Когда пираты вышли на палубу, к Шарифу подошел одноглазый Фарах.

– Слушай, Шариф! Не может такого быть, чтобы на судне не было денег. Уверяю тебя, что они успели все спрятать.

– У нас нет времени обыскивать судно! – возразил молодой главарь. – Они наверняка успели подать сигнал о помощи, а обыскать такое большое судно быстро не удастся. Придется их отпустить.

– Ты с ума сошел, Шариф! – удивленно вытаращил свой единственный глаз пират. – Как это отпустить? Прояви твердость. Надо нажать на капитана. Под угрозой оружия он все выложит. Хочешь, я займусь этим? Я знаю кое-какие эффективные методы.

– Ты собрался пытать моряков? – возмутился Шариф. – Я этого не позволю. И убивать мы никого не будем. Мы не бандиты и не убийцы. Этим мы подорвем веру людей в наши идеи.

– Наши идеи – прокормить семьи, – угрюмо возразил Фарах. – Если ты будешь нянчиться с каждым моряком, который плавает в наших водах, то мы так ничего не заработаем!

– Я сказал – нет! – сурово отрезал Шариф.

Фарах пожал плечами и отошел, а молодой главарь приказал всем покинуть захваченное судно. Пираты с ворчанием и недовольством стали спускаться в катера. Шариф оглянулся на столпившуюся на палубе индийскую команду. Он уловил ироничную ухмылку на лице капитана.

Еще двое суток бесцельного плавания прошли. Дважды пираты встречали суда. Первый сухогруз не остановился, несмотря на автоматный и пулеметный огонь, который пираты открыли по кораблю. Четыре гранаты разорвались на палубе, но судно упорно продолжало идти своим курсом. Фарах не выдержал и выпустил гранату прямо по ходовой рубке, но Шариф выбил из его рук гранатомет. Среди пиратов поднялся ропот. Когда Шариф приказал прекратить преследование, Фарах вообще положил автомат и сел, демонстративно отвернувшись в сторону.

Второе судно тоже попыталось не реагировать на обстрел пиратов и продолжало идти своим курсом. Шариф, озлобленный до крайности своими неудачами и реакцией своих людей, приказал высадиться на судно прямо на ходу. Взрослые мужчины отказались это делать, но трое молодых пиратов вместе с Абдуллахи вызвались идти вместе с ним на абордаж.

Приказав остальным катерам держаться чуть в стороне, Шариф повел свое суденышко к борту. Уравняв скорость своего катера с судном, пираты стали пытаться зацепить легкую дюралевую лестницу за борт. Но катер кидало из стороны в сторону рядом с сухогрузом. Две попытки взобраться на борт судна закончились тем, что Шариф чуть было не утопил лестницу.

Третья попытка почти удалась, но с борта судна ударила мощная водяная струя из пожарного брандсбойта. Шариф выронил лестницу и упал на дно катера. Послышались крики. Когда пираты немного отстали от судна, выяснилось, что пропал Абдуллахи. Кто-то из пиратов видел, как, сбитый водяной струей, парень упал за борт, ударившись о борт сухогруза головой. Шариф приказал повернуть катер и искать Абдуллахи, но на поверхности воды его не было.

Делать было нечего. Вода и горючее заканчивались, поэтому пришлось возвращаться в деревню. На катерах царило угрюмое молчание. Шариф попытался было поднять боевой дух своих людей обещаниями, что повезет в следующий раз, но в ответ услышал только упреки. На берегу его ждали слезы и крики отчаяния семьи погибшего пирата. Злой на себя и своих людей Шариф отдал семье Абдуллахи последние пятьдесят долларов.

– Шариф, – тихо позвал молодого человека старый Юсуф, когда тот лежал в хижине на кровати, и предавался отчаянию, – сегодня к тебе приезжал человек из города. Спрашивал, как идут дела.

– А ты что? – спросил Шариф, не отрывая головы от подушки, он не ждал от этого сообщения ничего хорошего.

– А что я! Сказал, что не знаю. Сказал, что ты сейчас с мужчинами в море. А он просил тебе напомнить о каких-то сроках. О чем это он, Шариф?

Шариф промолчал, и уткнулся лицом в подушку.

На улице уже совсем стемнело. Шариф так и пролежал весь вечер в размышлениях, но ничего дельного так и не придумал. Ему было ясно, кто приезжал и о каких сроках напоминал. Самое обидное было то, что молодой вожак не оправдал доверия этих людей. Они ведь наверняка беспокоятся, переживают. Уязвленная гордость глодала Шарифа, как червь, и мешала думать.

Юсуф больше не подходил к Шарифу, хотя ходил мимо него постоянно. Судя по всему, старик не решался затеять разговор. Жена Юсуфа Фатима не скрывала своего недовольства. Она слишком шумела, занимаясь своими домашними делами. Уже по этим звукам можно было догадаться о крайнем раздражении старухи. Изредка она вполголоса начинала какой-то разговор с мужем, но слов Шариф не различал. Юсуф только огрызался и вздыхал. Было понятно, что его супруга рассчитывала хоть на какие-то деньги, но Шариф не принес в дом совсем ничего. Даже последние доллары он отдал семье погибшего Абдуллахи. Кажется, Фатима этого не одобряла, считая, что все рисковали одинаково, только вот одной семье не повезло.

Шариф знал, что Юсуфу денег не хватало даже на еду. А кроме этого старику нужно было чинить сети, нужны были лекарства. Может быть, повезет завтра, успокаивал себя Шариф, но в душе понимал, что завтра с ним, возможно, уже никто и не пойдет в море. Почему они себя так ведут, не понимал молодой вожак. Ведь он дал им оружие, дал новые лодки. Они же понимают, что все это взялось не с неба. Если даже отобрать и попытаться продать лодки и оружие, то много за это не выручишь, все равно останется долг, а чем его погашать, если не будет оружия, не будет команды?

Мысли метались в голове Шарифа. Постепенно они стали терять связь с реальностью, превращаться в какие-то замысловатые картины. Молодой человек заснул. Его разбудил звук автомобильного мотора. Кто-то приехал в деревню. Шариф открыл глаза и потер их кулаками. Сон как рукой сняло. Может быть, это Ахмад и Халид приехали? Это хоть какое-то решение проблемы, обрадовался Шариф. Сейчас он с ними поговорит, спросит у них совета. Ведь они гораздо опытнее его. Может быть, удастся договориться с ними о совместных действиях, может быть, они помогут с требованием выкупов или реализацией грузов.

Снаружи послышались голоса. Затем в хижину вошла Фатима.

– Эй, Шариф! – крикнула она раздраженным голосом. – Хватит бока пролеживать. Иди, там к тебе приехали из города.

Шариф мгновенно вскочил на ноги и вышел из хижины. Он не ошибся, это действительно были Ахмад и Халид. Гости хмуро и неприветливо поздоровались и предложили отойти к их машине, которую они оставили на краю деревни. Удивленный таким поведением, Шариф последовал за ними.

– Плохо, Шариф, очень плохо! – сказал Ахмад глухим голосом. – Мы слышали, что ты не добился никаких успехов.

– Но ведь прошло совсем мало времени, – горячо заговорил Шариф.

– Прошло почти две недели, – возразил Халид, – а ты еще не вернул даже части долга. Скоро от тебя разбегутся твои бойцы, что тогда ты будешь делать?

Шариф разевал рот, как рыба, вытащенная из воды, но никак не мог подобрать убедительных слов в свою защиту.