Кавелин: «Из двух входных врат (южной стороны) ныне остались незаложенными лишь одни, которые запираются и ключи находятся у мусульман, а другие закладены. По преданию чрез них Мария Египетская хотела войти во храм, но сила Божия возбранила ей. В сем же самом месте от иконы Пресвятой Бо городицы она услышала глас: „аще Иордан прейдеши, добр покой тамо обрящеши“. Ныне к сим дверям приделана малая церковь во имя святой Елены с куполом; снаружи сделаны каменные ступени, по которым прежде был ход на Голгофу, но теперь оные заделаны: сверху придел католический, а внизу греческий параклис во имя Марии Египетской».

Придел Марии Египетской под «капеллой Франков» (см. главу 54), с правой стороны от входа в храм, существует и поныне, но заперт на замок и, по утверждению представителей Иерусалимской Патриархии, не отпирается никогда, ибо внутри его нет сейчас ни престола, ни икон…

Над дверью в придел, на каменной притолоке, находится один из самых странных в Иерусалиме эпиграфов.

Расшифровать надписи пока не удалось… Не исключено, что изображение руки с кувалдой-молотом сделано масонами, активно посещавшими Иерусалим в конце XIX в., когда и были вырезаны эти загадочные греко-латинские письмена:

X+ CHM TINAKωΣ ΠΤΡ

AMATIC + ΠΤΡ

CAMAPAC

Вам они ничего не говорят?

…И еще одно удивительное каменное изваяние находится рядом с эти приделом, в углу, с левой стороны.

Каменные львы рядом с приделом Марии Египетской

Это фрагмент романской капители с изображением двух львов (к сожалению, сильно подпорченных). Странное совпадение получается, ведь лев фигурирует в истории Марии Египетской. Приведем описание ее погребения (Софроний, перевод Дмитрия Ростовского):

«Тут он (Зосима) увидел около себя брошенный в пустыне сук дерева, взял его и начал копать. Однако сухая земля не поддавалась усилиям старца, он обливался потом, но не мог ничего сделать. Горько вздохнул он из глубины души. Внезапно, подняв глаза, он увидел огромного льва, стоявшего у тела преподобной и лизавшего ее ноги. Ужаснулся старец при виде зверя, тем более, что он вспомнил слова святой, что она никогда не видела зверей. Он ознаменовал себя крестным знамением в уверенности, что сила почившей святой охранит его. Лев стал тихо приближаться к старцу, ласково, как бы с любовью, глядя на него. Тогда Зосима сказал зверю: „Великая подвижница повелела мне погрести ее тело, но я стар и не могу выкопать могилы; нет у меня и орудия для копания, а обитель далеко, не могу скоро принести его оттуда. Выкопай же ты когтями своими могилу, и я погребу тело преподобной“.

Лев как будто понял эти слова и передними лапами выкопал яму, достаточную для погребения. Старец снова омочил слезами ноги преподобной, прося ее молитв за весь мир, и покрыл ее тело землей. Святая была почти нагая – старая, изорванная одежда, которую ей бросил Зосима при первой встрече, едва прикрывала ее тело. Потом оба удалились: лев, тихий, как ягненок, в глубь пустыни, а Зосима в свою обитель…»

Южный придел амбулатория (см. главу 14) известен в народе как придел Поругания или Бичевания, или Глумления, или Уничижения и ассоциируется со стихами:

«Тогда воины правителя, взяв Иисуса в преторию**, собрали на Него весь полк и, раздев Его, надели на Него багряницу; и, сплетши венец из терна, возложили Ему на голову и дали Ему в правую руку трость; и, становясь пред Ним на колени, насмехались над Ним, говоря: радуйся, Царь Иудейский! и плевали на Него и, взяв трость, били Его по голове» (Мф. 27:27–30).

Греки, владеющие этим приделом**, называют его парекклесионом** Тернового венца.

Вот как об этом приделе сообщает в начале XVIII в. И. Лукьянов, игнорируя то, что в глумлении принимали участие и римские воины: «…Стоитъ престолъ, идѣже жидове на Господа терновъ вѣнецъ плели; тутъ служатъ греки».

Части тернового венца, когда-то здесь хранившейся, больше нет, и главной реликвией стал фрагмент серой гранитной колонны под престолом.

Ее изо всех сил стараются не путать с Колонной бичевания, фрагменты которой в латинском приделе Явления Богородице (см. главу 48) и на Второй Голгофе (см. главу 35), и называют Колонной поругания, связывая именно с издевательским возложением венца в претории Пилата, а не унижениями в доме первосвященника Каиафы. Например, Кавелин так описывает этот придел:

«По преданию Христос тогда сидел на этом столпе, и потому он называется столпом поругания. Тут же в стене за стеклом и за решеткой сохраняется часть тернового венца; две неугасимые лампады освещают таинственный мрак этого придела».

Однако путаница с колоннами, с Поруганием и Бичеванием – дело неизбежное, и вот тому результаты. Купец Тихон Коробейников еще в 1583 г. сообщает:

«Kѣ Полуденной же сторонѣ вѣ той же церкви Воскресенія Христова разстоянія вѣ трехѣ саженяхѣ, стоитѣ сделанной изѣ бҌлаго мрамора столпѣ, кѣ которому былѣ привязанѣ Господь и котораго часть находится вѣ Царѣ Градѣ, вѣ церкви Успенія Божія Maтери; а другая вѣ Римѣ, вѣ церкви Св. Апостола Петра. Близь сего столпа есть каменная лѣстница возвышающаяся на двенадцать саженѣ, по которой восходятЪ кѣ Лобному мѣсту».

Придел Бичевания

Абсолютно ясно, что речь идет о приделе в амбулатории, расположенном в непосредственной близости от старого подъема на Голгофу, но при этом рассказана история другой колонны, той, что у католиков (см. главу 48).

Подтверждение тому, что этот фрагмент колонны ассоциируется и с Бичеванием, – современное, широко распространенное в среде посетителей ХГГ поверие, будто если приложиться ухом к этой колонне (или к престолу), то можно услышать щелканье и свист хлыста мучителей Иисуса…

А вот что гласят греческие надписи этого придела. На престоле:

И, сплетши венец из терна, возложили Ему на голову и дали Ему в правую руку трость (Мф. 27:29)

Икона в приделе Венца Тернового

Ююба колючая, дерево, из ветвей которого предположительно и был изготовлен терновый венец. На фотографии – древнейшая ююба на территории Израиля (оазис Эйн-Хацева в пустыне Арава), чей возраст ученые оценивают в 2000 лет