Я выбрасываю это из головы и возвращаюсь к реальности. Бой супертяжеловесов длится уже сорок секунд, и боец, на которого я поставил, пока держится. Я с нетерпением жду момента, когда наша маленькая компания вновь воссоединится. Мы встречаемся в той же темной комнате, запираем дверь и обсуждаем бои, не стесняясь в выражениях. Затем, все шестеро, вытаскиваем из карманов наличку. У Фрэнки есть все записи о сделанных ставках, поэтому никаких споров не возникает. Я выиграл восемь тысяч, из которых две пойдет Тадео в качестве обещанного бонуса. Я верну эту сумму из выплат от сборов, которые причитаются ему от устроителей боя. И официально укажу ее как полученный доход для уплаты налогов – выигрыш от ставок нигде указан не будет.

Тадео заработал восемь тысяч – триумфальный вечер, позволяющий ему увеличить свою свиту еще на одного человека. Он оплатит кое-какие счета, отдаст деньги на содержание семьи и не оставит никаких сбережений. Я пытался его вразумить, но это бесполезно.

Я наведываюсь в раздевалку, отдаю ему две тысячи, признаюсь в любви и покидаю арену. Мы с Напарником находим тихий бар и заказываем себе выпивку. Чтобы успокоиться, одного стакана мне точно мало. Когда находишься так близко к действию и твоего бойца вот-вот вырубят или покалечат, а вокруг истошно орут пять тысяч дебилов, сердце готово выскочить из груди, живот сводит спазмом, а нервные окончания обнажаются и саднят. Выброс адреналина такой, что невозможно описать словами.

Джек Пили – бывший бойфренд матери двух сестренок Фентресс. Их отец сбежал задолго до их убийства, а у матери всегда была открыта дверь для местных ходоков и всякого отребья. Пили продержался около года, а потом получил отставку, когда мать девочек познакомилась с продавцом подержанных тракторов, у которого водились деньжата и имелся дом без колес. Она переехала к нему, оставив Пили с разбитым сердцем. Он был последним человеком, которого видели возле девочек, когда они исчезли. В самом начале я поинтересовался в полиции, почему его не рассматривали в качестве подозреваемого или, по крайней мере, не провели расследование, но получил сомнительный ответ, что преступник уже найден. Гарди сидел за решеткой и давал признательные показания.

У меня есть очень даже обоснованное подозрение, что Джек Пили убил девочек из мести. И если бы полицейские не зациклились на Гарди, они бы в конечном счете наверняка допросили Пили. Однако Гарди со своей пугающей внешностью и сатанинскими наклонностями, да к тому же подозревавшийся в сексуальных извращениях, стал явным фаворитом, и в Майлоу это всех устраивало.

По словам Епископа, опиравшегося на свои источники среди всякого сброда, Пили почти каждый субботний вечер коротает в забегаловке под названием «Блю-энд-Уайт». Она расположена примерно в миле к востоку от Майлоу и сначала была стоянкой для грузовиков, а теперь там обычный захудалый притон для работяг с дешевым пивом, бильярдом и живой музыкой по выходным.

Около десяти вечера в субботу мы тихонько подруливаем к покрытой гравием парковке, до отказа забитой пикапами. Мы приехали тоже в пикапе – арендованном «додже» с большими колесами. Он, правда, выделяется своей блестящей краской, но виноваты в этом не мы, а фирма «Херц» по прокату автомобилей. За рулем сидит Напарник, пытающийся выдать себя за работягу. Ради этого он сменил неизменный черный костюм на джинсы и футболку, однако больше похож на работягу все равно не стал.

– Пора, – говорю я с переднего сиденья.

Тадео и Мигель спрыгивают с заднего сиденья и неторопливо заходят в забегаловку. Там их встречает вышибала, желающий получить по десять долларов с каждого за охрану, и обводит неодобрительным взглядом. В конце концов, это всего лишь латиносы с чуть более темной кожей. Во всяком случае, не черные. По словам Епископа, в «Блю-энд-Уайт» еще стерпят несколько мексиканцев, но черное лицо вызовет настоящий бунт. Но об этом беспокоиться не стоит. Заглянуть в такую дыру не придет в голову ни одному здравомыслящему чернокожему.

Впрочем, драки им все равно не избежать. Тадео и Мигель заказывают пиво в переполненном баре и довольно быстро растворяются среди местной публики. Кое-кто смотрит на них косо, но пока все спокойно. Если бы эти жирные пьяные работяги только знали, что Тадео меньше чем за минуту может запросто вырубить пять человек, а его брат и спарринг-партнер Мигель – четверых! Минут через пятнадцать Тадео, хорошенько осмотревшись, подзывает бармена и говорит на безупречном английском:

– Послушай, мне надо вернуть деньги парню по имени Джек Пили, но боюсь, что не узнаю его.

Бармен, оторвавшись от хлопот, кивает на ряд кабинок возле бильярдного стола:

– Третья кабинка, парень в черной бейсболке.

– Спасибо.

– Нет проблем.

Они заказывают еще пива и тянут время. В кабинке с Пили сидят две женщины и мужчина. Стол заставлен пустыми бутылками, и все четверо хрустят жареным арахисом. В «Блю-энд-Уайт» принято сплевывать скорлупу на пол. В дальнем конце начинает играть группа, и несколько пар пробираются поближе к ним. Судя по всему, Пили явно не любитель танцев. Тадео посылает мне эсэмэску: «ДжП найден. Ждем».

Они продолжают ждать. Мы с Напарником сидим и тоже ждем, оба на взводе от волнения. Кто знает, чем может закончиться драка в зале, забитом пьяными идиотами, половина из которых члены Национальной стрелковой ассоциации?

Пили с дружком направляются к бильярдному столу и готовятся сыграть. Их женщины остаются в кабинке, угощаясь арахисом и потягивая пиво.

– Пора, – говорит Тадео и отходит от бара.

Он протискивается между двумя бильярдными столами и, точно рассчитав момент, с силой налетает на Пили, который спокойно натирает мелом кий.

– Какого черта! – с побагровевшим лицом возмущенно кричит тот, собираясь отлупить наглого мексиканца.

Но пока он только замахивается кием, Тадео проводит свою коронную серию из трех стремительных ударов, за которыми не успевает глаз. Левой-правой-левой, и каждый удар нацелен в бровь, где легче всего рассечь кожу и пустить кровь. Пили с грохотом валится на землю, вырубленный надолго. Женщины кричат, и в зале начинается обычная при драке суматоха. Друг Пили реагирует не сразу, но все-таки готовится проломить Тадео голову кием. Но тут вмешивается Мигель и сильно бьет его кулаком в основание черепа. Друг Пили присоединяется к своему приятелю на полу. Тадео для верности наносит Пили еще насколько ударов по лицу, а потом низко пригибается и пулей мчится к мужскому туалету. Над его головой пролетает бутылка и, ударившись о дверь, с брызгами разлетается на мелкие осколки. Мигель держится в шаге от него, а вслед им несутся рассерженные голоса. Они запирают дверь и выбираются через окно. Через несколько секунд они уже в пикапе, и мы спокойно отъезжаем.

– Есть, – нетерпеливо произносит Тадео с заднего сиденья и протягивает правую руку.

Она действительно вся в крови. В крови Пили. Мы останавливаемся, и я тщательно ее вытираю.

До Города мы добираемся уже после полуночи.