Дорожки были вымощены разноцветной плиткой. По обеим сторонам стояли аккуратно остриженные кустарники.

Нас встретила женщина средних лет. Наверное, она прислуживала Смолякову. Или, судя по размерам дома, не она одна.

Я понятия не имела, что Смоляков настолько популярен и так хорошо зарабатывает. Я же о нём ничего не знала!

Поэтому сейчас я чувствовала себя немного не в своей тарелке. Мирон, напротив, был рад и подпрыгивал от нетерпения.

— Меня зовут Марина Витальевна, — представилась женщина. — Я провожу вас в гостиную…

Мы пошли за прислугой. В гостиной висел огромный телевизор, а на низком журнальном столике стояла приставка Play-Station.

— Вау! Мама, а можно я в приставку погоняю? — спросил Мирон.

— Мирон, это невежливо. Сначала нужно поздороваться с Даниилом и только потом спрашивать у него разрешения поиграть, — ответила я.

— Мальчик может поиграть. Даниил заранее распорядился. А вас он ждёт у себя, попросил, чтобы вы подошли… — отозвалась домработница Смолякова.

— Хорошо, — немного подумав, ответила я. — Мирон, посиди здесь, я скоро вернусь с Даниилом, он объяснит тебе, как справляться с этой приставкой.

Я не успела договорить, а Мирон уже вовсю хозяйничал с приставкой.

Я понятия не имела, откуда он научился ею управлять, но дети учатся намного быстрее родителей. В особенности, если дело касается игрушек и новых развлечений.

Домработница провела меня в спальню Смолякова. Сам Даниил лежал на кровати, под одеялом. Глаза были прикрыты.

Хоккеист лежал без движения. Я подумала, что он уснул, и решила не тревожить спящего, развернувшись.

— А как же порадовать больного, мышка? — трагическим шёпотом спросил Смоляков.

— Привет. Ты не спишь?

— Нет, не сплю… — Смоляков похлопал по одеялу ладонью. — Подойди, пищевое отравление не передаётся по воздуху.

— Мирон приехал вместе со мной. Только он уже атакует твою приставку!

Я подошла к кровати, остановившись неподалёку от Даниила.

Цвет лица у мужчины был вполне здоровым.

Ни кругов под глазами, ни сероватого подтона кожи. Я догадалась, что хоккеист меня обманул!

— Ах ты, симулянт брехливый! — возмутилась я. — Ты обманом вытянул меня из дома!

— Пришлось пойти на военную хитрость! — весело ответил Смоляков и схватил меня за запястье, дёрнув на себя.

Я не ожидала подлого нападения и оказалась поверженной на кровать. Даниил мгновенно выбрался из-под одеяла, укрыв им меня.

— А ну, слезь с меня! — попросила я.

Тело Даниила зависло надо мной. Мужчина зажал мои колени между своими бёдрами и обхватил запястья, пригвоздив меня к кровати.

Жар мужского тела чувствовался даже через ткань одеяла и одежды.

— Не любишь миссионерскую позу? — коварно улыбнулся Даниил и наклонился, чтобы поцеловать меня.

— Смоляков, отстань! Ты претендуешь на общение с моим сыном, а не со мной!

Я увернулась от его губ. Поцелуи пришлись на щёку.

Даниил недовольно цыкнул и передвинулся губами выше, к уху, облизнув его языком.

— Щекотно! Отпусти меня!

— Отпущу. Но только после поцелуя.

Даниил прижался губами к дрожащей коже шеи, начав её нежно целовать и легонько покусывать.

Моя голова начала кружиться и мне начало казаться, что я падаю, хотя подо мной невозможно мягкая и тёплая постель, нагретая теплом мужского тела.

Но близость Даниила была чересчур бескомпромиссна и очень притягательна.

Моё сердце едва не выскочило из груди.

Силы таяли, как снег под жаркими лучами весеннего солнца.

Ещё немного, и я точно не смогла бы отказаться.

Тело начинает трясти и подстраиваться под бешеный камнепад его поцелуев. Их напор возрастает с каждой секундой.

Меня начинает уносить прочь сумасшедшей лавиной внезапно возникшей страсти.

Я очень давно не была с мужчиной.

Поцелуи Смолякова заставляют меня чувствоваться себя девочкой-подростком, впервые решившейся на близость, но не переступившей грань чувственных удовольствий.

План соблазнения Насти шёл, как по маслу.

«Мышка» сама пришла ко мне, осталось только подмять её под себя и начать целовать. С ней будет приятно иметь дело. Она совсем не страшненькая.

Я бы даже сказал, что она очень симпатичная и милая! Вполне можно и заняться с ней сексом. Ради дела, разумеется.

Потом объясню всё Наде. Уверен, что она поймёт меня: контракт есть контракт, на кону стоят большие деньги. А Надя, как и я, зациклена на успехе.

Но сейчас, когда я начинаю целовать Настю, все мысли улетучиваются прочь из моей ветреной головы.

Меня обдаёт с ног до головы обжигающей волной чувств Насти. Я успеваю словить манящий взгляд из-под опущенных ресниц.

Серебристо-серые глаза призывно блестят. Рваное и горячее дыхание вырывается из пухлых губ с чётким контуром.

У Насти очень светлая кожа, даже несмотря на жаркое и солнечное лето. Настя почти не загорела, только на щёчках и на носу я различаю светлые веснушки. Их перекрывает нежным румянцем.

Я прижимаюсь губами к шее, вдыхаю запах её кожи. Её запах напоминает мне мёд диких пчёл — такой же насыщенный, сладкий аромат, но с заметной терпкостью, от которой срывает планки благоразумия.

Хочется попробовать ещё здесь и вот тут…

Прикусить, поцеловать, надавить, слизнуть языком терпкую сладость и раскатать её по всей поверхности рта.

Частые вздохи Насти перекрывает моё участившееся тяжёлое дыхание. Горячие ладошки Насти упираются в мою грудную клетку, силясь оттолкнуть.

Но я прижимаю её всем своим телом, недоумевая, зачем между нами есть препятствие в виде одеяла и одежды.

Меня останавливает прикосновение её губ к моей шее и ощутимый укус. Больно же!

Я отодвигаюсь.

Настя раскраснелась и выглядит сексуально: немного растрёпанная, разогретая и жутко притягательная.

В моей голове скандирует только одно явное желание — закрыть дверь и не выпускать её из постели.

Перевожу взгляд вниз и оказываюсь пойман в ловушку между упругих полушарий груди. Кофточка Насти от нашей возни расстегнулась, показывая бюстгальтер нежно-розового цвета.

— Где твой сырный комплект, Мышка? — спрашиваю я.