тендером, он мог, в итоге довести компанию до банкротства. Сейчас опасность позади, что с ним стало, Аня не знает. Работа в компании, шла своим чередом, что радовало.

Глава 8

День начался обычно. Аня занималась очередным докладом шефа. Ей не нравилось, как он составлен, пришлось переделывать, почти заново. Шеф торопил её, ругался за лишнюю щепетильность. Они как всегда, спорили. Выйдя из его кабинета, она увидела, что молодой человек ворвался к ней. Он хотел с ходу пройти в кабинет шефа, но на его пути, оказалась Аня.

– Куда так торопимся? – спросила она.

– Куда надо, – он огрызнулся, ей в ответ, пытаясь отодвинуть рукой.

– Представьтесь, изложите цель вашего визита?

Он посмотрел на неё, не понимающим взглядом.

– Послушайте, дайте пройти, я не собираюсь вам представляться. Мне вообще не до вас.

– Что значит вам не до меня?

Аня очень спокойно говорила, чем ещё больше, бесила его.

– Вы вообще кто такая, чтобы меня не пускать. Что вы ко мне пристали. Я сейчас взорвусь.

– Давайте вот в это кресло, я вам водички дам попить, могу ещё предложить чай, кофе, валерьянки?

– Издеваетесь, – уже не много успокоившись, произнёс молодой человек.

Аня подумала, где-то видела его, только где? Главное надо его успокоить. Он упал в кресло и стал её изучать.

– Так, что воды или?

– Не надо или, просто воды.

У Ани в голове всё носилось, где и кто. Где видела? Она налила стакан воды и вспомнила. Улыбаясь, подала ему стакан.

– Чему улыбаетесь?

Она не ответила. Открыла дверь в кабинет шефа и сказала:

– Аркадий Дмитриевич к вам сын.

– Хорошо пусть войдёт.

– Ничего себе, как у вас тут всё налажено.

От удивления у него глаза округлились.

– Почему вы тогда меня не пускали, если узнали.

– Во-первых, я не сразу поняла кто вы, во-вторых, уж больно вы возбужденны. Я не могла вас, такого пустить.

– А если бы я, был не я, а маньяк и врезал бы вам.

– Маньяк не стал, разговаривал. Идите уже.

Дверь открыта, и шеф слышал, а до этого видел по камере происходящее. Каждый раз, она его удивляла. Ведь никто её этому не учил, до всего ей есть дело. Вот и сейчас с этим докладом сидит, мучается, хочет, чтоб каждое слово доходило туда, куда надо.

Аня снова взялась за доклад и погрузилась в него с головой. Она закончила править доклад. Вздохнула с облегчением. Шеф вызвал её к себе. Она вошла к нему и отдала готовый доклад.

– Аня познакомься, мой сын Дмитрий, а это моя правая рука и левая тоже, – смеясь, сказал он, показывая на Аню.

Дмитрий смотрел, на неё так, будто видит впервые. Аня смутилась. Хорошо, что кожа у неё смуглая и не видно, когда она краснеет. Перед ней стоял молодой человек, выше среднего роста, симпатичный с карими глазами, хорошо сложён. Ну, в общем, так ничего себе, подумала Аня. Поймала себя на мысли, если б он не был сыном шефа, то, да. Странно, пока успокаивала его, почему-то не рассмотрела.

Дмитрий в свою очередь смотрел на неё и думал, ничего себе экземпляр. Хорошенькая какая. Я сразу и не увидел, да ещё орал. Не совсем удобно, получилось. Мама же мне рассказывала про его нового референта, я значения не предавал, думал, преувеличивает. Ан, нет, не преувеличивала. Понимаю, чем они очарованы. Да не мудрено. Меня на место поставила.

Пауза затянулась. Первый пришёл в себя Дмитрий, он подошёл к ней,

– Дмитрий, можно просто Дима, – протянул ей руку.– Прошу меня извинить, за моё не достойное поведение. Готов искупить всеми доступными и не доступными методами.

– Мне, достаточно извинений, – она улыбнулась. – Аркадий Дмитриевич, ваш доклад. Думаю всё хорошо, но вы прочитайте ещё раз. Обещаете?

– Обещаю, с тобой спорить бесполезно. Прочитаю обязательно.

– Сегодня прочитайте. Пока я здесь, вдруг, что исправить надо.

– Не надо, сколько уже можно исправлять и так хорошо.

– Я пойду с почтой разберусь, а вы читайте, – настаивала Аня.

– Хорошо иди уже.

– Я не понял, у вас кто, на кого работает? – Дима рассмеялся и они, глядя на него тоже.

– Ты прав, взял на свою голову. Она теперь командует, не только мной, всеми. У неё не забалуешь. Все как мыши ходят, а главное не жалуются.

Он, шутил, но как вы знаете в каждой шутке, есть доля шутки.

Аня занималась почтой, когда вышел Дима. Он остановился и спросил:

– Может, в знак примирения, выпьем кофе или мороженое?

– Я с удовольствием, но как-нибудь в следующий раз.

– Вы мне отказываете?

– Это преступление?

– Я же извинился. Могу на колени встать.

– Извинения приняты, вы совершенно свободны. Идите, мне работать надо.

– Нет, я не могу так уйти. Я вам предлагаю выпить кофе или съесть мороженое, что в этом плохого?

– Вы испытываете моё терпение. Я сказала в следующий раз, когда-нибудь, может быть и точка.

– Да больно надо, сидите здесь, до скончания века, с таким характером.

Он вышел и хлопнул дверью так, что всё содрогнулось. Аня даже вздрогнула и ей почему-то, захотелось плакать.

– Да и проваливай, подумаешь, принц на белом коне, возомнил о себе, не весть, что, а сам так себе, ни рожи, ни кожи, – шепотом проговорила Аня, – вслед ему состроила рожу и показала язык.

Аркадий Дмитриевич смотрел по камере, на представление и смеялся. Сам не понимал, но ему нравилось происходящее. Диме исполнилось, двадцать девять лет. У него были девушки, но попадались, то корыстные, то слишком избалованные. Длительных и серьёзных отношений не получалось. Сейчас у него тоже отношения. Она дочь их семейных друзей. Вроде поговаривали о свадьбе. Елене не очень нравилась Кира, так звали его девушку. Она всё время твердила, не такую жену ему надо. Нужна девушка, умная, чтоб в руках его держала. Главное любовь. А с Кирой одно баловство.

Аркадий Дмитриевич поймал себя на мысли, хорошая пара, из этих, что поругались на пустом месте. Расскажу сегодня Лене, повеселю её.

Придя домой, он рассказал жене, эту историю. Елена вздохнула и произнесла:

– Я так хотела, чтоб ему такая жена досталась, только боюсь, он это не оценит. Слишком избаловали мы его.

– Ты права, что есть, то есть. У них там, в Питере проблема на фирме. Надо ехать разбираться. Он сегодня, такой злой приехал, не передать.

– Ему бы такую, помощницу, как Аня.

– Ещё чего, а я как без неё останусь. Даже думать не моги.

– Я помечтала, а ты сразу в бутылку лезешь.

– Я вот, что думаю. Мы в понедельник