.

– Рассказывайте, что случилось? – спросил он сразу у обоих.

Игорь с Костей быстро переглянулись, толи удивляясь проницательности своих старших товарищей, толи советуясь друг с другом о том, как много можно рассказывать. Наконец, рассказывать начал Игорь:

– Мы отошли от вас с Антоном шагов на пятьдесят, но, когда обернулись, видно вас уже не было, вообще ничего не было видно, как будто в коридоре позади нас погасли сразу все лампы. Ваши голоса мы слышали в отдалении, но судя по звуку, вы могли находиться и на улице. Дальше шли уже медленней, внимательно глядя под ноги и светя по сторонам. И в общем-то, все было гладко, до одного момента. Костик, который шел чуть впереди меня, вдруг остановился, как вкопанный и ни с того, ни с сего стал орать и размахивать руками, как человек, пытающийся сохранить равновесие, чтобы не упасть. Вы, кстати, крик не слышали?

– Да не орал я, – в своей обычной шутливой манере поправил друга Костик, – просто мне нужно было горло прочистить. А если серьезно, то – да, было дело! Я шел по коридору, смотрел под ноги, да в общем то, там относительно светло было, пол ровный, ничего такого, чтобы обратить внимание. И тут, при следующем шаге, моя нога прошла сквозь пол, во всяком случае, мне тогда так показалось и, – Костя задумался, – не знаю почему, но создалась такая уверенность, что там, где я стою, пол заканчивается и обрывается, как крыша сверху, а подо мной два этажа… это ж метров семь – восемь, потолки то тут высоченные. Не могу пояснить почему в тот момент мне так показалось, это нужно было прочувствовать.

– Я в это время в сторону смотрел, на картины отвлекся, – снова вступил в разговор Игорь, – когда повернулся к Косте и увидел, как тот руками машет, стараясь вперед не свалиться, подскочил к нему и за шиворот потянул на себя. И, если честно, то мне тоже показалось, что мы не по коридору идем, а по крыше и в этом месте она обрывается. Глаза ничего подобного не увидели, но мой вестибулярный аппарат, буквально кричал, что впереди меня пустота, яма!

– Ага, он меня за шиворот так дернул, что чуть не задушил, вон, чудом пуговицы уцелели. И, как два идиота, мы с Горыном на задницы плюхнулись, прямо посреди коридора, – смеясь закончил Костя.

Михаил Александрович задумавшись, покивал своим мыслям, а потом спросил у Игоря:

– Ты сказал, что на картины отвлекся? А что конкретно тебя отвлекло?

Игорь снова поморщился, как человек, откусивший добрый кусок лимона и потер переносицу. Было видно, что рассказывать о картинах ему хочется еще меньше, чем о том досадном инциденте с Костей, но все-таки ответил.

– Мне показалось, что там, внутри картины, я заметил какое-то движение. Ну показалось, конечно, я это боковым зрением заметил, а когда стал фонарем светить и смотреть внимательно, то отвлекся на Костю. Наверное, я увидел блики света от своего фонаря, которые отразились в стекле, закрывающим картины, вот и сложилось такое впечатление, что по всему коридору за нами кто-то крадется внутри картин.

– Наверное показалось, только там стекол-то нет, в картинах, нечему там свет отражать, – высказал свое мнение Антон.

После этого на несколько минут наступила тишина, каждый обдумывал сказанное и услышанное в разговоре. Тишину прервал профессор.

– В общем так, ребята! В связи с тем, что на данный момент не представляется возможным дать всестороннюю оценку рисков и опасности нашего здесь пребывания, ночью за дверь нашей комнаты не выходим. Туалет, умывальник и душевые кабины есть внутри, так что, сидим здесь. За паранормальной активностью в остальной части здания, – машинально профессор начертил рукой в воздухе контуры круга, подчеркивая, что речь идет о всем здании, несмотря на то, что все итак прекрасно понимали, что он имеет ввиду – Михаил Александрович никак не мог искоренить в себе эту идиотскую привычку постоянно жестикулировать во время беседы, – да не смотрите вы на меня так, – Семенихин не смог сдержать улыбки, видя, как смотрит на него вся команда, – я понимаю, что рассказываю не идиотам, но за долгое время общения со студентами привык к этому, и ничего не могу с собой поделать!

Антон, как всегда остался серьезным, да и студентом он не был, а два закоренелых студента: Игорь с Костей заулыбались до ушей, услышав очередной ляп от начинающего заливаться румянцем профессора. Михаил Александрович поймав на себе их взгляд и поняв, что его объяснения, как это за частую