Сергеевич сам воспитывает ребенка. — Грустный вздох и, — Бедненький… трудно ему.

— Трудно! — передразнила Юлия, внезапно влезая в разговор, — Мне бы его проблемы! Да ему найти жену раз плюнуть! Но при этом он что-то не торопится. Сам нос от всех воротит, может быть ждет, что благоверная вернется?

От ядовитого тона девушки Веронике стало не по себе, будто Юлия была обижена на их босса. Неужели Ильясов успел ее отшить? Решив, что ее это не касается, Копылова тряхнула головой и переключила разговор в другое русло. В конце концов, она пришла сюда работать, а не сплетни собирать.

— Покажи мне, как работает эта программа? — обратилась она к Наталье, которая готовилась что-то ответить не менее ехидное.

Блондинка хлопнула ресницами, бросила еще один сердитый взгляд на Юлию и подвинулась ближе к Нике.

— Смотри, — велела она, — вот эта иконка открывает меню…

Глава 7

В обед девушки вышли прогуляться в торговый центр и перекусить. Погода еще стояла теплая, осень не успела вступить в свои права, и днем было по-настоящему тепло. Подставив лицо солнечным лучам, Вероника сделала глубокий вдох, наслаждаясь теплым ветерком и ароматом скошенной травы.

— Там за углом есть отличная кофейня, — сказала Наташа, показывая рукой в сторону сквера.

— Отлично, идем туда! — обрадовалась Копылова.

Почему-то сразу захотелось бодрящего напитка. Крепкого и без молока. Чтобы можно было прочувствовать всю горечь и палитру аромата. Ника любила пить его без сахара, чтобы ничто не отвлекало от истинного вкуса. Наслаждаясь напитком, она будто погружалась в себя и лучше понимала свои проблемы и желания.

— Не обращай внимания на девчонок, — сказала Наталья, когда девушки устроились на скамейке со стаканчиками с кофе и вкуснейшими круасанами, — они хорошие, правда немного заносчивые. Галка по уши втрескалась в Малчанова и готова стелиться перед ним ковриком. Я все понимаю, наш зам интересный мужчина, но у него на лбу написано «КАААЗЕЛ», неужели она этого не видит?

Вероника пожала плечами.

— Любовь зла, — ответила она, — а такие, как Малчанов этим пользуются.

— Это да, — усмехнулась блондинка, — на самом деле он не такой и плохой. Отзывчивый, добрый, никогда не откажет в помощи. Ну вот натура у него такая… как бы культурно выразиться, эм… кобелиная. Ему всегда нужно внимание противоположного пола, без этого наш цветок нарцисс чахнуть начинает. — Вероника хихикнула, а Наташа продолжала. — К сожалению, не все воспринимают заигрывания со стороны Николая Вячеславовича адекватно. Раз мужик улыбается, говорит комплименты — значит он уже готов на все ради ночи с тобой. Нет! Это просто флирт. Я видела его жену, она приходила к нам в офис. Очень милая, ухоженная и приятная девушка. Вот просто куколка. Нет в ней напыщенности и самовлюбленности. Так наш Николай Вячеславович изменился прямо на глазах. Превратился в мурчащего котика — Людочка то, Людочка это, Людочка жизнь моя!

Вероника удивленно воззрилась на подругу.

— Ого! Неожиданно! — призналась девушка.

— А я тебе что говорю! — согласно кивнула блондинка, — А дурочка Галина не понимает этого. Готова глаза выцарапать любой, на кого еще посмотрит Малчанов.

— А почему Андрей Сергеевич развелся? — неожиданно для себя самой спросила Копылова и прикусила язык. Ну к чему этот нездоровый интерес к начальнику?

Однако Наталья с готовностью подхватила тему для разговора.

— Никто толком ничего не знает, — с сожалением вздохнула она, — у меня друг работает водителем Андрея Сергеевича, — при этих словах девушка кокетливо поправила белокурый локон, а мило порозовевшие щеки выдали романтический интерес к тому самому другу, — так вот он раньше возил по делам супругу Ильясова и их сына. Сейчас возит только сына и его няню. Вернее нянь. Они меняются постоянно. Мелкий тот еще чертенок, не справляются с ним лучшие педагоги, нанятые отцом, уходят, несмотря на шикарную зарплату.

— Трудный ребенок? — спросила Вероника, почему-то вспомнив своего недавнего знакомого Матвея.

Она не назвала бы мальчишку чертенком, скорее проказником, но была уверена, что с ним легко можно найти общий язык. Ребенок развит не по годам, смотрит на этот мир совсем по-взрослому. Другой вопрос — что заставило его так рано повзрослеть.

— Да нет, — пожала плечами Наталья, — немного избалован, как все дети, не знающие ни в чем отказа. Он старается привлечь внимание к себе, может быть мстит за то, что Андрей Сергеевич не позволил матери забрать его, а может просто развлекается так. Он то из дома сбежит, то школу прогуливает, то дерется с одноклассниками. Не хочет ходить ни на какие занятия. Ему возили лучших педагогов по музыке, доставляли самых известных тренеров по фехтованию, теннису и даже поло. Он ходил в школу искусств, но и там не сложилось.

— М-да уж, бедный ребенок! — от души пожалела незнакомого мальчика Копылова.

— Ребенок? — тонкая бровь Наташи удивленно изогнулась, — Тут скорее бедный папа!

— Если бы папа уделял побольше внимания своему сыну, а не загружал его разными занятиями, мальчик не пытался бы добиться общения с отцом столь кардинальным способом.

— Может быть, ты права, — задумалась подруга.

— В любом случае, это не наше дело, — проговорила Вероника, — странно только, что ребенок остался с отцом, хотя в наше время все решают деньги. Скоро закончится обеденное время, пора идти. Не хочу опоздать с перерыва в первый рабочий день.

Наташа выбросила в урну пустой стаканчик из-под кофе и поднялась.

— Ты права, пора идти. Галина с Юлькой быстро донесут, если опоздаем.

Вторая половина дня прошла без происшествий. Вероника знакомилась с программой, с коллективом и постепенно привыкала к своим обязанностям. Ей нравилось чувствовать себя частью команды. Домой она спешила воодушевленная. Ей не терпелось поскорей все рассказать маме. По дороге девушка купила тортик, чтобы отметить свой первый рабочий день. Подъезжая к дому, ощутила странное беспокойство. Сердце сковало неприятной коркой льда. Хотелось увеличить скорость, быстрее добраться до подъезда, чтобы отделаться от дурного предчувствия. Надежда не оправдалась. Перед подъездом стояла «скорая».

— Мама! Мамочка! — не помня себя от ужаса, Вероника взлетела вверх по ступенькам, все еще лелея внутри себя надежду, что это не в их квартиру вызвали врачей.

Сердце пропустило удар и замерло, когда девушка оказалась на лестничной площадке перед приоткрытой дверью.

— Только не это! — в отчаянии прошептала Ника, переступая порог квартиры. — Мама! — повысила голос, но тут же прикрыла себе рот ладошкой.

В комнате мамы ярко горел свет. Незнакомые люди столпились у кровати. К Веронике обернулась женщина средних лет в бирюзовой форме и медицинской маске на лице.

— Вы кто? — строго спросила она.

— Я ее дочь, — голос предательски дрогнул, горло сковало спазмом, — что случилось?

— Не мешайте, девушка, — строго