«Братва завязана с самыми высокими людьми…» – сказал тогда Барон.

Это, конечно, не было новостью для Грязнова. Там, на самом верху, не брезгуют ничем для достижения своих целей. Если нужно, эти люди будут сотрудничать с самим дьяволом, если, конечно, он вытерпит общество таких мерзавцев.

Поэтому Грязнов не обратил особого внимания на эти слова Барона. В память ему врезалось лишь одно: некоторые люди стали неплохо платить за достоверный компромат на кремлевских небожителей. Поэтому он, Барон, своего шанса не упустит. На информации о связях своей тамбовской группировки с высшими руководителями можно очень хорошо «навариться».

«Если не опередят другие», – добавил Барон и рассказал, что сбором такого рода компромата занялся не кто иной, как начальник Управления особых расследований второго департамента ФСБ генерал-лейтенант Мухин.

«Мухин?» – переспросил тогда Грязнов.

«Да. Он поставляет эти данные своему сыну Сергею. И я тоже кое-что добываю для мухинского отпрыска. Он мне за это платит. Но генерал в последнее время собрал уже столько материала, что я скоро не смогу порадовать Сергея ничем новым…»

С тех пор прошла неделя, и вот сегодня, когда Грязнову сообщили об убийстве Мухина, этот разговор всплыл в его памяти.

Вячеслав сразу почувствовал, что одним этим убийством дело не кончится. Нет, Грязнов, конечно, не горел желанием взваливать на плечи своей конторы лишнюю работу по раскрытию преступлений, но он понимал, что если сейчас начнется «трупопад», то МУРу все равно придется этим заняться. Поэтому лучше заранее подстраховаться и прозондировать, не удастся ли привлечь к работе славного «важняка» Генпрокуратуры, своего старого друга Турецкого.

Неожиданно ему улыбнулась удача: позвонив Меркулову, Вячеслав узнал, что дело об убийстве Мухина будет поручено Турецкому.

Вот тогда-то он и набрал номер Александра, но не нашел понимания и, вместо обнадеживающих слов, вынужден был довольствоваться короткими гудками в динамике, после того как «важняк» бросил трубку.

А совсем скоро он узнал, что погиб Сергей Мухин.

Таким образом, интуиция и на этот раз не подвела Грязнова.

Стоящий на столе селектор затрещал, и из него раздался голос секретарши:

– Вячеслав Иванович, к вам старший оперуполномоченный второго отдела Мухин.

Услышав названную секретаршей фамилию, Грязнов вздрогнул. Бывают же такие совпадения! Он подошел к столу, нажал кнопку микрофона и сказал:

– Пусть войдет.

Пока поезд ехал до «Крылатского», Редников стоял все так же близко к Татьяне, как в первые минуты. Испуг у нее еще не прошел, и, судя по всему, девушке требовалось, чтобы рядом был хоть кто-то, способный поддержать ее и успокоить.

Таким человеком и оказался Герман.

«Станция „Крылатское“. Поезд дальше не пойдет. Просьба освободить вагоны», – объявил приятный женский голос.

– Я живу недалеко, – неожиданно сказала она. – Пойдем?

Одуревший от счастья Редников кивнул.

Они вышли из вагона, поднялись по лестнице и зашагали к Таниному дому, который действительно оказался в двух шагах. Очень скоро молодые люди уже подходили к ее подъезду.

– Вон моя квартира, – указала девушка на балкон второго этажа.

Через полминуты Герман уже снимал ботинки в ее прихожей.

– Тапки в ящике, – сказала она, закрывая дверь на все запоры.

Герман осмотрелся. Квартира была скромной, но уютной.

– Я живу одна, – сообщила Таня. – Родители подарили мне эту квартиру на совершеннолетие.

Они прошли в большую комнату «двушки». Хозяйка уселась на диван и похлопала рукой рядом с собой:

– Садись!

Герман опустился на бархатную обивку. Папка лежала у него на коленях.

– Открывай! – затаив дыхание сказала Таня.

Редников поднял обложку.

– Ты знаешь немецкий? – спросила девушка, осторожно взяв лежащий первым документ, который они уже видели в вагоне.

Герману было очень стыдно, но он вынужден был сказать правду:

– Нет… – Тут он посмотрел на следующий листок и обрадовался: – А вот здесь по-русски!

Чуть не столкнувшись лбами, они углубились в чтение.

– Генерал Мухин ваш дед?… – Грязнов изумленно смотрел на стоявшего перед ним высокого парня в погонах старшего лейтенанта.

– Да… – тяжело произнес тот. – А погибший в метро Сергей Мухин – отец…

Начальник МУРа выглядел просто обалдевшим. Он немного знал этого способного опера, и вот оказывается, что Олег родственник убитых сегодня людей. Ну Мухин и Мухин, мало ли на свете Мухиных. А тут гляди ж ты – сын и внук!

– Садитесь! – запоздало указал он Олегу на кресло.

Старлей сел. Его лицо было красным от пережитого потрясения. Медленно подбирая слова, он обратился к Грязнову:

– Товарищ генерал-майор, я прошу вас тщательно расследовать гибель моего отца… – Олег глотнул воздух и добавил: – Я обладаю некоторой информацией, которая может оказаться полезной…

Пока Турецкий мылся, его не покидала мысль, что он не очень хорошо поговорил сегодня с Грязновым. Ведь тот звонил по серьезному вопросу, да и вообще – негоже бросать трубку, когда беседуешь со старым другом…

Но и извиняться перед Славкой тоже вроде было не за что. Турецкий действительно устал и имел право на отдых.

Александр упал на кровать, посмотрел в потолок, потом резко сел и уперся ладонями в колени.

Он уже знал, что надо делать.

Надев брюки и чистую рубашку, Турецкий снял с вешалки пиджак, влез в него, мельком глянул в зеркало и, удовлетворенно хмыкнув, вышел из квартиры.

У подъезда он сел в свою красную «семерку» и начал медленно выруливать из двора в сторону Комсомольского проспекта. По пути его машина остановилась, Александр вылез из нее и зашел в небольшой магазинчик у дороги.

Придирчиво осмотрев прилавок, он увидел несколько великолепных гладких лимонов, по которым сразу было видно – у них тонкая шкурка и отменный вкус.

– Взвесьте три штуки! – сказал он продавщице. – И положите в пакет.

Выйдя наружу, он снова сел за руль и поехал дальше.

– Мой отец был владельцем фирмы, которая занималась формированием различных баз данных… – сказал Олег.

– То есть? – спросил внимательно слушающий его Грязнов.

– Он собирал информацию и продавал ее заинтересованным лицам.

– А кому именно?

Олег выдержал паузу, пристально посмотрел на начальника и сказал: