Он еще не решил, что предпринять. Неопределенно взглянул на Джеймса, который вдруг встал и направился в глубину кафе.

Мегрэ нисколько не удивился. Просто он машинально отметил этот внезапный уход. Он едва обратил внимание на то, что его компаньон вернулся.

Прошло пять минут, десять. Подошел гарсон.

— Господин Мегрэ, простите? Это один из вас?

— Это я. В чем дело?

— Вас просят к телефону…

Мегрэ встал, теперь он прошел в глубину кафе, недовольно нахмурившись, потому что, несмотря на состояние отрешенности, чувствовал какой-то подвох.

Войдя в кабину, он повернулся в сторону террасы и увидел, что Джеймс смотрит на него.

— Странно, — буркнул он. — Алло! Алло! Мегрэ слушает. Алло! — Он начал барабанить пальцами, теряя терпение. Наконец женский голос произнес на другом конце провода:

— Слушаю!

— Алло! Что вы хотите?

— Какой номер вы просите?

— Меня вызвали к телефону, мадемуазель.

— Этого не может быть, мосье! Повесьте трубку. Ваш номер не вызывался уже больше десяти минут.

Он с силой толкнул дверь кулаком. Все произошло мгновенно, словно удар дубинки. На улице, в тени от террасы, рядом с Джеймсом стоял человек. Это был Марсель Бассо — в нелепом одеянии, слишком тесном, непохожий на себя, — лихорадочный взгляд его не покидал двери кабины.

Они увидели друг друга одновременно. Губы Бассо шевелились. Должно быть, он сказал что-то и тут же ринулся в толпу.

— Сколько раз вы звонили? — спросила кассирша у Мегрэ.

Но тот уже бежал. Терраса была вся заставлена. Пробравшись, он выскочил на тротуар, но уже трудно было сказать, в каком направлении исчез Бассо. Мимо проезжали десятки такси. Быть может, он в одном из них? А еще автобусы!

Насупившись, Мегрэ вернулся к столу, сел, ни слова не говоря, не глядя на Джеймса, который не двинулся с места.

— Кассирша спрашивает, сколько вы разговаривали? — подошел спросить гарсон.

— К черту!

Ему показалось, что губы Джеймса тронула улыбка, и он накинулся на него:

— Поздравляю вас!

— Вы думаете?..

— Заранее было состряпано?

— Вовсе нет! Два перно, гарсон! И сигареты!

— Что он вам сказал? Что ему надо было?

Джеймс молча откинулся на спинку стула, вздохнул, как человек, считающий всякий разговор бесполезным.

— Деньги? Где он выкопал костюм, который был на нем?

— Не мог же он разгуливать по Парижу в белых фланелевых брюках и рубашке!

Действительно, в таком одеянии он сбежал на вокзале в Сен-Поре. Джеймс ничего не забыл.

— Вы впервые встречаетесь с ним на этой неделе?

— Он встречается со мной!

— И вы ничего не хотите сказать?

— Вы бы поступили точно также, разве нет? Я сотни раз пил у него. Он мне ничего плохого не сделал.

— Ему нужны были деньги?

— Он добрых полчаса следил за нами. Еще вчера мне показалось, что я его заметил на той стороне улицы. Разумеется, он не посмел…

— Поэтому вы сделали так, чтобы меня позвали к телефону!

— У него был усталый вид!

— Он ничего не сказал?

— До чего же костюм, который не идет, может изменить человека, — вздохнул Джеймс, не отвечая. Мегрэ украдкой наблюдал за ним.

— Знаете ли вы, что вас с полным основанием можно обвинить в соучастии?

— Есть столько вещей, которые можно делать с полным основанием! Не считая того, что это основание далеко не всегда такое полное!

Теперь он более чем когда-либо походил на слегка свихнувшегося.

— А наши перно, гарсон?

— Сейчас, сейчас!

— Вы тоже едете в Морсанг? Потому что, должен вам сказать… Если вы едете, нам полный смысл взять такси. Сто франков. Поезд стоит…

— А ваша жена?

— Она всегда едет с сестрой и приятельницами. На пятерых получается по двадцать франков, а поезд стоит…

— Ладно!

— Вы не едете?

— Еду! Сколько, гарсон?

— Простите! Каждый за себя, как обычно!

Это стало нормой. Мегрэ платил за себя, Джеймс — за себя. Последний добавил десять франков за ложный вызов.

Вид у него в такси был озабоченный. Когда подъезжали к Вильжюифу, он произнес:

— Интересно, у кого завтра днем будут играть в бридж?

В это время, как правило, начинался дождь. Первые капли ударили по стеклам машины.

Можно было ожидать, что в Морсанге их встретит не такая атмосфера, как обычно. Ведь драма разыгралась в прошлое воскресенье. В маленькой компании — один убитый и один сбежавший убийца.

Тем не менее, когда Джеймс и Мегрэ подъехали, то увидели, что это не помешало тем, кто был там, окружить новую машину. Они уже сменили городскую одежду на обычную спортивную. Только доктор оставался в костюме.

Машина была его, он впервые выехал на ней. Ему задавали всякие вопросы, и он охотно описывал ее достоинства.

— Моя действительно потребляет больше бензина, но… — Почти у всех были машины. Машина доктора была новой.

— Послушайте, как работает мотор.

Жена его была настолько счастлива, что терпеливо сидела в машине, ожидая, пока он кончит свои малопонятные объяснения.

Доктору Мертену было лет тридцать. Он был худ, тщедушен, движения вялые, как у анемичной девицы.

— Новый драндулет? — спросил появившийся Джеймс. Он быстрыми шагами обошел машину, бормоча что-то неразборчивое.

— Надо будет опробовать ее завтра. Не жалко?..

Казалось бы, присутствие Мегрэ должно было стеснять. На него едва обратили внимание! В кабачке действительно каждый чувствовал себя как дома, каждый делал что хотел.

— Жена твоя не приедет, Джеймс?

— Она должна сейчас явиться с Марсель и Лили.

Стали вытаскивать байдарки из сарая. Принялись чинить удочки шелковой нитью. До обеда разбрелись кто куда; за столом тоже не было общего разговора. Так, обрывки фраз.

— Госпожа Бассо дома?

— Какую неделю она пережила!

— Что будем делать завтра?

И все-таки Мегрэ был лишним. Его избегали, хоть явно и не показывали вида. Если Джеймса не было, приходилось одному бродить по террасе или берегу реки. Когда стемнело, он воспользовался этим чтобы повидать полицейских, дежуривших около виллы Бассо.