В конюшне Гарри де Лейера правила были не такими, как в школе. Несомненно, тот факт, что он был симпатичным молодым человеком, прибавлял курсу привлекательности. Среди строгих, серьезных старых дев мистер Ди, как его называли, выделялся – он был молод и весел. И он был мужчиной. Гарри не было дела до одежды и манер юных девушек, он просто хотел научить их держаться в седле.

Ходили слухи, что после его собеседования среди учителей, многие из которых были незамужними женщинами «определенного возраста», произошел жаркий спор о том, насколько прилично будет оставлять его одного с девочками на конюшне. Конечно, он был женат, имел детей, но он был молодым, улыбчивым и веселым, а значит – подобным удару молнии для школьного уклада. Девочки любили мистера Ди, чувствуя, что он на их стороне. Но из-за каждого угла за ним неодобрительно следила женщина в роговых очках с затянутыми в пучок волосами и немедленно вызывала его в главный корпус, едва что-то казалось ей неправильным.

Бонни Корнелиус была одной из лучших наездниц мистера Ди, помогавшей ему на конюшне, всегда приходившей одной из первых и уходившей одной из последних. Каждый день, когда девочки приходили, мистер Ди называл номер стойла. Бонни никогда не знала, на какой лошади ей придется ездить, но никогда и не имела ничего против вызова.

На узкой дорожке, которая кольцом охватывала двор конюшни, мистер Ди расставлял препятствия, чтобы лошади перепрыгивали через них. Со временем он ставил все более и более высокие препятствия. Одна за другой девочки отказывались пробовать, пока не оставались лишь самые смелые. В другие дни он сам седлал лошадь и ехал с девочками в поля в поисках естественных препятствий. Обычно инструкторы по верховой езде предпочитают стоять в центре круга, давая указания своим ученикам, но мистер Ди любил кататься вместе с ними. Мистеру Ди не говорили «нет», если не хотели расседлать лошадь, отправить ее на конюшню и вернуться к остальным девочкам в главный корпус.

Однажды Бонни каталась на одном из новых жеребцов по кличке Вождь Закат. Как и у многих лошадей, которых покупал Гарри, у него был один ужасный недостаток, почти сводивший на нет все достоинства, за счет чего Гарри и купил его по низкой цене. Вождь был чистокровной верховой лошадью с родословной, восходящей к Мэновару, но крайне норовистой и непослушной. Только Бонни умела с ним справляться. В тот день скакун был особенно беспокойным и девушка не могла заставить его слушаться. Он дергался и брыкался, не подчиняясь командам.

Мистер Ди велел ей вывести Вождя за пределы дорожки и погонять галопом по полям, чтобы тот набегался. Бонни, которая и так с трудом справлялась с ним, сказала, что не хочет этого делать. Она тут же укорила себя за это, но, к ее облегчению, Гарри лишь улыбнулся. «Хорошо, – сказал он. – Тогда я сам».

Легко запрыгнув на спину лошади, он вывел жеребца за пределы дорожки, направив в поле. Приподнявшись в стременах, Гарри позволил лошади бежать с полной скоростью – галопом. Начинающие наездники не пользуются этим аллюром, но для чистокровных верховых лошадей это нормальная скорость. Быстроногий конь несся через поле, а Гарри приник к его развевающейся гриве. Для Бонни это было потрясающее зрелище. Несколькими минутами позже Гарри замедлил бег лошади и привел ее обратно к конюшне, где стояли ученицы, завороженные этой скоростью. Вернувшись на дорожку, лошадь стала спокойной и послушной. Гарри спрыгнул и протянул поводья Бонни, улыбаясь. Его голубые глаза блестели.

«С ним нужно разговаривать по-голландски, Бонни».

Девочка робко забралась в седло, коря себя за то, что не приняла вызов. Остаток дня лошадь вела себя хорошо.

Учительницы в школе преподавали девушкам манеры и этикет, латынь и французский, однако под дружественным, но требовательным руководством мистера Ди они учились храбрости.

Жизнь научила Гарри тому, что храбрость иногда необходима. Не манеры, не воспитание, не белые перчатки и элегантное пальто, а отвага, которая понадобится для того, чтобы делать, что нужно, когда становится трудно. Гарри научился быть храбрым в раннем детстве, скача на спине галопирующей лошади и еще не зная, что эта храбрость пригодится ему, чтобы пройти мимо нацистских блокпостов. Он искренне надеялся, что этим девочкам не придется быть храбрыми под пулями и что здесь никогда не будет войны, но ни один человек из тех, что пережили ужасную войну в Европе, не мог позволить себе быть наивным.

Гарри намеревался научить девочек быть храбрыми и крепкими. Никогда нельзя знать наверняка, как обернется жизнь. В поле, за пределами дорожки, девочки почти летели, балансируя в стременах в быстром галопе, подставляя лица ветру. Ничто Гарри не любил больше, чем вести своих учениц галопом через лес и поле, скача вместе, перепрыгивая через препятствия по дороге, приноравливаясь к неровностям земли, – навыки, полезные в охоте на лис, и Гарри хотел, чтобы его ученицы владели ими. От школы можно было проехать верхом к пляжу или к Сент-Джеймсу, хотя девочек наказывали, если они самовольно покидали территорию школы.

Гарри заметил, что девочки были похожи на лошадей, – и тех и других нельзя было долго держать взаперти.

Гарри выкрикивал инструкции, перекрывая завывания холодного ветра. На дорожке он поднимал планку препятствия и восклицал: «Ты сможешь! Ты сможешь!» Он видел, как сияли глаза девушки, преодолевавшей страх.

Суровый контроль над их жизнями сделал девушек робкими. Гарри помнил дни, проведенные им в католической школе, – как он сидел на краю стула, держа спину ровно, поставив обе ноги на пол. В 1940 году, когда нацисты вторглись в Голландию, все следили за военными действиями, слушая радио. Когда пал Роттердам – а этот город находился всего в семидесяти милях, – отец пришел в школу, забрал Гарри и его братьев и отвез всю семью – его мать и двенадцать братьев и сестер – в небольшой дом с двумя комнатами в сельской местности. Они, сбившись в кучу, слушали радио, рассказывающее о продвижении нацистов к Синт-Оденроде. Пять дней спустя семья вернулась в город, оккупированный нацистами, и мир изменился навсегда. Тихо, но решительно семья Гарри оказывала сопротивление как могла. Немецкая армия реквизировала все продовольствие в районе, забирая лучшее себе и распределяя остатки среди голландского населения. Людям едва хватало пищи, и она была плохого качества. У священника, который управлял школой, закончились припасы для учеников, и он попросил отца Гарри, пивовара, поделиться зерном из того, что тот сумел припрятать. Под покровом ночи они засыпали пшено и рожь в пивные бочки и загрузили в конную повозку. Тринадцатилетнему Гарри предстояло проехать тридцать миль от дома до школы, надеясь на то, что маленький мальчик на телеге с пивом не привлечет внимания. Гарри по меньшей мере шесть раз проделал этот путь, крепко вцепляясь в поводья на блокпостах. Нацисты присматривались к нему, но пропускали, ведь он был просто тощим мальчуганом, ведущим телегу. Храбрость и управление лошадью – эти две вещи с тех пор навсегда были взаимосвязаны в сознании Гарри.

Теперь в качестве инструктора по верховой езде Гарри хотел, чтобы девочки сами находили границы своих возможностей и раздвигали их. Однажды в ноябре он повез их на соревнования по верховой езде среди местных школ. Бонни выступала на Вожде Закате, которого выхолостили, но это не повлияло на его буйный нрав. На арене во время разминки перед тем, как соревнования начались, он отказался прыгать. Это называется «грязная остановка» – лошадь тормозит после того, как всадник уже приподнялся в стременах, перемещая вес тела вперед. Когда такое происходит, очень тяжело удержаться в седле, и Бонни упала. Разочарованный тем, что она позволила коню остановиться, Гарри собрался сесть на Вождя сам, чтобы преподать ему урок. «Мы кормим этих лошадей, – часто говорил Гарри. – Расчесываем их, чистим их стойла и ухаживаем за ними, когда они болеют. Взамен мы лишь просим их прыгать. Так что заставьте их прыгать». Гарри взял у Бонни поводья, забрался в седло и галопом помчался к препятствию.