Задача сообщить о предстоящей высылке русским выпала на долю нового государственного секретаря Колина Пауэлла. Он вызвал российского посла Юрия Ушакова, якобы с визитом вежливости — познакомиться. Пауэлл начал с шутки: «Что вы хотите сначала — хорошие новости или плохие?»

«Хорошее лучше на десерт», — ответил Ушаков.

Пауэлл начал с hors d’oeuvre[2]. Он вежливо объяснил, что по существующим джентльменским соглашениям каждая сторона может иметь некоторое количество разведчиков в своих посольствах, но Россия существенно превысила квоту. «Мы вычислили 50 человек. Завтра вы узнаете их имена. Им будет предложено в ближайшие дни покинуть страну. Поэтому я прошу вас вернуться в посольство, включить факс и немедленно известить об этом Москву»7.

Ушаков сразу проинформировал министра иностранных дел Игоря Иванова, который пришел в ярость. «Это было абсолютно беспрецедентно, — вспоминает он. — Это была политически мотивированная акция. Мы расценили произошедшее именно таким образом. Мы решили, что это сделано для того, чтобы показать, кто правит миром»8.

В Кремле новость не могла задеть более болезненной точки. Этой работой Путин сам занимался в течение шестнадцати лет, и высылаемые были его друзьями-чекистами. Он созвал совещание Совета безопасности. Было решено зеркально ответить на американские действия — но в худшем варианте. Секретарь Совета безопасности Сергей Иванов (тоже бывший советский разведчик) позвонил советнику по национальной безопасности Кондолизе Райс и сказал: «Наш ответ будет очень циничным. Мы выдворим пятьдесят ваших дипломатов, но не сразу, а растянем это на некоторое время, будем тщательно выбирать не только реальных шпионов, но и «чистых» дипломатов. Мы устроим хаос в вашем посольстве»9.

Начался взаимный обмен ударами «зуб за зуб». Команду Буша это встревожило, ведь происходившее не было их инициативой. Пауэлл позвонил своему российскому коллеге, министру иностранных дел Игорю Иванову, с предложением «закрыть дело».

«Это не то дело, которое мы можем просто закрыть, — возразил Иванов. — Мы вышлем 50. И если вы вышлете больше, мы ответим тем же. Скоро у нас не останется дипломатов, и наши двусторонние отношения придется решать нам вдвоем».

Они согласились остановиться. 18 мая Иванов прилетел в Вашингтон с письмом от Путина. Российский лидер смотрел дальше текущей размолвки, сделав акцент на тех же аспектах, о которых говорил с генсеком НАТО Робертсоном: он хотел восстановить отношения на новых принципах партнерства. Пауэлл и Иванов пришли к мнению, что президентам нужно встретиться. И выбрали нейтральное место — Словению, определив дату — 16 июня 2001 г.

Именно здесь, в замке XVI века Брдо, к северу от столицы Любляны, произошло первое свидание Буша и Путина. У Путина есть потрясающая способность подстраиваться под собеседника и завоевывать его доверие, способность, благодаря которой он так успешно «общался с людьми» в качестве сотрудника КГБ. Бывшая журналистка «кремлевского пула» Елена Трегубова описывала случай, как Путин, будучи еще директором ФСБ, пригласил ее в Москве в японский ресторан. «Он блестящий коммуникатор… виртуоз… Он как зеркало копирует собеседника, чтобы заставить тебя поверить, что он — такой же, свой… Причем делает это так ловко, что его собеседник этого явно не замечает, а просто ловит кайф»10.

В замке Брдо Путин применил свою магию к Бушу. Американец затронул один случай из жизни Путина, о котором его заранее проинформировали. Случай был связан с христианским крестиком, который дала ему мать, а он освятил его в Израиле. Путин быстро сообразил, что это резонирует с характером самого Буша. «Это правда», — ответил Путин, по признанию Буша, сделанному в беседе с американским журналистом Бобом Вудвардом11.

Буш говорит, что выразил Путину свое удивление тем, что коммунист, сотрудник КГБ, носил крестик. (На той встрече его на Путине не было, но месяцем позже он специально привез его в Геную, чтобы показать Бушу.) «Это об очень многом мне говорит, господин президент, — сказал Буш. — Можно мне называть вас Владимиром?»

Затем Путин рассказал, как сгорела дача его семьи, и единственным предметом, который он хотел найти среди пепла, был этот крестик. «Помню, рабочий протянул руку, и на ладони лежал крест, который подарила мне мать, словно так и должно было быть». Все, Буш был у него «на крючке».

Помощники двух президентов, ожидая снаружи, сильно нервничали на протяжении этой приватной беседы. Госсекретарь Колин Пауэлл вел светскую беседу со своим российским коллегой Игорем Ивановым. Пауэлл вспоминал позже: «Мы с Игорем и вся остальная делегация с деловитым видом сидели вместе и изображали, что у нас — конференция, на которой обсуждаются жизненно важные вопросы. Но на самом деле мы просто сидели, барабаня пальцами по столу, не представляя себе, чем занимаются эти парни»12.

Наконец президенты вышли на пресс-конференцию. Один из журналистов задал Бушу убойный вопрос: «Могут ли американцы доверять этому человеку?» Все еще находясь под чарами, Буш пришел в лирическое состояние. «Я смотрел этому человеку в глаза. Я считаю его очень откровенным и надежным. У нас получился очень хороший диалог. Мне удалось почувствовать его душу».

Путин едва мог поверить своим ушам. Он повернулся в Бушу и произнес тихим, мальчишеским голосом по-английски: «Спасибо, мистер…» Помощники Буша разинули рты. Конди Райс пробормотала коллеге: «О господи, нам придется найти какое-то объяснение, чтобы это как-то переделать».

Позже Колин Пауэлл отвел президента в сторону и сказал: «Знаете, вы могли увидеть там все что угодно, но когда я смотрю ему в глаза, я по-прежнему вижу К-Г-Б. Не забывайте, у него свободный немецкий потому, что он был резидентом в Германии и он — главный человек в КГБ».

Фраза о том, что ему «удалось заглянуть в душу Путина», будет преследовать Буша до конца его президентского срока.

Менее чем через три месяца дружба двух президентов подверглась первому испытанию. 11 сентября 2001 г., когда террористы совершили самое громкое за всю историю нападение на Соединенные Штаты, Путин первым из мировых лидеров позвонил Бушу, выразил соболезнование и предложил помощь.

Наблюдая по телевизору, как самолеты врезаются в здания Международного торгового центра и Пентагона, Путин был потрясен, но не удивлен. Всего днем раньше он позвонил Бушу и сказал, что, по его мнению, должно произойти «что-то серьезное». Это случилось после убийства 9 сентября Ахмада Шаха Масуда, противника талибов, лидера Северного альянса Афганистана. Российская разведка интерпретировала это событие как предвестие чего-то худшего. Россия несколько лет поддерживала Северный альянс оружием и деньгами в стремлении сдержать распространение исламского фундаментализма.

Путин сразу же вызвал в Кремль руководителей органов безопасности и спросил, какую помощь они могут оказать. Первое, что им пришло в голову, — отложить крупные морские учения, которые должны были начаться на Тихом океане, чтобы не отвлекать без необходимости вооруженные силы США. Путин позвонил в Белый дом, но не смог поговорить с президентом Бушем, который в этот момент находился на «Борту № 1», направляясь в секретное убежище. На звонок ответила Кондолиза Райс. Она была в бункере Белого дома, где уже было принято решение перевести все вооруженные силы США на уровень повышенной боевой готовности — DEFCON 3.