Галерея была совершенно пуста. Три девушки почти бегом пересекли ее, взбежали по лестнице, миновали еще один коридор и оказались в восточной части замка.

Беатрис осторожно выглянула из-за угла и тут же спряталась обратно.

– Там вооруженный слуга у двери, – шепотом доложила она. – Что будем делать?

– То, что и задумали. – Элен по-прежнему была преисполнена решимости.

Сейчас, как никогда, она чувствовала, что ее план удастся. Все останутся довольны – и отец, и маркиз. А после, когда все закончится, она как следует вознаградит горничную.

– Слуга узнает, узнает ее! – заныла Беатрис.

– Она не будет снимать капюшон.

– Но сам маркиз!..

Николь молча переводила взгляд с младшей сестры на старшую.

– Он пьян, – напомнила Элен. – А она, когда войдет, сразу потушит свечи.

– Ваша милость, зачем мы здесь? – громче, чем следовало, спросила Николь.

– Чш-ш! – Беатрис прижала ладонь к ее губам. – Не кричи!

– Ваша милость…

Девочка попыталась снять капюшон, но Элен удержала ее руки.

– Маркиз пожелал, чтобы я пришла к нему на ночь, – быстро сказала она. – Отец не смог отказать ему. От расположения маркиза зависит судьба нашей семьи. Ты знаешь, что всего месяц назад был раскрыт заговор против короля?

Николь помотала головой. «Откуда тебе знать, глупышка, – про себя усмехнулась Элен. – Даже я знаю об этом лишь потому, что подслушала разговор отца и матери».

– Все заговорщики приговорены к казни, – продолжала она, крепче сжимая руки Николь. – Но несколько из них остались на свободе. Ты знаешь, что с ними будет, когда их отыщут?

– Но, ваша милость, при чем здесь…

– …моя семья? Я скажу тебе, Николь. Маркиз хочет заслужить расположение короля, а заодно заполучить Вержи и Божани в свое распоряжение. Он узнал, что отец одолжил денег одному из заговорщиков – и собирается донести, что граф де Вержи поддерживал бунтовщиков!

Глаза Николь недоверчиво расширились. Элен заметила, что у стоявшей за ней Беатрис тоже вытянулось лицо.

«Я после объясню ей, что здесь правда».

– Но граф Гуго…

Элен не позволила обдумать ее слова.

– Мортемар ждет меня. Это единственная возможность спасти нашу семью. Умоляю тебя, Николь, только ты можешь это сделать!

Николь отшатнулась. Наконец-то она окончательно поняла, чего от нее хотят. Девочка попыталась вырваться, но Элен удержала ее.

– Прошу тебя, Николь! Если ты не сделаешь этого, мы с Беатрис закончим свои дни на плахе.

Николь обернулась к Беатрис. К счастью для Элен, ее рассказ испугал младшую сестру не меньше, чем служанку. Девочка была так бледна, словно ее уже вели на эшафот.

– Спаси Беатрис! – шепнула Элен, закрепляя успех. – Спаси ее! Это можешь только ты!

И, не давая Николь времени одуматься, подтолкнула ее в спину.

Стражник обернулся. Но Элен предусмотрительно надела чепец Николь и сдвинула его низко на лоб, а платье скрывал длинный темный плащ.

Человек, охранявший покой маркиза Жана Лорана де Мортемара, увидел всего лишь двух девушек, служанку и госпожу. Нечто странное почудилось ему в том, как они приближались: служанка как будто силком гнала свою хозяйку к двери. Но в галерее было не слишком светло, и он решил, что ему показалось.

Он знал, что его господин сластолюбив и распутен. Маркиза не устраивали дорогие шлюхи с пышной грудью, бесстыже выставлявшие напоказ свои налитые прелести. Он не желал и простолюдинок с вислыми задницами, на которых заглядывался весь отряд. Где бы они ни останавливались, Жан Лоран требовал молоденьких курочек.

Что ж, похоже, эта ночка выдастся для его господина веселой.

– Его светлость ждет, – негромко, но твердо сказала служанка. Таким голосом отдают распоряжения и приказы. Но стражнику понравилась настойчивость этой крошки.

«Должно быть, не терпится отделаться от госпожи и самой задрать юбки в укромном местечке».

– Я доложу его светлости, – важно кивнул он.

В жарко натопленной комнате на кровати под роскошным балдахином – шелковым, с вышитыми серебряными звездами – оглушительно храпел маркиз де Мортемар.

Слуга постоял в сомнении, но все же решил, что утехи господину важнее сна.

– Ваша светлость! К вам гостья.

Надо отдать должное де Мортемару: тот проснулся немедленно. В каком бы состоянии ни засыпал маркиз, на пробуждение ему не приходилось тратить усилий. Налитые кровью глаза остановились на стражнике.

– Что ты сказал? – хрипло выдохнул Жан Лоран. – Повтори.

– Там у дверей девица, ваша светлость. Что с ней делать? Отправить восвояси?

Некоторое время маркиз бессмысленно смотрел перед собой.

– Девица… – наконец повторил он без выражения. – Кто такая?

Слуга не успел ответить. Сообразив что-то, Жан Лоран причмокнул и с удовольствием похлопал себя по ляжке.

– Я тебе дам восвояси! Пусть войдет.

Низко поклонившись, стражник попятился и вышел. Он распахнул дверь перед девушкой в накидке и со всей учтивостью сообщил:

– Его светлость ждет!

Но, сделав нетвердый шаг, та вдруг встала, как вкопанная. Губы ее задрожали. Она вцепилась в рукав своей служанки и, кажется, собралась бежать.

Подавшись к ней, служанка шепнула пару слов. Мужчина навострил уши, но ничего не расслышал. Что бы ни сказала горничная, фраза ее произвела магическое воздействие: госпожа обмякла и, низко опустив голову, шагнула в покои маркиза.

Закрыв тяжелую дверь, мужчина подмигнул горничной:

– А ты ничего, милашка! Не хочешь вместе скоротать ночку?

Та даже не взглянула на него: развернулась – и скрылась за углом. Слуге почудилось, будто оттуда донесся шепот и шуршание платьев. Но он лишь пожал плечами и прислонился к стене поудобнее. До утра еще далеко…

В первый миг оцепеневшая от страха Николь увидела лишь медвежью шкуру, приколоченную к стене, а под ней – небрежно брошенный на пол красный камзол. Будто лужа крови натекла с убитого зверя.

Дурной знак!

Николь пыталась сделать шаг, но ноги от страха стали студенистыми.

От чужой одежды, в которую ее обрядили, пахло до отвращения сладко, и девочку затошнило. Глупая, глупая! Почему она не сбежала, когда поняла, чего хочет от нее Элен?

А теперь поздно. Оскаленная голова убитого зверя таращится на нее стеклянными глазами, словно предупреждая: «И тебе висеть рядом со мной, если выдашь себя!»

Из отупения горничную вывел хриплый бас: