litbaza книги онлайнДетективыФальшивая жизнь - Андрей Анатольевич Посняков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 71
Перейти на страницу:
буднично на часы и, прихватив лопатку, направился куда-то по узкой лесной тропке. В малиннике упоительно запел соловей…

* * *

Ярко-зеленый, с белыми крыльями мотороллер лихо катил по грунтовке, поднимая позади себя желто-серую дорожную пыль. Хорошо еще движения почти не было, лишь один раз Женька решительно обогнала трактор и то потом чихала минут пять. А вот молоковоз обгонять не стала, хотя он, старенький, с цистерною, тащился в час километров сорок, но поднятая им туча пыли полностью перекрывала обзор, так что Колесникова благоразумно решила не рисковать и снизила скорость. К тому же, скорее всего, молоковоз уже очень скоро должен был свернуть к ближайшей ферме. Так и случилось.

Вырвавшись на дорожный простор, Женька разогнала свою «Веспочку»-«Вятку» километров до семидесяти, а то и больше – под горку же!

С горы открывался замечательный вид на обширную долину с желтой дорогой, казавшимися игрушечными избами и блестевшей вдалеке речкой, за которой синел уходивший за горизонт лес.

Женька нынче оделась по-походному: старенькое синее трико, кеды, танковый, выпрошенный у папы, шлем и мотоциклетные очки-консервы! Все – от пыли. Этакий инопланетянин или, лучше сказать, – стрекоза. Сзади к мотороллеру лично Александром Федоровичем был примастырен багажник, сваренный из легких никелированных трубочек, к багажнику привязали изрядных размеров рюкзак. Еще один рюкзак – размером поменьше – висел у девушки за плечами. И весил он куда больше, чем тот, что на багажнике. Учебники, конспекты, новенькая общая тетрадь, авторучки, карандаши, пара пузырьков с чернилами «Радуга» – все это находилось там. На багажнике же… О, там было много всего, но в основном легкое.

Два комплекта нижнего белья, голубой гэдээровский купальник (настоящий «бикини», подарок старшей сестры из Риги!), коротенькое синее платьице с белым воротничком и карманчиками, еще одно платье – зеленое, с треугольным вырезом на спине, две юбки – одна мини, вторая чуть подлиннее, – гольфы, светло-голубая нейлоновая блузка, блузка желтая, с воротничком стоечкой, бежевый, крупной вязки, свитер, кофточка с большими пластмассовыми пуговицами, узкие вельветовые штаны синего цвета и еще одни штаны – белые пижонские бриджи… Кроме того, парочка гибких грампластинок, вырезанных из старых номеров журнала «Кругозор», с «Леткой-Енькой» и Магомаевым, две большие пластинки из серии «Музыкальный калейдоскоп»: шестьдесят пятого года – с оркестром Рея Конниффа, Джонни Реем и «Я шагаю по Москве», и новенькая – шестьдесят шестого – с модным танцем «Ча-ча-ча» и Элвисом Пресли. Ну, и всякая мелочь, типа помады (да-да, Женечка уже взрослая девушка! Ну, почти), болгарского шампуня, пудры и краски для ресниц – «плюнуть и растереть».

Пожалуй, все… Все, что могло понадобиться молодой девушке для жизни в лесной глуши. Именно туда, в глушь, сейчас и направлялась Женя Колесникова, поддавшись на уговоры директора Дома пионеров Аркадия Ильича Говорова. Ну, еще ведь и Тынис письмо прислал. Как же здорово будет встретиться! И с ним, и с другими ребятами – кто там еще приедет? Вот бы знакомые – Лиина и…

Заправившись на полевой бензоколонке – просто две автоцистерны и ларечек – «А мне бы шестьдесят шестой и маслица», Женька чуток проехала к бескрайнему колхозному полю, засеянному турнепсом или репой, достала бутерброды с ливерной колбасой, немного перекусила, глотнула из отцовской фляжки холодного чайку и благодарно погладила мотороллер по кожуху фары:

– Ах, «Веспочка»… Ну, что бы я без тебя делала? Тащилась бы на перекладных… со всем добром этим… Умерла бы уже – да!

Кстати, насчет бензина Говоров уверил, что все будет в порядке – в Лерничах имелась заправочная станция «рядом с колхозной столовой». Ну, хорошо, что так… Да и как в большом селе без горючего? Чай, не в девятнадцатом веке живем!

Миновав мореную гряду – «Вятка» чуть не заглохла, пришлось переключиться на пониженную передачу, – Женька проехала еще километров десять и остановилась перед широкой рекой, вернее, перед длинным и узким озером, тянувшимся, судя по карте, километров на пятнадцать-двадцать! Сразу за озером, на поросшем высокими соснами холме, виднелось старое кладбище с оградой из серых камней и многочисленными старообрядческими крестами. За кладбищем дорога ныряла вниз и уже входила в деревню, вернее сказать, в село – когда-то там была церковь, ныне приспособленная под склад. С берега хорошо были видны издалека казавшиеся игрушечными домики, мостки, поля с пасущимися стадами.

На том берегу покачивался на волнах паром, сваренный из толстых полых бочек с наложенными сверху досками.

Достав из рюкзака карту, юная путешественница прикинула дальнейший маршрут. Вот здесь вот, мимо кладбища, по дорожке на Рябой Порог, оттуда уже – к старому кордону… Есть еще и новый кордон – километрах в семи, в самой чаще, и тут, главное, было не перепутать.

Между тем на берегу, дожидаясь парома, скапливался народ. Пассажиры только что подъехавшего рейсового автобуса – кругленького «ПАЗика», пара «ГАЗонов»-грузовиков, грязно-голубой трактор «Беларусь» и какой-то мужик средних лет с лошадью, которую он ласково гладил по гриве, верно, успокаивал. Среди пассажиров оказалось много детей, шум они производили изрядный.

– Вот же неугомонные! – поправив пиджак, надетый поверх старой выцветшей от времени гимнастерки, беззлобно посетовал мужик. Пожилой, с седоватой щетиной, но видно, что жилистый, сильный, он производил впечатление несуетливого и вполне уверенного в себе человека, правда, немного нелюдимого – ото всех старался держаться подальше. Стоял себе, держа лошадь под уздцы, и – было видно – с любопытством косился на Женьку, вернее, на ее мотороллер. Да многие косились – деревня, такого двухколесного чуда отродясь не видали! Особенно достала ребятня.

– Ой, а это что – «Вятка»?

– Старая модель? А вот у моего дядьки – новая!

– А сколько километров идет? Сотня будет?

– Семьдесят, – сняв, наконец, шлем, хмуро ответила Женька.

– Хо?! Всего-то? Я думал больше…

– Индюк тоже думал! Бегите-ка – вон, мамки вас уже заждались… Не скажете, во сколько паром?

Этот вопрос Колесникова задала тому самому мужику, с лошадью.

– Да когда как, – отозвался тот на удивление приветливо. – Как народ наберется. Сейчас вот автобус пришел… Ну, вот! Мужики уже там появились! Так уж теперь быстро… Не знаю только, кого нынче вперед пропустят – пассажиров или грузовики с трактором? На каникулы? В гости?

– Нет, на станцию юннатов. В Рябой Порог, – улыбнулась Женька. – Там старый кордон какой-то…

– Старый кордон? Знаю. – Мужчина задумчиво покивал. – Я – лесник тамошний, Эрвель, Ян Викторович.

Лесник погладил лошадку – на левой кисти его виднелась наколка, вполне обычная, давняя – сердечко и буквы «ВИКА»… Понятно – старая любовь. В прежние времена такие наколки почти все парни делали – корчили из себя блатных…

– А я – Евгения. Можно

1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 71
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?