— А-а-а-а-а-а-а-а!

— Наверно, не все, — сделала вывод Танька и собралась спуститься на первый этаж, чтобы найти или лифтера, или сторожа — хоть кого-нибудь, чтобы узнать, как пробраться в шахту.

Неожиданно лампочка, висящая на потолке, замерцала, и створки сами собой раскрылись на Танькином этаже. Через силу удивившись (сегодня она уже наудивлялась просто до предела), она вернулась к лифту и заглянула в шахту. Каким-то образом там горел свет, и она увидела внизу, на дне, распластавшуюся бабку, которая пять минут назад от души распиналась у мусорных баков.

— Что с вами? — спросила побледневшая Танька, держась за створки. — Вы упали?

— Д-да… помоги мне… — простонала старуха и еле заметно шевельнулась.

— Не вставайте! Лежите! Пригнитесь! — запаниковала Танька и бросилась к своей квартире. — Я сейчас!

Ее сердце бешено колотилось. Она понимала, что действовать надо быстро, и перво-наперво что надо сделать — это отключить электричество в лифте, чтобы его никто не смог вызвать, ведь если кабина спустится вниз, она просто-напросто раздавит противную старуху, попавшую в беду, которой ее, наверно, наказал сам бог.

— А-а-а! — вопила Танька, врываясь в квартиру и кидаясь к телефону. Но здесь она вспомнила, что телефона у нее пока что нет — его еще не успели подключить, и вихрем вынеслась на лестничную площадку. Ринулась к первой попавшейся квартире и надавила на звонок. Жала его долго.

Из-за двери раздались шаркающие шаги и голос:

— Да иду я, иду, ну что там за торопыги!

На мгновение «глазок» накрыла тень, а потом дверь загремела замками и раскрылась. Но не полностью — ее сдерживала цепочка.

— Кто там? — бдительно спросила какая-то пожилая женщина с седыми синеватыми волосами, показавшаяся в щелке.

Танька никак не могла отдышаться:

— Там! Несчастье! Страшное! Бабушка… упала… в шахту… лифта!

— Какая бабушка? — удивилась синеволосая. Тоже, между прочим, бабка.

— Обычная бабушка! — ответила Танька. И рассердилась: — Надо что-то делать! У вас есть телефон лифтера или управдома, или кто там этими делами занимается?! Кто там отвечает за бабок, которые падают в шахту лифта?

— Да, да, сейчас… — рассеянно пробормотала синеволосая и скрылась за дверью. Любопытная Танька прильнула к щелке, следя за тем, что делает соседка. Синеволосая суетливо брала в руки разные вещи: калькулятор, чашку, египетскую статуэтку, лезвие для резки бумаги…

— Что вы делаете?! — завопила Танька в щелку. — Идемте скорее спасать старуху! Блин! Если сейчас кто-нибудь вызовет лифт на первый этаж, то ее раздавит!!

Синеволосая бросила калькулятор и прочие ненужные предметы, сняла с двери цепочку и устремилась из квартиры на лестничную площадку. Она была одета в домашний халат и пушистые тапочки. В такой спецодежде было очень удобно, уютно сплетничать, чем она круглосуточно и занималась. Утром и днем — по телефону, вечером — на двадцатиместной лавочке у подъезда. А ночью она составляла план сплетен на завтрашний день.

— Она там! Внизу! — указала Танька пальцем на все еще раскрытые салатные створки.

Но… теперь вместо освещенной шахты там стояла кабина.

— О, боже… — Таньке стало дурно. Она на мгновение представила, что там лежит внизу шахты… — Бабку расплющило… или током убило… вот ужас-то…

В этот момент синеволосая вдруг напряглась и повернула голову к Таньке.

— Подожди-ка, какая еще бабка?

— Откуда я знаю? Обычная среднестатистическая бабка. Мы с ней встретились у мусорных баков. Она на меня начала ни с того ни с сего орать, вроде бы я собак да кошек прикармливаю, пригрозила, что к родителям пойдет жаловаться, на лифте хотела на наш этаж подняться и упала в шахту… Но я не пойму — как? — задумалась Танька и вздохнула: — Кажется, догадываюсь…

— И как же? — поинтересовалась синеволосая. Лоб ее отчего-то покрылся испариной. А еще ей льстило, что Танька при ней кого-то называет бабкой — выходит, ее саму она бабкой не считает.

— Наверно, двери лифта открылись, только кабинка не приехала, а бабка не увидела и шагнула внутрь, вот и упала. Представляете, а я еще всегда, когда поднималась на лифте в том доме, где жила раньше, смеялась — там в кабине висят правила пользования лифтом, и в одном из них написано: «Не заходите в лифт до тех пор, пока не убедитесь, что кабина перед вами». Я всегда думала — что за чушь? Неужели можно не увидеть, что кабины нет? И как кабина может не приехать? А, оказывается… — многозначительно протянула Танька. И тут же спохватилась: — Ой! Да что же мы с вами тут лясы точим? Бежим срочно в милицию и в «Скорую помощь» звонить! Вдруг она еще жива?

— Остановись на секунду, — попросила синеволосая. — Ты можешь бабку подробней описать?

— Могу, но зачем?

— Опиши!

— Ну ладно. Ростом где-то мне по плечо, волосы рыжие с седыми корнями, вся она желтая какая-то была… И орала на меня без причины… — сказала Танька, во второй раз отмечая, что второй раз за день описывает бабок. — Прикиньте, ее даже кошки с собаками боялись! Как увидели ее, сразу обступили и начали шипеть и гавкать. А когда она сделала к ним шаг, они заскулили и разбежались… Думаю, злая она была. Хотя о покойниках плохо говорить нельзя. Тьфу! Типун мне на язык! Может, она жива, а я ее уже хороню! Идемте звонить!

— Она умерла, — компетентно объявила синеволосая, как губка поглощая информацию от Таньки.

— С чего вы взяли?

— Я знаю.

Дорога была каждая секунда, и Танька, махнув рукой, без спросу влетела в квартиру синеволосой, отыскала трубку радиотелефона, набрала номер «Скорой помощи» и уже почти что нажала на кнопку, где была изображена зеленая трубочка, но синеволосая положила свою руку на Танькину руку и нажала на красную кнопку.

— Не надо, — сказала она.

— Почему? — изумилась Танька. Ее воображение рисовало яркие картины того, что именно сейчас лежало на дне шахты лифта, и от этого девчонку мутило. Но, вероятно, старуху еще можно было спасти, чему, кстати, синеволосая по неизвестной причине очень упорно противилась…

— Ей уже ничем не поможешь, — проговорила синеволосая и спокойно села на диван.

— Вы что — врач, чтобы такое говорить?

— Не врач, но прожила здесь уже много лет, — сказала синеволосая, закинув ногу на ногу и покачивая тапочкой.

— И что из этого? — Танька не увидела связи между трагедией, приключившейся в лифте, и жительством синеволосой в этом доме.

— Я все тут знаю… — продолжала синеволосая.

— Я вас не понимаю.

— Сейчас поймешь, — сказала хозяйка квартиры и вышла с Танькой за дверь. Спустилась на первый этаж, зашла в какую-то каморку, отодвинула ширмочку, и перед ними открылся длинный коридор. Она прошла вместе с ничего не понимающей Танькой по коридору и толкнула дверь. Потом еще несколько дверей потолкала, и перед ними возникла шахта лифта. Танька глянула вниз — на полу противной бабки не лежало. Не было ее там, и все тут.