Заметив эту ухмылку, мма Макутси на один восхитительный миг вообразила, что она могла бы сказать Вайолет, если бы представилась возможность. И действительно, такая возможность представилась. В конце этого вечера Вайолет подошла к ней поближе и сказала:

– Ну, мма, ты сделала доброе дело. Очень мило с твоей стороны взяться приглядывать за мистером Радипхути. Должно быть, ему очень трудно было найти жену, а теперь ты согласилась выйти за него. Ты и в самом деле добра, но я, конечно, всегда так и думала.

Мма Макутси взглянула в лицо своему врагу. У нее были живы воспоминания о том времени в Ботсванском колледже делопроизводства, когда эти шикарные девицы, среди которых Вайолет была лидером, сидевшие на задних рядах в классе, обсуждали свои успехи в обществе и хихикали, когда мма Макутси или какая-нибудь другая трудолюбивая ученица получали похвалы от учителя. Тогда она ничего не говорила, и сейчас ей надо было бы смолчать. Но искушение было слишком велико.

– Спасибо, мма, – ответила она. – Но это мне повезло. Не каждой девушке достается такой муж. – Она помолчала, прежде чем продолжить. – Но я надеюсь, в будущем тебе повезет не меньше, чем мне. Как знать? – И она сладко улыбнулась.

Вайолет вытаращила глаза:

– Повезло? Ох, я в этом не уверена, Грейс Макутси! Не уверена, что это везение – заполучить такого мужчину. Во всяком случае, надеюсь, тебе будет неплохо. Возможно… – А потом она добавила: – Как знать?

Мма Макутси ощутила, что ее сердце забилось быстрее. Настало время решающего удара.

– В самом деле повезло, мма, – произнесла она. – Думаю, что любая девушка, какая войдет в эту семью, будет счастлива. И притом богата.

Вайолет вздрогнула:

– Богата?

– Ш-ш-ш… – сказала Грейс Макутси, приложив палец к губам. – Это неприлично – говорить о таких вещах. Поэтому я не стану упоминать «Магазин самой удобной мебели», он принадлежит среди прочего моему жениху. Я не должна говорить об этом. Но тебе знаком этот магазин, мма? Если накопишь денег, то можешь однажды прийти и купить себе стул.

Вайолет открыла рот, но ничего не ответила. Тут появился мистер Фанопе, пожал мма Макутси руку и увел ее к другой участнице курсов, которая хотела ее поздравить. Мма Макутси оглянулась на Вайолет, теребившую свою сумочку. Поймав взгляд мма Макутси, она не могла скрыть зависти. Здесь столько всего сплелось: обида, бедность, борьба. В ушах у мма Макутси зазвучал знакомый голос. «Это был недобрый поступок, мма Макутси, – сказала мма Рамотсве. – Не надо было этого делать».

«Я знаю, – мысленно ответила мма Макутси. – Но не могла удержаться, мма».

И голос мма Рамотсве немедленно смягчился. «Да, я понимаю, – сказала она. – Я понимаю». И это была правда, потому что, хотя мма Рамотсве была очень добра, она была обычным человеком и хорошо понимала, что бывают моменты, когда невозможно отказаться от маленькой мести, особенно такой, о которой потом будешь вспоминать с улыбкой, с удовлетворенной улыбкой.

Мма Макутси и Пхути Радипхути, будучи помолвленными, чувствовали себя прекрасно. Четыре дня в неделю, начиная с понедельника, Пхути приходил ужинать к мма Макутси, оставшиеся три дня он ужинал по очереди со своей престарелой тетушкой, своей сестрой и ее мужем и – по воскресеньям – со своим старым отцом. Ужины с отцом иногда оказывались для него испытанием, потому что память у отца была уже не та, что прежде, и он часто повторялся, в особенности когда говорил о скоте. Но Пхути был почтительным сыном и сидел с отцом часами, в то время как тот все говорил об одном и том же. Помнит ли Пхути красавца быка, которого он продал тому человеку из Махалапье? Помнит ли Пхути, сколько они заплатили за браминскую корову, купленную у фермера-бура в Зирасте? Отличная была корова, но когда же она умерла? Помнит ли Пхути, в каком это было году? А как насчет быка, который оказался в Махалапье? Помнит ли его Пхути? Точно?

Время от времени мма Макутси тоже ужинала с ними вместе в доме отца Пхути, она присутствовала при одних и тех же разговорах и изо всех сил старалась не задремать. Вопросы старика были бесконечны. Как выглядит скот в Бобононге в этом году? Не тощий? Он отличается от скота на юге страны? Она замечала, что в присутствии отца Пхути начинал заикаться сильнее. Во время ужинов в ее доме его заикание почти не было заметно, и это говорило об уверенности, которую ей удалось вселить в него. В ее обществе он вполне был способен произносить длинные и сложные фразы на английском или на сетсвана без малейшей запинки. Эта непривычная беглость, которой он был так горд, позволяла ему говорить о том, о чем он был не в состоянии сказать в течение многих лет, и рассказы так и лились из него: о детстве, о том, как он был подростком, о мебельном бизнесе и комфорте или о различных видах стульев, об удовольствии, о наслаждении найти кого-то, с кем он начнет совместную жизнь. Это было похоже на то, как если бы кончилась засуха – засуха долгого молчания, засуха, которая высушивает листья бетеля и покрывает их белым налетом, – и рассказы были как долгожданный дождь, наконец-то одаривающий землю зеленью.

Мма Макутси скоро выяснила, что Пхути любит из еды, и всегда готовила ему эти блюда. Конечно, он любил мясо, особенно стейк на косточке, которую с удовольствием обгладывал. Ему нравились костный мозг и зеленая фасоль с топленым маслом, тонкие полоски вяленого мяса с подливкой и пюре. Все это мма Макутси готовила для своего жениха, и каждый раз он восторженно хвалил ее, словно в первый раз. Ей нравились его похвалы, нравились комплименты насчет ее внешности. Она-то считала себя просто женщиной в сильных очках и с проблемной кожей; теперь она обнаружила, что является одной из красивейших женщин в Ботсване. А ее нос напоминает ему… тут он начинал бормотать, и она никак не могла уловить, что напоминает ему ее нос, но это, безусловно, были приятные ассоциации, поэтому ей не казалось особенно важным знать что именно.

В этот вечер, после происшествия со змеей, мма Макутси подробно рассказала Пхути о том, что случилось. Она рассказала о забавных попытках учеников преувеличить свою роль в изгнании змеи, и он смеялся. Затем она рассказала о визите Поппи и о рассказанной ей истории с воровством еды и угрозой увольнения.

После того как мма Макутси закончила рассказ, Пхути несколько минут сидел молча.

– И что? – спросил он в конце концов. – Что вы можете сделать, чтобы помочь этой женщине? Я не вижу, как вы можете сохранить ей работу. Что вы можете сделать?

– Мы могли бы доказать, что работы должна лишиться главная повариха – та, другая женщина, – сказала мма Макутси. – Это ее нужно уволить.

Пхути с сомнением посмотрел на нее:

– Может быть. Но я не вижу, как вы сможете это сделать. Во всяком случае, с чего вы начнете свое расследование?

Мма Макутси положила ему еще порцию пюре:

– Мы могли бы выяснить, кто шантажирует мма Цау. Затем могли бы сказать мма Цау, что это не Поппи.

Пхути подумал, что это вполне здравое решение, но затем ему пришла в голову мысль получше, и, принявшись за пюре, он изложил ее мма Макутси: