Лаборатория расположена в крыле здания, этажом выше. Бастион уже наполовину пуст, занятия идут только у третьегодок, а четвёртый год на спортивном поле активно совершенствует тело.

Идем в молчании, что вводит меня в неловкость и лишает покоя.

– Хорошая погода, согласись? – начал я.

– Да, – прозвучал короткий ответ, на банальность.

– Кстати, – озвучиваю неожиданно пришедшую мысль, – в Тоннеле ты предлагала мне три комикса – "Семь Звёзд Школы «Олимп», "Бригстом" и "Таинственный Блеск", почему они? Что именно понравилось?

– Ну-у, – видно, как озадачилось личико Сапы, лёгкая морщинка залегла на лбу, – разве я советовала?

– Вот ты даёшь, – рассмеялся я. – Знаю конечно, что не шибко жалуешь комиксы, но позавчера это было настойчиво и ещё таким голосом: "Матус, вот эти даже я прочла несколько раз. Возьми, не пожалеешь." Понятно, что я их до дыр прочёл, но хотелось бы узнать твоё мнение.

Расчёт оправдался, хоть и стыдно за проверку, Сапа-девушка начала с эмоциями рассказывать о названных комиксах и, несмотря на то, что радость от её слов неподдельная, я обрёл твёрдую уверенность, что ангел во плоти, не Сапа, ведь мой новоявленный друг не предлагал никаких комиксов.

Лаборатория на время оттеснила проблемы с идентификацией, ибо бардак внушает ужас, и я извиняющимся взглядом посмотрел на одноклассницу.

– Если уйдёшь сейчас, то буду не против, – вымолвил я.

– Это было бы не очень хорошо, – отвечает она. – Сделаем уборку вместе!

Посланница небес подняла руку со сжатым кулачком.

– Спасибо, – осветился я под действием умиления и согласия помочь.

В лаборатории чёрт ногу сломит: во-первых, разномастный инвентарь лежит на столах в том состоянии и виде, в коем оставили, уж и не знаю при каких условиях ученики допустили такое непотребство, местами, даже, разлиты результаты химических опытов, а позже ещё и истоптаны. Часть высохших луж обошла такая участь. В целом, в воздухе слышны слабовыраженные химические запахи.

Во-вторых, полностью исписана доска, раскрыты шкафчики, забит доверху мусорный бак, и чтобы руки не опустились, мы спешим начать уборку.

* * *

Часы отмерили почти два часа, когда в лабораторию вернулся порядок, мы, с повязанными головами, сидим перед распахнутым окном. Квакнули, принесённые мной, банки с соком и кофе, разбавляя усталость приятными яркими вкусами. Выбившийся из-под головного убора Сапы русый локон, трепещет на сквозняке, а манящий профиль зачаровал душу, я бесконечно скольжу взглядом по ровному лбу, пушистым кустикам бровей, что совсем светлые, любуюсь уникальным оттенком серых глаз, обрамлённых в опахала ресниц, чью длину видно лишь вблизи, ибо тоже русые. Аккуратный носик, словно вызов богу умиления, приятно круглый, гармонично широк и достаточно остёр, под ним такая важная и трогательная линия верхней губы, эдакий штрих кистью, дополняющий средне-полные розовые губы, слегка обветренные, что прекрасно сочетается с вьющимся локоном и ветерком. И, в довершение, – упрямый подбородок и изящная, трепетная шея, умея рисовать, я бы тут же запечатлел эту красоту.

– Сапа, хочу спросить кое-что, – наконец решился я на разговор.

– Давай, – легко отозвалась она.

– Ну, только не подумай чего, просто я знаю ещё одного человека под логи… тьфу, – ошибся я, – под именем Волох Сапа и это парень.

Девушка вздрогнула и очень медленно поворачивает голову – на лице такая буря эмоций, что меня бросает в жар.

– Прости, – спешу сказать я, – понимаю, что звучит дико, но…

– То есть ты помнишь его?! – поражённо переспросила она. – Ты помнишь того Сапу, мальчика?

Я кивнул, на что она вдруг взяла меня за руку.

– Не может быть, Матус… Честно?! – всё ещё не верит одноклассница. – Как он выглядит?

– Окрашенные в чёрный волосы, вот такого роста, – показываю я, – любит говорить “наи…

– Я просто… это так… Ах… – слезы потекли по щекам и Сапа отвернулась.

Растерянность грозит раздавить, вместе с досадой, хочу утешить, но боюсь ещё больше обидеть.

– Прости, чем-то могу помочь? – в попытке отыскать метод, спросил я.

– Это от радости, – ответила девушка, повернув уже улыбающееся лицо и сверкая мокрыми дорожками. – Так хорошо, что ты знаешь.

– Что с вами случилось? – тут же, с жаром спросил я, отмахнувшись от какого-то жучка, залетевшего в окно.

– Это длится давно, – начала Сапа рассказ, – уж сколько лет, то я поживу, то брат, но окружающие этого вообще не замечают – проклятье такое. Я, кстати, серьёзно, нас прокляли, лет десять назад, что-то связанное с врагами родителей, – рассказала она, устремляя взгляд вдаль, к громадам Высокой части города.

Рассудок ищет на что бы опереться, поэтому спрашиваю:

– А мама с папой тоже не замечают?

– Да, – на лицо ангелочка легла тень давней боли, – в этом-то вся тяжесть. И я, и брат, пытались достучаться – эффект нулевой, ты сразу выдумщик, фантазёр… хватит дурачится… но мы привыкли уже. В конце концов пол жизни – тоже жизнь.

Я словно оглушённый слушаю исповедь, вокруг класс и массивная громада Бастиона, но всё туманно, видно лишь образ Сапы. Остро отзвучали слова и, конечно, от них внутри буря чувств. Какая великая несправедливость – быть запертым и дышать в половину вдоха, смотреть в полглаза, слышать лишь часть… Обуревает жгучее желание помочь.

– Неужели нет способа снять проклятье? Вы пытались узнать что-нибудь? – горячо интересуюсь я.

– Да, но результат почти никакой, – сообщила она. – Чаще всего это вымышленные истории из книг или комиксов, чего-то более серьёзного не встречалось.

– Тогда я обязательно разузнаю всё и помогу! – заявил я твёрдым голосом.

– Матус, ты хороший человек, – покачала Сапа головой, с очень проникновенным взглядом, – но, правда, это граничит с невозможным. Может оставить всё как есть?..

– Нет, Сапа… – возразил я, собираясь дальше вещать.

– Агния, – прервала она меня.

– В смысле? – опешил я.

– До проклятья меня звали Агния, – с приятной улыбкой сообщила девушка.

– О, какое красивое имя, – отметил я, с удовольствием повторяя его про себя, – теперь буду звать так.

– Только наедине, при людях я Сапа, – попросила посланница небес.

– Договорились. Слушай, – я принял самый серьёзный вид, – если информация о проклятьях существует – я найду её.

– Спасибо, – тихо и с затаённой надеждой, прошептала Агния.

Минуло несколько дней и на горизонте замаячили события – в Бастионе существует традиция праздновать первого июня день основания. Вот уже сто пятьдесят три года стоит школа и в этот день открывает двери для посетителей, так как к любому празднику нужна подготовка, на параллели, то есть классы учащихся, возлагается ответственность. Случайным методом и решением совета, каждой достаётся участок школы – это может быть, как помещение, так и территория. Потом Администрация доводит до старост общую концепцию по украшению и подготовке к празднованию, а мы, старосты, уже следим за фантазией класса.