За это время Сикорский разработал новый С-16, за ним последовали С-17 и С-18, но все разработки сталкивались с отсутствием безотказного двигателя. Более удачной оказалась модель С-19. Самолет представлял собой двухфюзеляжный биплан с тандемной установкой на центроплане нижнего крыла двух двигателей «Санбим» по 150 л. с. с тянущим и толкающим винтами.

Вскоре два первых С-19, построенных в мае 1916 г., были отправлены для испытаний в эскадру в Псков.

И. И. Сикорский и экипаж S-35 перед перелетом по маршруту Нью-Йорк—Париж.

Самым последним легким самолетом Сикорского стал С-20, в котором был задействован собственный и зарубежный опыт создания самолетов. Создание новых самолетов было под угрозой из-за событий 1917 года, некоторые проекты так и остались на бумаге.

События Февральской революции самым пагубным образом отразились на всем авиаконструировании. Шидловского сместили с поста командира эскадры и отозвали в Петроград. Командование эскадрой было передано Георгию Георгиевичу Горшкову. Он происходил из казаков, окончил в 1901 году Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, а затем поступил в столичное Николаевское инженерное училище. Во время войны выполнял разведывательные операции, совершал налет на военный аэродром и железнодорожную станцию Вилленберг. Октябрьской революции он не принял. Когда Восточный фронт Первой мировой войны окончательно развалился, полковник Горшков оказался одним из руководителей петлюровской Украинской Народной Республики (УНР), а затем гетманской Украины. В 1919 году был арестован Одесской ВЧК и расстрелян.

В мае началось полное разложение армии, участилось массовое дезертирство. Остатки русских войск откатывались назад. Уходя от неприятеля, большинство «Муромцев» перелетели со своих отрядных аэродромов в Винницу. Командир же корабля Грек смог улететь в Киев, Насонов сел в Борисове и при приближении немцев сжег корабль. Башко в Бобруйске попал в руки 1-го польского корпуса, в котором боевой командир находился практически на правах военнопленного. Через некоторое время, когда немцы уже захватили город, он совершил дерзкий побег, угнав из-под самого носа охраны свой верный «Муромец».

Вернуться пришлось и Сикорскому. Все понимали, что надвигаются самые мрачные и тяжелые времена. Весной 1917-го работа на «Авиа-Балте» почти прекратилась, значит, Сикорский оставался без средств к существованию. К тому моменту у него уже была семья, нужно было срочно искать заработок. Надежда оставалась на Францию, там Сикорский надеялся переждать самое трудное время, поступить на должность инженера, но в конечном итоге обязательно вернуться в Россию и продолжить разработки самолетов. Вскоре стало ясно, что отбывать нужно как можно быстрее, ползли слухи об арестах и расстрелах. Судьба заводов, где недавно производились «Муромцы», была трагичной. Встало почти все производство, были расстреляны некоторые сподвижники Сикорского по авиаконструированию. Шидловский был убит на границе с Финляндией. В марте 1918 года Сикорский оставил Россию.

По прибытии во Францию Сикорский выяснил, что военное производство самолетов сокращалось, гражданская авиация мало кого интересовала. Вернуться обратно в Россию не было никаких шансов, оставаться в Париже не было смысла. Тогда он решил попытать счастья в Америке. После получения визы 24 марта 1919 года на борту французского лайнера «Лоран» отбыл из Гавра в Нью-Йорк.

В Нью-Йорке Сикорский связался со своими коллегами, эмигрировавшими туда ранее, но это мало поспособствовало его продвижению. К тому же авиаконструктор почти не говорил по-английски. Благодаря одному из знакомых он узнал, что есть возможность давать уроки математики в одной из школ для русских эмигрантов, в основном рабочих Ист-Сайда. Выбора не было, и он согласился. Зарплата была маленькой, большую часть времени он проводил в школе, но все же посещал местные аэродромы, пытался узнать о новинках в самолетостроении.

Со временем он даже смог читать лекции, рассказывал о своих идеях пассажирского самолета. В итоге образовалась небольшая группа любителей авиации, которая решила создать компанию «Сикорский Аэроинжиниринг Корпорейшн». Акции продавались по 10 долларов, которые расходились в среде русских эмигрантов. Бюджет компании – 800 долларов. Производство располагалось на ферме одного из друзей Сикорского В. В. Утгофа на Лонг-Айленде. Работали в небольшом курятнике. Все понимали, что на первых порах заработать на создании любительских самолетов не получится, работали за идею.

В феврале 1923 года приехали из Советской России сестры – Ольга с дочерью Игоря Ивановича Татьяной и Елена с двумя детьми. Вечерами они вспоминали родной Киев, друзей, которых уже потеряли. С наступлением зимы работа сильно затормаживалась, ведь большую часть работы проводили не в помещении, а под навесом. Денег становилось совсем мало, едва можно было собрать на еду.

И. И. Сикорский во время разработок новой модели.

В самый тяжелый момент поступила неожиданная помощь от человека, не так тесно связанного ни с самолетами, ни с авиаконструированием. Сергей Рахманинов купил акции на 5 тысяч долларов. Он также согласился стать ее вице-президентом. Благодаря этой помощи компания смогла арендовать деревянный ангар, продолжив там работу. Это всех воодушевило, кроме того, все больше людей стало интересоваться новым изобретением эмигрантов. Жизнь постепенно начала налаживаться, хотя недостаток в финансах все еще сильно отражался на работе.

В 1924 году Сикорский снова женился. Его первый брак давно распался еще в России. Супругой стала русская эмигрантка Елизавета Алексеевна Семёнова, которая работала учителем в местной школе.

Испытания первого S-29A назначили на 3 мая. Начало полета прошло нормально, но вскоре самолет потерял скорость и упал. Оба пропеллера разбиты, порваны радиаторы, шасси сломано, повреждены некоторые детали крыла. Требовался капитальный ремонт, а денег на это почти не было. Кто-то из коллег сказал в этот момент: «Это конец».

На следующий день выяснили, что причиной крушения стали слабые двигатели. Каким-то чудом было решено продолжать работы по конструированию, а в данный момент заняться ремонтом.

Новый S-29A был почти закончен к середине лета. Для полной комплектации не хватало денег на оборудование. Было выбрано два двигателя «Либерти» по 400 л. с. после капитального ремонта и еще некоторые детали. На все это требовалось 2500 долларов. У компании, которая в основном существовала за счет благотворительности и случайных побочных заработков, такой суммы не было. Сикорский решил собрать всех пайщиков в амбаре. Когда все собрались, Сикорский закрыл дверь на замок, а ключ положил в карман. Изумленной публике он заявил: «Пока не наскребем 2500 долларов, дверь останется закрытой». Такой метод убеждения принес свои плоды, с трудом удалось набрать нужную сумму.