Томазо присел на край постели, ноги будто отказались слушаться его. Внезапно Мэгги вспомнила, что на ней только пижама из тонкого услышать ответы на некоторые свои вопросы до того, как вернутся дети.

– Если ты была невинна, зачем просила меня целовать тебя и… все остальное? – Он нахмурился.

– Господи! Я же говорила тебе: мне казалось, будто я вижу сон.

– О Томе Принсе? – К Томазо вернулась его надменность. – Но ты не спала, а теперь говоришь, что я воспользовался тобой. Я был уверен, что ты все понимаешь, в противном случае не прикоснулся бы к тебе, пальцем бы тебя не тронул!

Мэгги пожала плечами, в глубине души понимая, что он говорит правду.

– Ты хотела меня, была очень восприимчивой к ласкам, – растерянно оправдывался он. – Я не знал, что ты невинна, поэтому овладел тобой слишком быстро…

– Тебе вообще не следовало этого делать.

Он пристально смотрел на нее несколько секунд.

– Ты, должно быть, часто видела эротические сны, если так вела себя вчера, – произнес он.

– Не твое дело!

– Ты никогда не забывала обо мне, – Томазо улыбнулся, сразу став похожим на прежнего Тома, отчего ее сердце заныло, – и не хотела, чтобы дружба между нами заканчивалась.

– Так зачем, как ты думаешь, я все-таки разрушила нашу дружбу?

– Из-за Лианы, – Томазо прищурился и самодовольно улыбнулся.

– Ты явно льстишь себе, – сказала она.

Несколько мгновений Томазо молча смотрел на нее, потом беспечное выражение лица исчезло, оно стало серьезным.

– А может быть, твой рассказ о сне – уловка, и ты решила с помощью своей невинности заполучить корону? Маневр хорош!

Мэгги ахнула, шокированная его цинизмом, и даже не рассердилась на его слова.

– Ты в самом деле веришь в это? – печально спросила она.

– Такая возможность не исключается, – он отвернулся и поднялся на ноги, не в силах выдерживать близость к Мэгги. – На протяжении всей истории человечества женщины часто пользовались своей невинностью, чтобы получить королевский титул.

– Я уверена, что в наше время это уже анахронизм.

– Если ты беременна от меня… – Томазо прервался.

Мэгги растерялась, подумав о беременности. Неужели у нее будет своя семья? Разве она может забеременеть после всего одной близости с мужчиной?

– Я вижу, ты еще не думала об этом, – Томазо странно взглянул на нее, а она задалась вопросом, не считает ли он ее растерянность притворной. Мэгги молча покачала головой. – Почему ты так встревожена? Ребенок – самый важный козырь в таких делах.

– Дети не являются козырями, – прошептала: она, не в силах поверить, что говорит об этом. Она занималась любовью с мужчиной, который считал, что отношения между ними в ту ночь происходили с взаимного согласия. Честно говоря, следовало признать, что он прав. Может, стоит извиниться перед ним за резкие упреки?

– Для некоторых женщин дети именно таковыми и являются.

– Только не для меня, – какое-то мгновение; Мэгги не могла вспомнить, о чем они говорят.

Встав с постели, она завернулась в простыню, не заботясь о том, что Томазо сочтет ее скромность глупой.

– Уходи, пожалуйста, мне нужно одеться, – сказала она.

– Нам есть что еще обсудить.

– Ты прав. У меня к тебе тоже много вопросов, но я задам их позже.

– Очень хорошо, – он прищурился. – Карлотта подаст завтрак через пятнадцать минут.

– Завтракайте без меня, я не хочу есть, – отказалась Мэгги.

– Если ты… вдруг забеременела, то должна питаться по расписанию, – произнес Томазо.

– Не говори об этом, пожалуйста… Не сейчас, – ей требовалось время, чтобы смириться с возможностью такой ситуации.

– И волнение твое так кстати…

– Ты обвиняешь меня в том, что я забеременела намеренно? – Она пристально посмотрела на него, не желая обмениваться с ним шутками.

– Я не обвиняю тебя.

Обвиняет и не доверяет! Мэгги стало больно. Не сказав ни слова, она повернулась и направилась в ванную комнату.

– Карлотта не подаст завтрак, пока ты не придешь, – вслед ей сказал он.

– Не беспокойтесь обо мне, – она повернулась, однако Томазо уже выходил из комнаты, проигнорировав ее ответ.

Мэгги вошла в столовую, и Томазо оглядел ее с головы до ног, отчего ей стало жарко. Проявив вежливость, он встал и предложил ей сесть за стол рядом с Анной, а затем улыбнулся, будто ничего не произошло.

– Выглядишь довольно мило, – сказал он.

– Спасибо, – Мэгги вытаращила глаза, изумленная его поведением.

Ее длинные белокурые волосы были собраны сзади и заколоты. Она надела облегающие джинсы, желтую футболку и такие же босоножки.

– Но мне кажется, ты одета слишком тепло для пляжа, – произнес Томазо.

– Все в порядке. Я привыкла к жаре на этом острове. Прежде я работала в Хьюстоне в штате Техас.

Мэгги не хотелось после прошлой ночи вышагивать перед принцем в шортах или, что еще хуже, в купальнике.

– Как ты оказалась там? – спросил Томазо.

– После окончания университета я получила работу. Уверена, что вся интересующая тебя информация указана в моем резюме.

– А если я желаю услышать об этом от тебя самой?

– И мне кое-что хочется узнавать о тебе, – парировала Мэгги.

– Может, поговорим позже? – Томазо многозначительно посмотрел на детей. – Расскажи мне, как ты получила работу в Хьюстоне.

– После университета я служила в одной семье в Сиэтле. Члены этой семьи рекомендовали меня на работу в Техас, – Мэгги вспомнила, как надеялась, что смена местожительства поможет ей забыть Тома Принса, но не вышло…

– А почему ты уехала из Сиэтла? – спросил он.

– Младший ребенок в той семье пошел в школу, и они решили, что мои услуги больше не требуются.

– Кажется, тебе не понравилось их решение?

– Школьное обучение не всегда оказывается легким, а оба родителя были слишком заняты работой и не могли проводить достаточно времен ни с детьми. А я чувствовала, что имею на этих детей сильное влияние. Вот и посчитала, что оставаться в этой семье будет ошибкой.

– Ты говорила об этом родителям?

– Нет, я провела у них два года и чувствовала себя не в своей тарелке, – призналась Мэгги.

– Ты бы стала заботливой мамочкой, имея свою семью.

– Да, но я хотела бы, чтобы и мой муж заботился об эмоциональном спокойствии детей.