– Хорошо.

Наутро, открыв глаза, я обнаружила, что напротив кровати стоит незнакомая мне девушка, укутанная, как и другие обитательницы дома Ворона, во множество лёгких покрывал. Ветер из окна раздувал её юбки, и девушка ощутимо мёрзла, но и не думала никуда отходить. У гостьи были чёрные волосы, собранные в косы и стлавшиеся по плечам, и такие же чёрные, сверкающие небольшие глазки.

– Ты кто? – прямо спросила я.

– Моё имя Дейдре, госпожа, – девушка низко поклонилась. – Почтеннейший Хасан распорядился ожидать здесь, пока вы не изволите использовать или отпустить меня.

– Ты будешь мне прислуживать? – наконец догадалась я. Это было интересно. Никогда до тех пор у меня не было слуг. Зато я видела, как младшие девочки в Академии порой прислуживали старшим. Меня миновала эта роль, так что ни командовать, ни подчиняться я тогда ещё не умела.

– Да, госпожа.

– Мм… – мечтательно произнесла я, – и что я могу тебе приказать?

– Хотите ванну или завтрак? Можете приказать, что из еды приготовить для вас, или распорядиться, чтобы я привела поставщика…

– Могу я приказать тебе проводить меня в город? – тут же решила проверить границы дозволенного я.

– Разумеется, нет! – Дейдре испуганно отступила назад, так что юбки её снова колыхнулись на ветру. – В город можно выйти только с особого распоряжения его высочества, госпожа. В вашем же случае… – она огляделась по сторонам, как будто нас могли подслушивать. Впрочем, наверняка могли. – Вы же чародейка! – шёпотом сказала она.

Что я могла сказать? Меня освободили из Круга, который не мог покинуть ни один маг… разумеется, только для того, чтобы заключить в новую тюрьму. Даже у рабыни в гареме было больше возможностей обрести свободу, чем у меня. И если до сих пор я не воспринимала свою участь как ограничение, то теперь поняла очень отчётливо, что для них всех я буду «чародейкой». Это слово будут произносить шёпотом, как имя самого Владыки демонов.

– Тогда принеси мне поесть! – распорядилась я резко. Мгновенная злость охватила меня. – И ванну. И всё остальное. Ну же, быстрей!

Глубоко поклонившись, Дейдре бросилась исполнять.

Во второй половине дня, когда злость моя на Дейдре уже несколько утихла, в двери снова постучали – на сей раз одна из наложниц.

Звали её Бриана, и она имела гордый взгляд и несколько высокомерные повадки.

Волосы у Брианы были медно-рыжие, так же уложенные в косы, как и у Дейдре, а глаза – зелёные. Она, в отличие от служанки, не куталась в покрывала, а гордо несла их на плечах, демонстрируя обнажённые острые плечи и высокую грудь в вырезе декольте.

– Мне приказали объяснить вам местные порядки и обучить манерам, – сказала Бриана.

Я кивнула. Мне с первого взгляда стало ясно, что с этой женщиной следует быть настороже.

Однако Бриана оказалась гораздо добрее, чем можно было подумать, глядя на неё. Она не требовала от меня слишком много, как некоторые учителя до неё, и не пыталась ставить себя выше меня.

– Странно, что Ворон выбрал тебя, – говорила она, показывая, как нужно укладывать на плечи шаль, так чтобы соблюсти этикет и одновременно продемонстрировать всё, что послал Владыка Небес.

– У меня есть особые таланты, – только и говорила с улыбкой я. Пока я не видела остальных наложниц, но если все они были так же красивы, как Бриана, то в самом деле я смотрелась среди них как обкатанная морем галька в ларце с драгоценностями.

– Значит, это правда? – негромко произнесла Бриана, и я почти физически ощутила, как она отстраняется от меня.

– Что именно? – стараясь изобразить недоумение, поинтересовалась она.

Бриана отошла и села на оттоманку, на которой лежали наши шали и покрывала.

– Когда я была маленькой, – сказала она, – бабка рассказывала мне, что помимо нашего существуют иные миры. Множество миров, и каждый непохож на другой, как непохожи друг на друга два самоцвета.

Я внимательно смотрела на собеседницу, ожидая продолжения.

– Бабка говорила, что владеющие Даром слышат голоса иных миров.

– Слышат, – признала я осторожно, – но Ворон не поэтому взял меня в дом.

– Но ты владеешь искусством… колдовством?

Я снова ответила кивком.

Воцарилось молчание, и лишь через минуту я решилась его прервать:

– Ты боишься меня?

Бриана повела плечом.

– Мне нечего бояться тебя. Я же не боюсь всадника с мечом – хотя у меня и нет меча. Но это несправедливо – что одним из нас даровано больше, чем другим.

– Ты красива и умеешь привлекать мужчин. Я – нет. Я умею только колдовать. Так на чьей же стороне справедливость?

– Ты уверена… что красота – это дар? – спросила она.

– А ты уверена, что чародейство можно назвать даром? – спросила я её в унисон.

Бриана покачала головой и поднялась с оттоманки.

– Мне надо подумать, – сказала она, – завтра продолжим урок.

На сей раз Ворон ожидал меня, лёжа в небольшом озере, исходившем паром.

Он был абсолютно обнажён, так что я имела возможность – и, можно даже сказать, счастье – лицезреть рельефные, будто выточенные из мрамора мускулы на его груди. Такие же руки – перевитые жилами, будто тугие виноградные лозы.

Я никогда ещё не видела обнажённых мужчин – тем более таких. Разве что отца после рабочего дня, да изредка мальчишки в Башне раздевались до пояса и закатывали штаны, чтобы забраться в море или нарушить ещё какой-нибудь запрет. Последние были тощими, и самые красивые из них ни в какое сравнение с Вороном не шли.

– Я явилась на ваш зов, мой господин, – сказала я и отвесила ему ритуальный поклон, какому обучила меня Бриана.

– Ты заставила себя ждать.

– Прошу меня простить.

Меня не раз уже предупредили, что у Ворона вздорный нрав. Что не нужно его злить и не стоит принимать его выходки на свой счёт.

– Ты хотела, чтобы я рассказал тебе о том, кто хочет меня убить, – он покровительственно махнул рукой, – изволь.

Я осторожно присела на краешек бассейна, стараясь не замочить новые юбки, которые пока что своими считать не могла, и стала слушать его рассказ.

– Ты наверняка знаешь, что я двоюродный брат императора. Причём старше его на двенадцать лет. Но я его брат по матери. Она была младшей сестрой прежнего правителя. Как ты понимаешь, об особых правах на престол здесь речь не идёт – да я к ним и не стремлюсь. Однако император и его союзники благосклонно относятся ко мне. Они знают, что если с императором что-то произойдёт… В общем, ни один разумный человек в империи не станет ссориться со мной.