— Это немного не то, что мне нужно. Психоделика тех лет. Ротари Коннекшин, Рэд Крайола…

— Откуда? — возразил продавец, — Только Дип Пёрпл! Или купите Модерн Токинг. Дёшево уступлю.

И начал напевать песенку упомянутой группы. Получилось у него так:

— Ё ма ха, ё ма со!

Видя, что Алиса не воодушевилась, добавил:

— У них еще одна была популярная вещь!

И снова запел сладким голосом:

— Шеви-шеви лейви!

Дальше по барахолке началось столпотворение. Вернее, сначала оттуда сюда побежали, громко топая, люди. Несколько, но как бы захватывая с собой других.

Потом вопль:

— Ооон меня укусил!

Как море расступалось перед Моисеем, так раздвинулась толпа двумя берегами, залезая на телефоны, кассеты, джинсы, береты.

В образовавшемся коридоре быстрым шагом, заплетаясь ногами но не падая, двигался одетый в темный пуховик, с вязаной шапочкой на голове… Алиса сначала подумала, что это бомж, они иногда так одеваются не по сезону, или сумасшедший, они тоже иногда одеваются не по сезону — но его лицо было деформировано разложением.

Издалека продолжал кричать мужчина:

— Я теперь умру! Кровь идет! Вызовите скорую!

Алиса заметила, что рядом с ней, табуреточка пуста, а зонтик валяется на полу.

Зомби остановился, сипел и поворачивался в стороны, расставив руки. Алиса видела его сейчас со спины.

Слева молча подбежали двое дюжих парней с пожарными топорами и принялись так слаженно рубить зомби, будто занимались этим целую жизнь. В тишине и нестройных голосах слышались тупые удары. Тело упало, дёргаясь.

— Руби ему руки! — надорванно заорал появившийся патлатый продавец. Он поднял сжатые кулаки.

Справа, со стороны конца барахолки, откуда пришел зомби, снова началось волнение, крики. Молча побежал, оглядываясь, народ. Одна барахольщица притормозила и на ходу пояснила:

— Умер и ожил того кого укусили!

Последние слова она, удаляясь, унесла с собой. Толпа, как отползающая волна, оставляла за собой пустую улицу с брошенными у обочин товарами, только некоторых старьевщики быстро собирали своё добро в сумки. А может это были те воры, что стибрили у Алисы кошелек.

И там, в стороне книжного рынка, кто-то стал стрелять. Часть человеческого потока хлынула в боковую улицу, остальные метались, некоторые побежали назад, на толкучку, и число их увеличивалось — кажется, на них напирали новые люди, от станции метро и всей тамошней развязки, да, оттуда, где большое дорожное кольцо, остановки, мак, павильоны сэкондов, длинный сарайчик закусочной — где раньше был музыкальный магазин, слывущий как «Три наркомана», Алиса туда ходила в юношестве.

Мысль пришла очень четкая. Алиса скинула на асфальт рюкзак и взяла в руки утюг. Он увесистый! Хорошо. Книжки? В топку!

Не дожидаясь пока ее настигнет толпа, она побежала прочь, к повороту на платформу «Зенит» и да, можно ведь будет выбраться на проспект.

Улица тянулась бесконечно. Вот она расширилась в площадь, слева заставленную металлическими пронумерованными контейнерами и занятую лотками с электроникой — из пластиковых корзин выглядывали блоки питания, один на другом громоздились покрытые пылью видеомагнитофоны.

Стойка с великами! Рядом никого не было. Алиса взяла наобум первый из тех, что показался на ходу. Села, закрутила педали. Едет и ничего не щелкает. Деньги вернет позже. Всё ведь вернется на свои места, не правда ли? Цивилизация только так, немножко чуть-чуть просела, но выпрямится, выпрямится. Маленько погодим.

Велик был непривычным, она каталась в последний раз в начале нулевых, но наверное умение держать равновесие сродни плаванию — раз научился и потом не забываешь.

Одной рукой она рулила, в другой, опустив, держала утюг.

Алиса ощутимо оторвалась от бегущих, хотя не было времени особо оглядываться да и смотреть по сторонам. Одно ей показалось — нет, таки наяву — что возле старинного веретена сидел человек, а в голове у него засела коса, которой траву косят. И он вроде как не мог подняться, древко мешало.

Потом дорога снова сузилась, и справа открылся поворот на проспект, а до платформы надо было добраться еще вперед. Давя по пути раскиданный на асфальте мелкий ходовой хлам — она катила даже по ручным часам и те с хрустом лопались — Алиса вдоль бетонной стенки завернула за угол, и сразу стала выкручивать налево, потому что на проспекте происходило черт знает что — из беспорядочно стоящих разбитых машин валил черный дым, сновали люди, кого-то раздирали на части другие… уже не люди.

Она вырулила к противоположной стене, раскрашенной граффити — за стеной шла железная дорога. Перед стеной была пешеходная часть, приподнятая, и Алиса, соскочив с велика, затащила его на бровку. Там, где два бетонных забора сходились, виднелся проем и проход через рельсы.

Ворвавшись туда, Алиса остановилась, соображая, куда теперь. Пути уходили направо — между заросших по бокам зеленью гаражами, и налево — назад к Петровке. Не садясь на велик, Алиса потащила его через рельсы вперед и стала обходить платформу, иначе пришлось бы идти под ней присядом, к тому же там кто-то шарил. По сторонам от путей были разложены клеенки с барахлом. Джинсы, ложки, вилки, детские распашонки. Что вас интересует? Подходите, спрашивайте. Несколько человек спокойно бродили между раскладок, озабоченно ковырялись там и выбирали что глянется.

Алиса снова покатила. Направо она бы выехала на проспект, поэтому погнала левее, и около ясеня свернула на первую же улочку, уходящую в промзону. Вдоль заборов было припарковано несколько автомобилей, дальше был невероятно раздолбанный асфальт с лужами — «цвета кофе с молоком», — нежно подумала Алиса.

Она промчала по ним, забрызгивая штаны. Остановилась, поставила ноги на землю, попыталась позвонить по мобиле к маме. К папе. К Андрею. Направление перегружено.

Дорогу перегораживали сетчатые ворота, одна створка была открыта, и Алиса проехала в нее, дальше оказалась автостоянка, занявшая часть улицы. Хорошее покрытие.

Алиса вылетела на перекресток. Впереди с одной стороны продолжалась промзона, с другой стояли жилые дома. Сбавив скорость, Алиса переехала широкую улицу — машин не было, как и людей — и продолжила двигать по той же узкой улочке, что продолжалась там, на другой стороне. Из-за каштанов выглядывали хрущевки. На синей табличке Алиса прочитала — «ул. Тульчинская». По левую руку, из-за кирпичного заводского забора с витой колючей проволокой росли приземистые корпуса и ангары. А ведь там наверное безопасно, за ограждением.

Она засмотрелась и краем глаза только заметила посреди улицы одинокого человека. Он расставил руки в стороны, как чучело. Молодой, с бородкой, шляпа набекрень. Косо разорванный рот бессмысленно шевелился.

Алиса крутанула руль, чтобы объехать, но переднее колесо стало прокручиваться по оси руля и она полетела набок вниз головой, теряя утюг.