— Просто я ценю свою работу, — с достоинством произнесла Эва.

— Заметно, — протянул он. — Но если нельзя будет ходить по полу, у меня возникнут проблемы. Иногда мне это вроде бы необходимо — походить по полу…

— Но ведь это не навсегда, — поспешно заметила Эва. — Наверное, вы считаете меня очень глупой, но я действительно довольна тем, как все отчистила. И мне бы хотелось просто немного повосхищаться сделанным, прежде чем мы снова все испачкаем. Вот и все.

— Так-таки и все? — задумчиво спросил Кенит и начал снимать башмаки. — Идем, милая моя помощница. И пусть никто не посмеет сказать, что я не выказываю уважения к чистому полу.

Он подошел к Эве и неожиданно подхватил ее на руки.

— Отпустите меня! — попыталась она вырваться. — Что вы, черт побери, себе позволяете?

Глаза его лукаво искрились.

— Хочу быть уверенным, что мы не испачкаем пол.

— Как вы внимательны, — растерянно пробормотала девушка, стараясь сохранять спокойствие. А это не так просто, когда находишься на руках у такого мужчины, подумала она обреченно.

— Внимательность — моя врожденная черта, — ответил он невозмутимо, шагая по полу словно слепой.

Внезапно Кенит заскользил обратно к двери, теряя равновесие.

— Какого черта? — воскликнул он.

Эва успела сообразить, что они падают, и в то же мгновение оба оказались на полу. Она открыла глаза и обнаружила, что лежит на галантном кавалере, все еще крепко обнимающем ее.

— Господи, — прошептала она. — Что это за игры?

Уолкер рассмеялся.

— Просто мне захотелось повнимательнее изучить отдраенный вами пол.

— Вы не думаете, что нам лучше встать? — забеспокоилась Эва. — Вы не ушиблись?

Кенит кинул на нее быстрый взгляд и еще крепче сомкнул руки.

— Не знаю, — протянул он, — но мне тут нравится. Вдвоем с вами. Повезло вашему жениху.

При упоминании Дэвида девушка окаменела.

— Прошлой ночью вы так не думали, — наконец нашлась она что ответить.

Он подмигнул ей.

— Мне нравится ваш стиль и ваш неукротимый дух. Вот я лежу тут и держу в объятиях женщину, принадлежащую другому мужчине. Что может быть более восхитительным?

Эва выскользнула из мужских рук и села.

— Вы говорите ужасные вещи. Я никому не принадлежу! Я не вещь, которой можно владеть, как… как лошадью. Я это я. Самостоятельная женщина.

Лицо Кенита внезапно приняло усталый вид.

— Все это звучит очень красиво и благородно, но ведь это только звук, и ничего больше. Будь вы действительно самостоятельной женщиной, вы бы не давали жениху обещаний, которые явно не желаете выполнять.

Эва вскочила, побагровев от гнева. Кенит тоже поднялся и потер затылок.

— Не представляю, на чем это я поскользнулся?

— На мыле, наверное, — ответила Эва будничным тоном. — Наверное, это самое чистое из всего, что роняли на пол за последнее время.

У Кенита вытянулось лицо.

— Знаю, что в вашем поведении есть какая-то логика, просто никак не могу понять, какая.

— Все потому, что не обладаете моим проницательным адвокатским умом, — заносчиво ответила Эва и направилась в ванную.

— Я приготовлю вам одежду для верховой езды, — услышала она голос Уолкера. — Через час отправимся на прогулку.

Лошади шагали рядом вдоль опушки хвойного леса, и Эва, вдыхая смолистый аромат, наслаждалась окружающими красотами. Кенит кинул на нее быстрый взгляд.

— Вы счастливы?

Девушка кивнула, улыбаясь, и отвернулась от спутника. Неправда, она не чувствовала себя особенно счастливой, но покой и великолепие окружающей природы наполняли душу хоть временным умиротворением.

Уолкер почти не разговаривал с ней с самого начала конной прогулки. Это и понятно — видимо, он не одобряет ее бегства от жениха. Но она была благодарна ему за молчание.

Эва пыталась выкинуть из головы беспокойные мысли. Сейчас не хотелось думать ни о Дэвиде, ни, тем более, о неожиданно вспыхнувших чувствах к Кениту. Все было слишком запутано. Ей хватало того, что она ехала рядом с ним, наслаждаясь пейзажем и поражаясь тому, что такая красота существует в природе.

— Вы знаете, — произнес он наконец, — для городской жительницы вы довольно-таки молчаливы.

— Не люблю болтать. Тем более что в словах часто прорывается совсем не то, что имеешь в виду.

— В городах полно болтливых людей, — заметил Кенит. — Почему же вы там живете?

Она пожала плечами.

— Не знаю. Мне казалось, что убежать от себя нельзя.

— И сейчас еще кажется, — сказал он, взглянув на Эву.

Девушка наклонилась, погладила жесткую бурую шерсть кобылы.

— Мне нравится, как пахнут лошади. А вам? — спросила она неожиданно. — Ничто в мире с этим не сравнится. Когда я была маленькая, у меня был пони, а потом меня отправили в пансион, и его продали. — Эва посмотрела на Кенита. — Мне никто ничего не сказал, — вздохнула она. — Видно, все считали, что я уже взрослая. — Девушка выловила из кармана платок и высморкалась. — Так глупо. Годами не думала про Пончика, а теперь вот до слез его жалко.

— Вам хочется плакать вовсе не из-за пони, — покачал головой Уолкер. — Вы расстроены, потому что надеялись убежать от беды, в которую попали. А она — сюда, вслед за вами.

— Я не сбежала от своих обязанностей, — горячо возразила Эва, не желая, чтобы Кенит плохо о ней думал. — Вот вернусь в Чикаго и снова столкнусь со своими неприятностями. Но мне нужно время, чтобы разобраться в себе самой.

Уолкер шумно со стоном вздохнул.

— Вам — время, а вашему жениху, полагаю, нужна другая женщина.

— Может, и так, — нехотя согласилась Эва, устав от бесполезного разговора.

Пришпорив лошадь, она пустила ее вскачь, словно стремилась на край света, где можно забыть обо всех проблемах. Ветер, бивший в лицо, усиливал ощущение скорости, волосы растрепались по плечам. Эве хотелось кричать от радости. Она была свободна. Свободна…

Внезапно лошадь резко остановилась и захрапела. Захваченная врасплох, всадница не удержалась в седле и упала на поросшую мхом землю.

Придя в себя, Эва обнаружила, что лежит навзничь, голова у нее кружится, а кобылы и след простыл. Девушка повела глазами по сторонам, и взгляд ее сфокусировался на черном медведе, затаившемся у ствола могучего дерева шагах в тридцати. Видно, встреча с человеком и лошадью ошеломила его.

Неожиданно послышался топот копыт, а потом — ей показалось, что все произошло молниеносно, — Кенит уже был рядом, на коленях, держа одной рукой уздечку.