Кадар убрал руки Эмбер, легко преодолев ее сопротивление и, взяв женщину за подбородок, заставил посмотреть на себя.

– Почему ты остановилась?

Эмбер тряхнула головой, с трудом заставив себя не отводить глаза.

– Я… не так уж хороша и не буду притворяться, что могу быть такой, какой не являюсь, – через силу призналась она.

– Не так уж хороша? – эхом откликнулся Кадар, взял ее руку и положил на свою горячую плоть. Эмбер почувствовала, как она пульсирует, и из ее легких вышел весь воздух. Эмбер была смущена, но Кадар приковывал ее взгляд. Такой восхитительно твердый, а кожа под рукой гладкая, как атлас… – Ну как? Ты по-прежнему считаешь, что недостаточно хороша для соблазнительницы? – спросил он, и в его голосе появились хрипловатые нотки.

Эмбер заморгала, когда он сдернул резинку, удерживающую ее волосы. Они шелковым покрывалом упали ей на плечи.

– Ты красивая женщина, Эмбер. Красивая и желанная. Поверь в это!

Пока Кадар нежно перебирал ее волосы, пропуская их между пальцами, пока она чувствовала его подрагивающую, словно дышащую, плоть, она была готова в это верить. А затем он снова поцеловал Эмбер. Его руки гладили ее плечи и спину, он расстегнул ее бюстгальтер. Он упал на пол, прохладный воздух обдал ее груди, заставляя соски затвердеть. Не отрываясь от ее губ, Кадар коснулся их подушечками пальцев, и Эмбер была не в состоянии сдержать охватившую ее дрожь. Он ласкал соски, пока они не превратились в тугие бутоны, а внизу ее живота возникла тягучая боль от неутоленного желания. Все чувства Эмбер ожили. У нее возникло ощущение, что она пробудилась от долгого сна, как оживают поникшие от жары цветы под теплыми каплями дождя.

У нее словно больше не было костей. Она стала мягкой, податливой глиной в опытных руках мастера, способного придать ей любую форму, какую он пожелает.

Кадар подхватил Эмбер на руки, словно почувствовав, что ее колени вот-вот подогнутся, но привел ее в изумление, пройдя мимо кровати.

– Куда ты идешь?

– У нас впереди целая ночь. Нам некуда спешить. Душ поможет тебе расслабиться.

Эмбер бросило в жар от такой перспективы. Будет чудом, подумалось ей, если от соприкосновения с ее телом вода не превратится в пар.

Такую ванную комнату ей видеть еще не доводилось. Здесь нашлось место и для просторной душевой кабины, и для мраморных сидений вдоль стен, и для огромной ванны, похожей на чашу, которую и начал наполнять Кадар.

Он снял с вешалки пару больших полотенец. Одним обернул свои бедра, другое накинул на Эмбер, завязав его над грудями.

– Ты когда-нибудь бывала в турецкой бане?

– Нет.

– Тебе обязательно нужно там побывать, пока ты в Турции. Позволь дать тебе представление о том, что это такое. – Кадар просунул руки под ее полотенце. – А это тебе ни к чему, – сказал он, снимая с нее практичные простенькие трусики.

Она осталась без одежды, прикрытая полотенцем, достаточно коротким, и его можно было считать неприличным, потому что оно не скрывало ее ноги, Эмбер почувствовала, как ее кожу стало покалывать от прикосновений Кадара. Сейчас их разделяла всего лишь тонкая хлопковая ткань.

Кадар усадил ее на сиденье. Зачерпнув в ванне воду металлическим ковшиком, он проверил температуру, а затем облил водой Эмбер.

Вода потекла по ней теплыми ручейками. Кадар снова наполнил ковшик, приподнял ее подбородок и брызнул водой в лицо. Так он брызгал до тех пор, пока Эмбер не стала мокрой.

А затем он взял мыло – мыло на основе оливкового масла, объяснил он, – и начал намыливать ей руки и плечи, после чего омыл их.

В том, как Кадар ее мыл, было что-то очень эротичное. Полотенце прикрывало только его бедра, поэтому Эмбер видела, как перекатываются мышцы у него под кожей, когда он наклоняется и зачерпывает воду. И ткань не скрывала отчетливого бугра под ней. Это зрелище было даже сексуальнее, чем полностью обнаженный Кадар.

Эмбер опустила глаза и увидела, что ткань, обертывающая ее, прилипла к телу, и под ней отчетливо проступили соски.

Кадар опустился перед ней на колени и приступил к мытью ног. Он намылил ее ступню и, массируя лодыжки и икры, стал подниматься к бедру.

Эмбер потянулась было к нему, но он отвел ее руки в стороны.

– Терпение, – пробормотал он и смахнул про ступившие на лбу капли пота, прежде чем вернуться к своему занятию.

То была пытка, но пытка сладостная, особенно когда его пальцы приблизились к ее самому потаенному местечку, заставляя внутренние мышцы Эмбер инстинктивно сократиться.

Кадар знал, какие чувства он в ней вызывает. Знал и улыбался. Поставив одну ногу женщины на пол, он приступил к другой.

– Оказывается, вы жестокий человек, мистер Кадар, – выдохнула Эмбер, подавляя искушение зажмуриться и отдаться во власть обуревавших ее чувств.

Но желание видеть, как блестят его глаза, как по его губам пробегает беглая улыбка, было сильнее.

Кадар стал массировать ее стопу, пока она не застонала от удовольствия. Еще воды. Еще мыла. Его ладонь скользила все выше по ее ноге, пока он снова не начал гладить внутреннюю поверхность ее бедра, все ближе и ближе к средоточию желания. Кадар убрал руку, и Эмбер вынуждена была прикусить губу, чтобы не всхлипнуть.

Намыливая ее руки, он смотрел ей в глаза, и в их глубине отражалась та же лукавая улыбка, что блуждала на его губах. Продолжая безотрывно глядеть на Эмбер, он раздвинул ей ноги и в этот раз коснулся ее там, где она больше всего желала.

Дрожь пробежала по телу женщины, голова запрокинулась, губы приоткрылись, с них сорвался протяжный вздох, когда он провел костяшками пальцев по мягким волоскам треугольника. Но, к ее разочарованию, Кадар не стал там задерживаться. Пробегая подушечками больших пальцев по выемке между бедрами и лоном, он то приближался, то отдалялся от потайного входа, и напряжение в ней неумолимо нарастало.

– Почему у нас только одна ночь? – вырвалось у Эмбер против воли.

Кадар рассмеялся низким хрипловатым смехом, но, должно быть, сжалившись над ней, стал ласкать нежные лепестки, спрятанные под упругими волосками. Эмбер всхлипнула, на нее обрушился водопад неведомых дотоле ощущений. Ей показалось, что она тонет, но неожиданно промелькнула мысль: если это все – только прелюдия, сколько же лет она прожила напрасно?

Эмбер моргнула, заставляя отяжелевшие веки приподняться. Она посмотрела на Кадара затуманенными от наслаждения глазами, безотчетно моля его не убирать руку, но он снова отодвинулся, чтобы набрать воды и смыть пену между ее ног. Теплая вода коснулась чувствительной разгоряченной кожи, и Эмбер чуть не задохнулась от переполнивших ее чувств.

Кадар лениво улыбнулся, и, глядя на его расплывающееся перед ее глазами лицо, она подумала, что он выглядит довольным собой и тем, как развиваются события. Теперь-то, когда она расслабилась и перестала нервничать, он без сомнения займется с ней любовью.