Конечно, далеко не все современные индиго-дети обладают ясновидением и тем более чувствознанием в том масштабе, в каком обладала ими маленькая ясновидящая, ставшая затем Еленой Рерих. Миссия ее жизни была совершенно особой, ни с чем и ни с кем не сравнимой. Поэтому и пророческие видения ее детских лет часто имели отношение не только к ее личной жизни, но и к судьбам всего мира. В одной из книг Агни-Йоги есть своеобразная классификация способностей ясновидения, или, если можно так сказать, шкала масштабов охвата явлений окружающего мира с помощью ясновидения. Способности прозрения будущего названы в этой книге «кольцами зоркости и слуха», под которыми, очевидно, понимаются ясновидение и яснослышание.

«Кольца зоркости и слуха. Первое – касается лиц близких и явлений будущего. Второе – ограничивается делами настоящего и близкого будущего. Третье – захватывает прошлое, касающееся близких. Четвертое – захватывает прошлые события. Пятое – в пределах современного мира. Шестое – являет будущее мировых течений. Седьмое – вмещает все знаки.

Можно быть сильным в первом кольце без возможности овладеть следующими, потому лучше развивать седьмое кольцо, ибо ему доступны все явления, но без личного тяготения – без ограничения личною, почти тесною сферою. Лучше, когда после личного знака можно получить знаки о движении стран или проблески космического порядка» [55] . Именно таким, наивысшим уровнем ясновидения и чувствознания с самого детства обладала маленькая Елена. Это был совершенно особый, чрезвычайно редко встречающийся тип, или уровень, ясновидения. За всю историю нашей цивилизации в мире было не так уж много пророков, обладавших способностью предсказания будущего на глобальном, общепланетном уровне.

Подобный масштаб ясновидения весьма отличается от тех проявлений данной способности, которые можно встретить в мире довольно часто, особенно теперь, при почти массовом появлении детей, обладающих необычными духовно-психическими способностями.

Скорее всего, картины будущего всей Земли показывали Елене в видениях ее таинственные Покровители. Не исключено, что это делалось Ими для того, чтобы постепенно пробуждать хранящуюся в душе необычного ребенка сверхсознательную память о той миссии, с которой она пришла на Землю в этой жизни, и тем самым готовить ее к началу выполнения этой миссии.

В древние времена во всем мире пророки почитались как посредники между людьми и богами: считалось, что Высшие силы сообщают свою волю и посылают людям знания и предупреждения о будущем через посредничество пророков, избранных ими самими. В учении Агни-Йоги мы находим косвенный ответ на вопрос о том, откуда будущей сотруднице Учителей уже в ее детские годы передавались величественные образы будущего – иногда грозные, иногда прекрасные. «Урусвати сама открыла врата йоги; от раннего детства запечатлены видения и сны. Обычно дети не обращают внимания на такие проявления или начинают пугаться и тем пресекают связь с Надземным Миром. Но природа йогическая собирает в сознание все принятые психические посылки» [56] .

Очевидно, видения и пророческие сны маленькой Елены отчасти были ее собственными прозрениями в тайные хроники Тонкого мира, а отчасти – результатом духовного воздействия на ее сознание Учителей. То, что в Агни-Йоге называется « психическими посылками» , представляет собой передачу духовных энергий и информации сознаниям людей, избранных Учителями для определенной миссии.

О детских годах Елены Рерих и о первых ее озарениях Учитель Мориа спустя много лет сказал:

«Урусвати [57] хранит озарение детства, что где-то живет Светлый Учитель. Только воспоминание о действительности может вызвать в детском сознании такое яркое представление. Наша радость в том, что можно видеть, как Наши соучастники от первых сознательных часов уже несут в себе представление о виденном ранее. Дух смутный и представит себе смутно, но дух, озаренный многими достижениями, сохранит ясное воспоминание.

Малая девочка, никем не поощряемая, сама своим сознанием направляется к подвигу сужденному. Даже яркие наставления не часто могут сохраниться в новой оболочке [58] . Но когда путник отправляется с Нашим поручением, когда он и ранее прикасался к Братству, тогда уже от младенчества он получает озарение. Он видит знамена Света, к нему Мы приходим в разных Обликах, он слышит серебряные звоны, и его серебряная нить натянута к Нам.

Путница Света идет неутомимо, несмотря на неладную обстановку детства. Укрепляясь внутренне, она наконец получает Видение, напутствующее на подвиг. Мы радуемся, когда такой подвиг принимается не словесно, но горением сердца. Такое горение предвещает и озарение, и священные боли. Но только в принятии страданий и образуется зародыш мудрой радости. К ней не дойти без страданий. Но лишь около Нас нарождается и радость.

Урусвати пошла в мир добровольно. Уже в прежних прикасаниях к Братству решалось слово об Огне, которое должно было прозвучать в дни Армагеддона. » [59] .

Несбывшаяся надежда

Пора детства незаметно пролетела. Елене исполнилось 16 лет.

Юность принесла с собой новое, более глубокое, осознание окружающей жизни. Девушка закончила гимназию, перед ней встал вопрос о том, чем заниматься дальше. Конечно, при ее недюжинном уме, необычных способностях и тяге к знаниям она мечтала о продолжении образования, о поступлении на высшие курсы, в университет. Но тут Елену ждало сильнейшее разочарование: ее мечтам об учебе в университете не суждено было сбыться. Ей не разрешили поступить в университет, как она ни упрашивала родителей. Мать считала, что девушке это не нужно; отец больше понимал дочь, но все же не разрешил ей учиться в университете, опасаясь ее сближения с революционно настроенной молодежью и увлечения революционными идеями, будоражившими тогда общество. В принципе, опасения Ивана Ивановича насчет возможного увлечения Елены революционными идеями были в какой-то мере оправданны. Он прекрасно знал, что его дочь обладала не только живым умом, но и обостренным чувством справедливости, и уже с детских лет понимала, что такое социальное неравенство.

В итоге вместо университета девушке разрешили продолжать дома частные уроки музыки, которой она тогда увлеклась всерьез, и совершенствоваться в изучении языков – тоже в домашних условиях, а не на специальных курсах. Лишь позднее, после смерти отца, когда Елене было лет 18–19, мать позволила ей поступить в Высшую музыкальную школу профессора Боровки при Петербургской консерватории.

Но именно тогда, уже в 16 лет, Елена стала особенно остро чувствовать пошлость и пустоту окружающей ее среды. Пустые светские развлечения, балы и сплетни, которым предавалось, за редким исключением, все тогдашнее «высшее общество», не интересовали ее. Ей хотелось настоящих знаний, она стремилась к духовной самореализации и уже тогда искала высший смысл жизни. Окружавшая ее «золотая молодежь» и свойственный ей образ жизни были чужды Елене. Между тем мать побуждала ее именно к тому, чтобы быть «как все», жить мелкими и ничтожными «женскими» интересами. Екатерина Васильевна искренне считала, что главное для женщины – это иметь модные наряды, быть в курсе всех событий светской жизни, удачно выйти замуж и заниматься семьей и детьми, что, собственно говоря, делала всю свою жизнь и она сама. Увидев как-то в руках дочери книгу по философии, мать небрежно бросила ей: «У нас в институте только дуры это читали». Елена ничего не отвечала ей на это. Да и что было говорить? Между матерью и дочерью не было духовной близости – они жили каждая в своем собственном внутреннем мире. Это приводило к взаимному непониманию, а иногда и к конфликтам, которые больно ранили девушку, лишний раз напоминая о ее духовном одиночестве и в той социальной среде, к которой она принадлежала, и в собственной семье. Мать побуждала Елену к активной «светской» жизни, по-прежнему заставляя ее ездить на балы, а девушке это смертельно надоело, она не хотела участвовать в пустых светских забавах.