litbaza книги онлайнСовременная прозаИгра в пустяки, или «Золото Маккены» и еще 97 советских фильмов иностранного проката - Денис Горелов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 50
Перейти на страницу:

«Лудаш» по-венгерски – гусь; стало быть, все сходится.

Россия с ее крепостным душевладением и жидким лесом о таком герое и думать не могла: крайняя тирания всегда радикализирует конфликт. Лучше других это выразил, как ни странно, Демьян Бедный в басне о лесе. «Ох, розги растут!» – радуется барин, глядя на подлесок. «Обождать чуток – классные дреколья выйдут», – думает в ответ кучер.

Большая, однако, разница.

Всыпав хозяину горячих, Мати раскланялся перед честным людом.

Задав плетей Лютому, Щусенок через минуту завалил его из отцовского нагана.

«Языческая мадонна» «Безпаники, майор Кардош!» «Заколдованный доллар»

Венгрия, 1980–85, в СССР – 1983–87. A pogany madonna. Csaksemmi panik… Az elvarazsolt dollar. Реж. Иштван Буйтор, Дьюла Месарош, Шандор Сеньи. В ролях Иштван Буйтор, Андраш Керн, Ласло Банхиди. Прокатные данные отсутствуют.

Злые форины в тачках с клеймом D и GB едут в народную Венгрию рыть сокровища (произведения культа, золотые дукаты призрака). Майор уголовного розыска Кардош понтится, суетится, волочится и громко садится в лужу в белых штанах. С печки слезает здоровяк лейтенант Этваш по кличке Капелька и возвращает народное добро народу без отрыва от очередного тура парусной регаты. Бабы, дети и фольклористы в ауте.

Сюжет о спортсмене, пишущем под себя энергичные сценарии и становящемся национальной легендой, история кино знала дважды. Со Сталлоне – в виде эпоса. С Иштваном Буйтором – в качестве отцовской байки у камина. Единственное, чего не хватало Сталлоне, – юмора. Единственное, чего недоставало Буйтору, – скорости. Все-таки финно-угорская группа вместе с языками объединяет и коровий темперамент. Чемпион Венгрии по дзюдо, член олимпийской парусной сборной и клубный баскетболист Буйтор слишком неторопливо дрался, нехотя отбивался от поклонниц и задумчиво перелезал из мчащегося «мерседеса» на веревочную лестницу вертолета. Слабый пол, втайне балдеющий от гигантизма, иронии и медлительности в главном, был весь его. Капелька стал местным Бондом, собирающим цветастый урожай злоумышленниц, лялек из обслуги и попавших в переплет интересных иностранок, с которыми его вечно запирали в один багажник (очень большой).

Под Бонда он косил еще в 60-х, без пуза и бороды, в картине «Лев готовится к прыжку» – но это был такой наивный капустник, что от него осталось одно название и безмозглый предуведомительный титр советского проката: «Двадцать лет, как отгремела война – но завязанные ею узлы еще отзываются болью в современности» – это к фильму, где отставные фашистские негодяи приехали в курортную Венгрию за кладом, а получили по шеям.

Франшиза о Капельке строилась по той же схеме, но с добавкой туземного колорита. Боя Великана с каратистами по принципу «Черный пояс получит первым». Стаи мелких гномов для особых поручений, узких форточек и кормления двойным мороженым. Их дедушки, старого жулика, в гуцульском костюме сбывающего дойчам сувениры и помогающего подтибрить ключи от подозрительных авто. Пряничной интуристовской Венгрии: паприка, Пушкаш, «Икарус», кубик-Рубик.

Смешливой атмосферы нежаркого курорта, оживляющей янтарную память о кантри-группе «Апельсин», песочном пирожном с веточкой белой смородины, регате в Пирита и ярмарке пчеловодства в райцентре Хаапсалу. Кто проводил отпуск на Кавказе – не поймет. Кто знал холодное море, шоколадный мусс, пивбары в камышах и трофейных теннисисток в темных очках на темени – тому ничего объяснять не надо.

И все-таки они очень медленно запрягают.

Наша Дания

Дания, как известно, тюрьма, и неладно что-то в датском королевстве.

Впрочем, артисты всех стран произносят эти слова с толстенным намеком на свою. Так что Дания как бы и ни при чем.

Зато и принц у них, и Эльсинор у них, и седые строки рыцарских баллад.

И Андерсен у них – сидячий бронзовый с насиженными до блеска коленями: у туристов там гнездовье. Буря перевесила вывески – здесь, в Копенгагене. Новое платье короля – здесь, в Копенгагене. Солдатик в лодочке бумажной в бухту – тоже по Копенгагену.

А в бухте Русалочка.

И форель.

И микстура от кашля «капли датского короля».

Впечатление сугубо домашнее, и датчане его блюдут. Здесь почти до самых 70-х обитал на четвертом этаже сам Карл Теодор Дрейер, автор немых «Страстей Жанны д’Арк». А наискосок от него – Аста Нильсен девяноста лет, и тоже в пятиэтажке. Боже, это все равно что в булочной Веру Холодную встретить. Здесь когда-то Дрейер жил, Дрейер с Триером дружил, горевал, лежал в постели, говорил, что он простыл.

А на другом краю – лучший коммунист из рисовальщиков и лучший рисовальщик из коммунистов, самый-пресамый любимый график детства Херлуф Бидструп. Создатель вселенной, где русских любили, дяде Сэму давали пинка и было много-много голых рисованных красавиц. Кому не нравится – не смыслит в мирах ни аза.

Когда-то они были злыми богами и держали под собой весь север.

А сейчас – компактная, волшебная, гениеобразующая страна.

По мосту можно в Швецию сгулять.

Прямо так, ногами.

Как солдат из «Огнива».

«Бей первым, Фредди!»

Дания, 1965. Sla forst, Frede! Реж. Эрик Баллинг. В ролях Мортен Грюнвальд, Уве Спроге. Прокат в СССР – 1969 (30,1 млн чел.)

На пароме «Копенгаген» методично режут друг друга силы зла в белых плащах и силы зла в черных регланах. Тем и другим агент по продаже приколов Фредди Хансен сует пластмассовых мух в кофе, сигареты-шутихи в рот и подушки-пукалки под попу. Его используют втемную – но прикол с бомбежкой Москвы ручными голубями даже ему кажется вульгарным. Разрядка, сэр.

Задолго до фон Триера и «Мести» Дания-тюрьма стала равноправной кинодержавой с помощью одного-единственного фильма. Страна, славная принцами, догами и порнографией, поучаствовала в травестии шпионского жанра случайным фриком-дилетантом. Первым этот прикол продал Хичкок в «Север – Северо-Запад» – с той поры клиент-лопух, шляпа в перьях, фраер в галстуке атласном стал классической острой приправой к постной войне сверхдержав. Средь высоких блондинов в разных ботинках немудрено было и затеряться – но Фредди Хансен не затерялся, нет. Ему помог дивный саундтрек Бента Фабрициуса-Бьерре: стоило вступить первым пяти аккордам темы рыжего в тылу врага – дуболом в мокром смокинге и ластах 45-го размера вставал перед глазами, как живой. Он ржал, как Лелик, правильно отвечал на конспиративный вопрос: «Не вас ли я видел в среду с блондинкой?» («Это была брюнетка») – и гасил плевком бикфордовы шнуры, а между делом спасал мир от третьей мировой войны. Войну предстояло разжечь специально дрессированными голубями, пущенными на Москву в крылатых ракетах, – но Москва об этом не узнала. Непочтительные отзывы о родине вырезались из комедий начисто, с китайской непримиримостью, – а голубей слали на «районы, где у русских радарные установки слабее». Куда это годится? Карта родины с красной бомбой, падающей на Solnechnogorsk, полетела в корзину вслед за голыми попами ударниц стрип-клуба «Белый кролик». Оставили только одну, одетую – ею Фреддина пассия запускала детонатор адской машины. Агента Смита зачем-то переименовали в Шмидта – видимо, тоже в целях разрядки. Зато все узнали, что сценарий по-датски – «манускрипт» и что голубиный помет с неба они тоже зовут бомбежкой. Весьма познавательно, хоть и рождает подозрения в анальной фиксации.

1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 50
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?