что вы тут галдите, как стая гусей! Ничего не изменится! Все ваши предложения, пожелания, недовольства! Вы можете написать в письменном виде, в свободной форме! Не забудьте указать номер телефон! Как только ваше заявление будет рассмотрено! Мой помощник с вами свяжется!

– Да этот хлыщ пижонский сейчас вам насвистит в уши! Не верю! – черт, да это голос мне был очень знаком, Игнат что ли?

– Игнат! Ты ли это! – заглянул в толпу и когда та расступилась, увидел парня с капюшоном на голове. – Может ты сам хочешь рассказать своим землякам, как фабрику загубили?! 

– Да пошел ты! – озлобленно крикнул парень и бросился наутек.

– Так вот! Повторяю, я только один раз дамы и господа! Все вопросы о дальнейшем трудоустройстве будут приниматься позже! Как только я разберусь с тем, что здесь наворотили предыдущие управляющие! А сейчас расходитесь! Не тратьте ни своего ни моего времени! Это ни к чему! Уже ничего не изменить!

Крутанувшись на пятках, зашел внутрь: выдохнул. Надеюсь, этого будет достаточно! 

Несколько часов спустя.

– Ну что? – Кирилл, откинувшись на стуле смотрел на меня с любопытством.

– Только не говори, что ты с ней не переспал?! – с пренебрежением просипел Тимоха, делая вид, что ему все равно, но по его часто пульсирующей на виске венке я точно мог определить, что парню так же любопытно, как и Дрозду

Но я продолжал молчать. С одной стороны, мне не хотелось выносить эту интимную часть моей жизни на показ. С другой: захотелось быть откровенным гавнюком и высмеять всю эту ситуацию. Потому как меня до сих пор гложило то, что Надя меня бортанула.

– Дрозд был прав, – только и смог сказать. 

– Черт! Мужик! Тебе реально удалось уломать эту цыпу? – Кирюха со всей дури содит мне в плечо. – Мужик! Ну что, умылся, Тимоха! Давай гони бабло, – протягивает руку Дрозд.

– Вы что реально поспорили? – вскидываю бровь. 

– Извини бро. Не обессудь. Ну, она же не твоя телка, а сестра твоей невесты. Вряд ли у тебя получится мутить на два фронта. Хотя … Что скажешь Тимоха? – вошел в раж Кир. 

– Эй, хорош. Дроз, не переигрывай. Ни с кем я не собираюсь мутить. Да и некогда мне, – произнес уныло, – на фабрике много дел. 

– Ой, ну тебя, – толкнул меня в бок Дроз, – скучный ты. А ты гони мне сотню… – обращается он к Тимохе, который вытаскивает из лопатника сто долларов. 

– Разорил меня, гребаный игроман, – кидает купюру на стол и поворачивается ко мне, – а когда свадьба то намечается? Надеюсь, своих друзей пригласишь? 

Низким, почти грудным голосом басит Тимоха.

– В пятницу. Там будут только самые близки Тим. Все будет скромно, – отвечаю ему уклончиво. Я не хотел звать на регистрацию пацанов. Ни к месту они там придутся.

– О, а у меня как раз в пятницу нет никаких дел, – тут же подхватил Дрозд, – а у тебя Тимох? Может рванем к мелкому на свадебку? 

– Я с удовольствием. А то боюсь, что и погулять то будет больше не у кого, – хмыкнул Тимоха со скрытой угрозой, – один младшей путевым оказался. Не то что некоторые. 

Я понял, что имел ввиду Тимофей. И Володя, и Антон, Дроз, да и сам Тимоха уже давно записались в холостяки. Да и девочек постоянных уже никто из них давно не заводил, а тут вдруг представился такой случай. Конечно, они не упустят шанс поглумиться. Да и что уж говорить. Будь на моем месте кто-нибудь из пацанов, я бы тоже не упустил такого шанс.

– Ладно, в пятницу тогда к десяти будьте готовы. Ехать придется в Королев. Но только не позорьте меня. Ведите себя прилично.

Это были последние слова, которые я запомнил отчетливо. Все остальное было как в тумане. В эту ночь, я напился так, что на утро не помнил, как оказался дома.

Глава 11

– Надя посмотрит, бант ровно лежит? – Вера пытается заглянуть себе за плечо, чтобы увидеть этот треклятый бант.

Я же стою чуть поодаль и наблюдаю весь этот цирк с тоской на сердце.

Сегодня день регистрации. А это значит, что сегодня Глеб станет официальным мужем моей сестры и запретной мечтой для меня.

Посмотрела на сестру и сразу же отвела взгляд. 

Ее глаза светились счастьем, а мои… болью. 

На ее губах играла торжественная улыбка, а на моих застыла горечь. 

Для сестры этот день окажется самым лучшим в ее жизни, а для меня началом пути в мой персональный ад.

Я до сих пор не могла поверить в то, что Глеб с Верой доведут весь этот фарс до конца. Ведь мы все понимали, что это фикция, что любви между ними нет. Но почему же все так глупо молчали и подыгрывали Вере!?

– Надь, ты меня слышишь? – голос Веры становится громче в моей голове.

– Слышу, я все, – грублю сестре, – сколько можно с этим бантом уже возиться Вер, как девочка маленькая, честное слово. Все у тебя там хорошо. Никуда твой узел не делся, – дергаю сестру за бант и громко пыхтя, в расстроенных чувствах выхожу на балкон. Сил находиться в одной комнате с невестой нет. Никому покоя от нее нет ни на минуточку. Всех вокруг себя собрала. 

Вечная тормоха: так бабушка Маруся всегда про Верку говорила. И ведь не зря.

Нацепила на себя это жуткое платье греческой нимфы, да еще и этот жуткий бант прицепила. Сбоку смотрится убого. Такое ощущение складывается, что Вера проглотила шар.

Зря я пришла на свадьбу сестры. Надо было притвориться больной. Но я и подумать не могла, что счастье родного человека может быть настолько раздражительным.

– Надя, пошли, – выглянула Вера на балкон. – Сейчас уже машина приедет. А то на регистрацию опоздаем.

– Иду. Иду, – буркнула под нос.

Зайдя за сестрой в комнату, подхватила с пуфика маленький бежевый клатч, но перед тем, как направиться на выход, все же взглянула на себя в зеркало.

Бежевый удлиненный сарафан на тонких брителях в цвет клатчу струился по телу, обнимая его своим тонким трикотажем. Собранные в высокий хвост волосы опускались по спине чуть ниже лопаток. Кожу лица пришлось покрыть слоем крем-пудры, чтобы убрать покраснения