Ален Джер взял на размышление минуту. И назвал сумму.

Как он и думал, проклятый лакиш даже бровью не повел.

– Нас это вполне устроит.

Пигак шумно сглотнул. Такого контракта в его карьере еще не было – Ален это знал. Впрочем, в его собственной тоже. И по финансам, и по риску.

Но разве риск не его работа? Вольные охотники редко умирают в собственных постелях.

– Когда вам требуется ответ? – спросил наемник, видя, что афилок не в состоянии трезво мыслить. Толстяк явно злоупотребил шампанским.

– Желательно в течение трех стандартных суток.

– Мы обещаем, – с жаром заверил лакиша Пигак, – рассмотреть ваше предложение со всех сторон, господин ПакЛан.

– На чипе, – сказал Рибро, – вы найдете все, что нужно, однако всегда можете связаться со мной. Я пробуду на Пакс Тинаке до получения ответа. У вас есть еще вопросы, уважаемые?

Наемник отрицательно качнул головой. В его пальцах перекатывался инфочип. Афилок, вспомнив о своем статусе, прекратил суетиться и лично проводил гостя до дверей. Ален Джер слышал голос агента – тот заверял лакиша, что лучшего выбора тот и сделать не мог.

– Ну, видел! Этот жаглийский индюк готов был лопнуть от важности! – Пигак влетел обратно в отсек и опять схватился за шампанское. – Я ему не верю.

– В смысле?

Толстяк повел плечами.

– Зачем ему шаари?

– Мне наплевать, – отозвался наемник.

– Да? Проклятье! Шаари! Они… когда я был маленьким, я слышал о них кучу грязных историй. А что, если у тебя не получится? Тогда они придут за мной. – Агент стал пить прямо из горла. Ален с удивлением обнаружил своего давнего партнера трясущимся от ужаса. – Я даже не пойму, что умру. Проснусь мертвым – и все. Говорят, шаари умеют останавливать у жертвы сердце силой мысли!

Наемник положил инфочип на столешницу.

– Давай откажемся.

Афилок таращился на него словно на законченного психа.

– С ума сошел? Где мы еще такие деньги возьмем?

Здесь он был абсолютно прав – подобные контракты у вольных охотников бывают раз в жизни. После них многие просто выходят из игры и отправляются на заслуженный отдых.

– Я буду у себя, – сказал наемник, покидая кресло. На языке остался вкус шампанского – оно не соответствовало заявленной цене.

– Не вздумай отказываться, малыш! – крикнул ему вслед Пигак. – Иначе мы все пожалеем.

– Боюсь, мы пожалеем в любом случае, – пробормотал себе под нос Ален, выходя.

Неизвестное пространство.

Рашдан. Цитадель, Библиотека

Предчувствие Фаннура не обмануло – сестра уединилась среди книг. Шаари нашел ее за массивным деревянным столом в компании с какими-то манускриптами. Над местом, где сидела Миа, парил в воздухе крошечный робот-лампа, настроенный давать мягкий золотистый свет.

Гриф материализовался из сумерек безмолвной тенью. Девушка обернулась через плечо, встала и бросилась к брату. Без свидетелей она могла позволить себе хотя бы самые простые эмоции.

– Вернулся. Как прошло?

Фаннур всегда думал, почему Миа хочет все представить так, словно он просто приходит домой со службы.

Не глупо ли это?

Но Цитадель и есть дом. Да, но… это дом не для людей, а для «призраков», Рыцарей Пустоты, как назвал их однажды Архонт Глеш. Дэррны умели быть романтиками – очевидно, они многого нахватались от своих подопечных.

– Простое задание, – ответил Гриф, осторожно размыкая ее объятия.

Миа уже овладела собой. Определенно, она чем-то взволнована, нервничает. Он сравнил ее с собой – оба стоили друг друга.

– Ты… здесь…

– Меня никуда не отправляют уже давно. Чувствую, что никому не нужна.

Фаннур поморщился: женщины…

Шаари пытался уловить атмосферу, которая всегда его успокаивала здесь. Эти немыслимо высокие потолки, гладкие стены, громадные пустынные площади.

Царство тишины. Да, больше нигде в Цитадели Гриф не чувствовал себя как дома. Наверное, он мог бы остаться здесь навсегда – и целую вечность впитывать знания.

Взгляд Фаннура скользнул по рядам высоких стеллажей. Миллион книг, контейнеров с манускриптами – и это лишь материальные носители. Помимо этого в Библиотеке имелся и электронный архив, чья вместимость была во много раз больше.

Интересно, что дэррны-наставники почти не посещали Библиотеку. Вероятно, там, куда людям вход воспрещен, у них припрятано кое-что гораздо весомее. А все это? Фаннур всегда думал, для чего давать «призракам» так много знаний.

«Знания опасны в неумелых руках… а в умелых – во сто крат хуже…»

Иногда Фаннур просто не понимал дэррнов и их образа мысли.

– Я читала Хроники Рогении, – сказала Миа, проводя пальцами по свернувшимся рулонами манускриптам. Те слабо зашуршали. – Надо было отвлечься.

Рогения. Империя, павшая тысячу лет назад в результате обмана и предательства. Многие истории прошлого шаари воспринимали в качестве иллюстрации того, как может быть несовершенен мир во власти Хаоса.

Этот навязчивый мотив присутствовал во всем, что касалось жизни «призраков». Их философия была строго дуалистична: Хаос – Гармония. Без вариантов и оттенков смысла. Шаари призван помочь Вселенной обрести Начальную Форму, но на вопрос, что будет в самом конце, не мог ответить ни один наставник. Подобное любопытство не поощрялось. Шаари, который достаточно умен, мог и сам сделать верные выводы.

«Сомнение, согласно Учению Хэтар, есть зерно Хаоса».

– Ты читала когда-нибудь о Раме Тоосе? – спросил Гриф. – Здесь есть что-нибудь?

– Слышала только на занятиях. Тоос – предатель и убийца.

– Он убил тех, кто пришел с ним расправиться, – возразил Фаннур. – Разве не помнишь?

– Но Тоос…

– Рама впервые задумался, каково это – быть рабом чужаков.

Глаза Мии стали большими.

– Что?

Фаннур подвинул стул и сел, он чувствовал себя раздавленным.

– Я говорил с Глешем. Ничего не выходит.

Миа приблизилась к нему:

– Что не выходит? Не понимаю. Ты… опять?

– И снова! И опять! – рявкнул Гриф. – Да! Глеш говорит, что свобода только иллюзия и что у нас есть высшая цель, значит, нам не нужны глупые фантомы.

– Разве он не прав?

– Не знаю… Нас учили подчиняться. Мы подчиняемся. Я знаю цель и… Почему я не могу идти к ней как свободный человек?

– Ты – шаари, – напомнила Миа. – Шаари служат.

– Правда. Служат. Рама Тоос сказал однажды, что с него достаточно. Он покинул Цитадель и никому из братьев или хозяев не причинил вреда.