– А охрана здесь хорошая? – спросила Анжелика.

– Охрана? Я не задумывался… Охранники точно есть, забор по периметру… Но никакой колючей проволоки, и злые доберманы по территории не бегают, это точно, – улыбнулся Егор. – Без пропуска, подписанного Георгием Игоревичем, вас не выпустят.

Анжелика приглядесь к Егору: лет тридцать – тридцать пять, великолепная фигура, густые русые волосы средней длины. Егор носил очки в темной металлической оправе и постоянно краснел. В общем, производил впечатление очень интеллигентного, умного и ранимого человека. Этакого вечного студента, скромного и застенчивого.

– Еда здесь достаточно вкусная, – отметила Анжелика, чтобы хоть как-то поддерживать беседу. Молча есть, сидя за одним столиком с человеком, она не могла.

– А на завтрак очень вкусные блинчики, нежнейший творог со свежими ягодами и восхитительное шоколадное суфле. Иногда даже бутерброды бывают с красной икрой, – заговорщически сказал ей Егор.

– Ну что ж, ради такой еды можно здесь и полежать, – согласилась Анжелика.

– Дорогие пациенты, постепенно заканчиваем обед, приступаем к принятию лекарств! – сообщила миловидная девушка в форме медсестры.

Лекарства выдавали в специальном окошке рядом со столовой. Тут же стояла минеральная вода без газа для того, чтобы эти лекарства запить. Еще одна приятная медицинская сестричка выглядывала из окошка и спрашивала фамилию. Анжелике она почему-то напоминала сказочного эльфа, который выдает не лекарства, а пропуск в свой волшебный мир.

– Раевская, – представилась Анжелика.

Девушка посмотрела в журнал и протянула Анжелике мензурку с тремя таблеткми – одной оранжевой поменьше и двумя белыми побольше.

– Извините, а это что за таблетки? – спросила Анжелика.

– Эти таблетки назначил ваш лечащий врач – Георгий Игоревич, – ответила медсестра.

– Я понимаю, что вы не сами их мне насыпали. Я хотела бы знать, что это за таблетки? От чего они? Как они будут влиять на мой организм? – напирала Анжелика.

– Ого! Сколько вопросов! Я не даю такую информацию! Вы должны полностью расслабиться, довериться врачу и принимать таблетки, которые он назначил, без лишних вопросов. И принять вы их должны так, чтобы я видела, – сказала девушка лилейным голоском.

– Что за шум, а драки нет? – раздался голос у Анжелики за спиной, и кто-то приобнял ее за талию.

Она обернулась – перед ней, улыбаясь, стоял не кто иной, как Георгий Игоревич собственной персоной.

– Да вот… – замялась медсестра. – Бунт…

– Значит, не хотите принимать лекарства в таблетированной форме? Так всегда есть альтернатива – я могу прописать вам уколы и капельницы, – продолжая улыбаться, ответил Шашков.

– Не сомневаюсь, – хмыкнула Анжелика. – Только я не отказывалась от приема таблеток, я просто спросила, от чего они?

– От вашего состояния. – Доктор погладил Анжелику по руке.

– А как они называются?

– А вы что, фармацевт? Что вам скажут их названия? – не сдавался Георгий Игоревич.

– Я недееспособная? – уточнила Анжелика.

– Если у вас острое психическое состояние, а именно в этом состоянии люди идут на самоубийство, то дееспособность у вас ограничена. Анжелика, вы хотите, чтобы я вам помог? Вы доверяете мне?

Анжелика кивнула.

– Тогда что вас так беспокоит?

– Какое воздействие окажут на меня лекарства? Буду ли я «овощем»?

– Конечно, нет.

– Буду ли я все время спать?

– Все время нет. Но сонливость может присутствовать. Но вы, несомненно, станете спокойнее… Так что принимайте лекарства и не забывайте ходить на процедуры.

Так Анжелика и сделала. Впрочем, ничего другого ей и не оставалось.

За ужином к ее столику подошел Егор.

– Присаживайтесь, любитель одиночества, – пригласила его Анжелика.

– Я уже не так одинок после того, как вы здесь появились. Могу я принести вам напитки?

– Спасибо, я все взяла… Не хватает, правда, бокала красного вина, – справедливо отметила Анжелика.

– Да уж, чего нет, того нет. Наши таблетки не совместимы с алкоголем. Как вы себя чувствуете? – спросил он.

– Не плохо, но немного заторможенно.

– Это нормально, – вздохнул Егор. – Через неделю вы привыкнете к лекарствам и побочный эффект уйдет.

– Спасибо, вы меня успокоили.

– Анжелика, а вы пойдете на концерт классической музыки? – вдруг спросил Егор.

– А что, отсюда выпускают? – удивилась Анжелика.

– Нет, – засмеялся он. – Здесь есть музыкальный салон, и там часто проходят концерты. Вот и сегодня приезжают артисты филармонии. Музыка – один из элементов лечения.

– Да, я пойду с удовольствием, – ответила Анжелика.

– А после ужина я могу рассчитывать на прогулку с вами по парку? – спросил Егор.

– А не гоните ли вы лошадей? – вопросом на вопрос ответила Анжелика. – Ведь мы едва знакомы.

– Извините, – покраснел Егор.

– Да шучу! Конечно, мы прогуляемся. Только не стройте никаких иллюзий. Я совсем не готова ни к каким отношениям.

– Конечно-конечно! Я вас понимаю! Я тоже абсолютно не готов. Просто вы такая приятная женщина, и мне с вами совершенно спокойно!

– Не оправдывайтесь! Я тоже рада поболтать с вами. Вы не расскажете, что вас привело в больницу?

– Это ужасная история, – опустил глаза Егор.

– Ваша ужасная история в обмен на мою! – предложила Анжелика. – И кто знает, может, мы подружимся.

После прогулки по парку Егор пригласил Анжелику к себе в палату.

– А нам ничего не скажут? – поинтересовалась Анжелика.

– Посещения здесь возможны до отбоя, до двадцати двух часов. Георгий Игоревич поощряет общение между пациентами, он совершенно правильно считает, что многим это помогает выходить из депрессии, – пояснил Егор. – К тому же мы взрослые люди.

Палата Егора по размерам была примерно такая же, как и палата Анжелики, и такая же уютная, только белье на кровати было не розовое, а цвета слоновой кости. Пациент в такой палате чувствовал себя не как в больнице, а как в хорошей, дорогой гостинице.

Егор усадил свою гостью в кресло, достал из тумбочки фотоальбом в темно-синей замше и принялся крутить его в руках.

– Мне трудно начать, но я постараюсь…

– Вы не торопитесь, я все понимаю, – поддержала его Анжелика.

– Я влюбился в свою будущую жену еще в школе. Нет, мы не учились в одном классе, она была на год младше. Я заметил ее на общешкольном собрании и буквально потерял голову. А затем стал искать встречи на каждой переменке. Но я был настолько стеснителен и нерешителен, что подойти к ней боялся…