– Ну-ка, девочка, закрой дверь, – велела Хамуса и добавила: – и не прячь от меня глаза. Сейчас можно, сейчас, когда я буду бросать для тебя кости, мне надо видеть твои глаза. Твои славные, синие глаза… где такие еще увидишь? Подобных глазок еще пойти и поискать в наших землях…

Хамуса нагнулась над столом, сдвинула немного треногу с полыхающим на ней крошечным пламенем и развернула кожаный свиток. Расстелила его на столешнице и провела по нему несколько раз смуглыми ладонями, разглаживая.

Внутри свитка, в самом центре, желтел нарисованный круг солнца с расходящимися во все стороны лучами. Лучи делили свиток на восемь одинаковых частей. В каждой части, выделенной тонкими штрихами, лежали города, леса, холмы и деревни. У самого солнца располагался Линн и еще три города Свободных Побережий, а от него расходились желтыми линиями дороги, разбегались тропки-ниточки. Леса, холмы, реки. Деревни, плантации, города. Кажется, весь мир развернулся на столе перед Нок.

Хамуса пробормотала еще какое-то заклинание и кинула что-то в огонь на треноге. Запахло резко и горько, тонкий дымок пополз к почерневшим балкам крыши.

Нок почувствовала, как ее начала бить крупная дрожь, застучало бешено в висках и разом вспотели обе ладони. Едкий запах наполнял ноздри, в горле першило. Хотелось кашлять, но Нок только осторожно хмыкала. Дымок над треногой становился гуще и темнее, а ведунья все бормотала и бормотала. На карту она бросила кожаный черный мешочек, откуда попросила Нок достать одну кость.

– Один кубик, девочка. Своей рукой достань один кубик, – низким голосом проговорила Хамуса, не глядя на Нок.

Просовывая руку в узкое отверстие мешочка, Нок поняла, что пальцы у нее дрожат, и она еле-еле удерживает теплую гладкую кость с твердыми гранями. Она вытащила ее и несмело подняла глаза на ведунью. Та, пробормотав еще одно заклинание – или молитву духам, кто знает? – взяла кость и кинула на карту.

Кубик покатился, бесшумно и легко пробежал через разделяющие лучи и лег ровно у города Линна.

– Что ты видишь на нем? – спросила Хамуса, не глядя на карту.

– Солнышко улыбается… – едва слышно пробормотала Нок.

На верхней грани кубика действительно красовался знак улыбающегося солнца.

Огонь на треножнике снова вспыхнул, черный дым повалил сильнее.

– Удача улыбается тебе. Первая кость – кость Судьбы. Она говорит о том, что твоя судьба – это улыбка солнца, что дает свою любовь каждому, несмотря на возраст и положение. Доставай вторую кость.

Нок еще раз опустила руку в мешочек. Теперь ей показалось, что кости нагрелись, стали теплыми, точно ожили. Не сразу, но ей удалось ухватить еще один кубик. Сама судьба наливалась теплом в ее пальцах, готовая раскрыть свои секреты прямо сейчас.

– Бросай… Узнаем, будет ли здоровье и долголетие в твоей жизни. Не подхватишь ли ты болезнь жриц Набары, от которой красота их вянет, а срок жизни уменьшается. Кидай, девочка, – голос Хамусы стал еще более низким и хриплым.

Нок чувствовала, что голова у нее идет кругом, а от нехватки свежего воздуха перед глазами пляшут черные точки. Дрожащими руками она осторожно кинула кубик на карту. Тот подпрыгнул, пару раз перевернулся и замер.

– Что ты видишь на нем? – тут же спросила Хамуса.

Почему она сама не смотрит на кубики? Почему именно Нок должна отвечать?

– Я вижу солнце… – послушно ответила Нок.

– Два солнца подряд – давненько я не встречала такой удачи в жизни человека. Доставай третью кость. Мы знаем, что тебя ждет храм Набары. Но все равно бросай. Это будет на место, где ты найдешь свой дом.

Нок вытащила кубик, ставший горячим и немного светящимся, и снова кинула его на карту. В этот раз Хамуса не задавала вопроса, а сама напряженно всматривалась в прыгающую костяшку. Поворот, еще один поворот, еще. Кубик укатился далеко от Линна, от холма Набары, от Свободных Побережий, поближе к Одиноким королевствам. У Каньона Дождей он замер, улыбнувшись еще раз знаком солнца.

– Третье солнце! – воскликнула Хамуса и отпрянула от столешницы. – Третье солнце! Только у одного может быть три солнца, только у одного… Дим-Хаар знает, знает… Он это сделал, да? Нок, отвечай, ты знаешь, кто ты?

Нок попятилась назад, опустила глаза, торопливо сложила ладони у груди и три раза поклонилась. Страх сковал язык и затуманил мысли… Это ее вина, что выпали три солнца подряд? Что она сделал не так? В чем провинилась?

– Три солнца… у этой девочки три солнца… – без остановки причитала Хамуса.

Ее голос вновь стал обычным, она сгорбилась. Суетливым движением ведунья кинула в огонь на треноге еще горсть каких-то сухих трав и зло велела:

– Бери еще кость! Ну, давай, раз огонь горит, карта тебе еще предскажет. Бери кость на первого мужчину. Кто даст тебе имя? Кому ты первому подаришь свою любовь и девственность?

Нок несмело просунула руку в мешочек и тихо вскрикнула. Камни обжигали, но ослушаться ведунью она не посмела. Закусила губу и вытянула горячий, светящийся кубик.

– Кидай! – громко велела Хамуса.

Кубик покатился по карте. На мгновение он замер, повернувшись гранью с изображением птицы в полете, после вдруг подпрыгнул, еще раз, еще. Каждый его прыжок становился все выше и выше. Кубик ударил в треногу, пылающую огнем, и та перевернулась, рассыпав горячие языки пламени на карту.

Хамуса вдруг вскрикнула и запричитала:

– Я его вижу… я вижу человека… он уже пришел за тобой, девочка! Это он, я знаю его… сильный, очень сильный… очень страшный… от него приходит беда… он приходит туда, где беда…

Кубик, все еще прыгающий по пылающей карте, подскочил и ударил ведунью прямо в лоб. Она закрыла лицо руками и заорала:

– Уходи! Уходи отсюда! Спасайся, пока не поздно…

Нок кинулась к двери. Уже на пороге она оглянулась и увидела, как Хамуса заливает водой из ведра пылающий стол, треногу и скамейки.

Покрытая прошлогодними прелыми листьями земля убегала из-под ног и с предательски тихим шорохом съезжала вниз. Нок хваталась руками за стволы молодых дубов, что поднимались рядом с многолетними великанами. Корни вьющихся растений, выгибаясь, бесшумными змеями цеплялись за ее ноги, хватали за край юбки и требовательно замедляли движение.

Девушка понимала, что от ужаса она теряет здравомыслие, что надо остановиться и хотя бы оглядеться, но сил собраться и прогнать страх у нее не осталось. Поэтому деревья мелькали в бешеном беге, ветки хлестали по плечам, и думалось только об одном – поскорее бы оказаться на побережье. Подальше от зловещих деревьев, трескучего пламени в хижине Хамусы и… страшного предсказания.

Об этом Нок будет думать потом. Когда окажется в безопасности, переведет дух и успокоится. Тогда можно будет разобраться, что ждет ее в будущем. Хорошее или плохое… Доброе или злое… а пока – вперед! Сквозь деревья, через ямы и бурелом. Вперед, к плещущемуся прибою. Туда, где спокойно…