Он дернулся навстречу. Цепь наручников натянулась. Я с тревогой покосилась на браслеты. Там, где сталь врезалась в запястья, остались багровые полосы и следы содранной кожи.

Все-таки Дэмиан даже без демонических способностей слишком силен.

— Нет, — выдохнул демон, прожигая меня взглядом. — Ты — моя, принцесса. Я тебя не отпущу.

— Отпустишь. Или…

— Или что? — он усмехнулся. — Я слышу твои эмоции, Р-р-риана. Ты не хочешь делать мне больно. Ты хочешь другого.

Я стиснула кулаки, чувствуя, как разум тонет в тяжелой волне злости. На себя за свою глупую слабость и на него за то, что он видит эту слабость и смеется надо мной.

Да, ди Небирос не воспринимает меня всерьез, и правильно делает. С чего демону боятся, когда единственное, на что меня хватило — это разрезать на нем одежду и возбудить?! А даже если возьму в руки стек, можно подумать его это напугает. Да он только что просто дернувшись в наручниках сделал сам себе в десять раз больнее, чем я могу стеком!

Нет, девайсы из игровой комнаты не подходят. Это все игрушки.

Я снова взяла кинжал и прижала лезвие к его груди. Чуть выше кривого шрама, похожего на след от когтей хищника.

— Не вынуждай меня делать это. Где снимки?

Демон покосился на кинжал и нагло улыбнулся.

— Ну, давай режь, принцесса.

“Ты не сможешь” — читалось в его взгляде.

Ладно! Он сам этого хотел.

Я чуть надавила, и лезвие вдруг легко прорезало кожу, углубившись на четверть дюйма. От неожиданности я ойкнула и отдернула руку с кинжалом. На теле Дэмиана осталась глубокая кровавая царапина, которая моментально заполнилась кровью.

От накатившего ужаса стало трудно дышать, занемели губы, щеки. Я хотела, но не могла отвести взгляд от пореза на его коже.

Это… это я сделала? Но… я ведь даже не хотела!

Демон подо мной дернулся. Кровь выплеснулась за пределы раны, побежала вниз. Я не хотела смотреть на нее, но не могла отвести взгляд. Алая дорожка на светлой чуть золотистой коже смотрелась пугающе. Как что-то неправильное, чуждое.

Всегда презирала тех, кто измывается над слабыми, беспомощными. И вот теперь сама…

На моем горле словно сомкнулся ледяной капкан, дышать стало трудно и кинжал выпал из разжавшихся пальцев.

— Удивила. Не думал, что ты сможешь это сделать.

— Прости, — пробормотала я. И осеклась.

Как можно простить такое? Богиня, да я чудовище! Самое настоящее чудовище! Это уже не игра, я пытала живое существо. Парня, который не сделал мне ничего плохого. Который мне нравится…

— Как, это все? — насмешливо вскинул бровь привязанный демон. — Продолжения не будет?

Какое продолжение, о чем он?! Его срочно надо перевязать!

Я слетела с него, заметалась по комнате.

— Где регенератор! Где бинт?!

Меня корчило, трясло от ощущения собственной ничтожности. Желание все исправить стало нестерпимым, затмило все мысли.

— Оставь, — фыркнул Дэмиан, как будто речь шла о чем-то несущественном.

— Нет! — почти прорыдала я, борясь с подступающей истерикой. — Где у тебя аптечка? Говори!

— Да нет у меня ее.

— Врешь!

— Вот еще. Сама подумай: ну нафига она мне? Я же демон.

Точно! Он демон. Их регенерация даже лучше, чем у оборотней. Я снова бросилась к постели, чтобы убедиться, что от ранки не осталось и следа.

Но царапина, кажется, даже не уменьшилась. Она все так же кровоточила и смотрелась просто жутко.

— Почему она не заживает?

— Потому что мой кинжал смазан ядом нибблера. И вот эти игрушки, — тут он демонстративно подергал руками, — тоже препятствуют заживлению. Давай, Риана. Открой наручники, и я промою эту царапину.

Я уже было дернулась, чтобы выполнить приказ, но замерла в последний момент, осознав, что если сейчас выпущу Дэмиана, то все. Второго шанса обездвижить его и отобрать снимки демон мне не даст.

Позже, когда я вспоминала этот момент, четко поняла: покажи тогда Дэмиан, что ему больно, он невыносимо страдает, осыпь он меня обвинениями, и я бы сломалась. Отпустила его, разрыдалась, позволила ему что угодно в качестве компенсации. То, что я сделала от злости и желания доказать свою силу было настолько ужасным, вопиющим, так не вписывалось в мое глубинное представление о правильном, что чуть было не уничтожило меня.

Но Дэмиан отнесся к царапине, как к царапине. И тем самым спас меня от самой себя. И от него.

Растерянность и паника схлынули так же внезапно, как появились. Да, я раскаивалась в том, что сделала и знала, что больше никогда так не поступлю, но невыносимое душащее чувство вины поблекло.

— Спасибо, — искренне сказала я демону.

— За что? Эй, Риана! Куда ты? Сними наручники!

Я сходила в ванную и вернулась с кружкой воды. Не обращая внимания на уговоры и требования промыла рану носовым платком, а потом зализала под возмущенный вопль демона: “Идиотка! Там еще могут быть остатки яда!”.

Яда не было или на меня он не подействовал, а кровь у Дэмиана была острой и сладкой. Как клубничный джем, в который щедро бухнули перца и виски.

Слюна анхелос так себе регенератор, демоны в этом плане куда эффективнее. Но мои старания увенчались успехом — кровотечение прекратилось. На груди Дэмиана осталась широкая багровая отметина.

— Заживет? — спросила я, целуя его в губы.

— Шрам останется. Риана, давай ты меня отпустишь. Это перестает быть смешным.

— Нет, — сердце сжалось от странного приступа тоски, и я нежно провела ладонью по темно-рыжим прядям. Богиня, как же он мне нравится! Если бы он всегда был таким безопасным, как сейчас. Если бы только не стремился постоянно подчинить, не пытался распоряжаться и решать все за меня. — Прости за рану, Дэмиан. Ты прав — я не хочу делать тебе больно. Совсем не хочу.

— Конечно прав. Мать твою, Риана, сними наручники!

— Прости, — я коснулась губами его лба и поднялась с постели. — Я больше не буду спрашивать у тебя где спектрографии, но не уйду, пока не найду их.

Сначала Дэмиан даже не понял что случилось. Просто шею что-то кольнуло, а следом тело стало неподвижным и тяжелым. Почему-то знакомое ощущение… Ах да, он уже проходил через подобное шесть лет назад, когда товарищи из хантерского отряда с глумливой ухмылкой подсунули новичку на разделку амфисбену. Ох и ржали они тогда над незадачливым демоном. Дэмиан не обиделся, но юмористов запомнил, а с двухголовой тварью с тех пор всегда обращался с особой осторожностью, предварительно приняв антидот.