Вернувшись в свои страны в уверенности, что сложная проблема уже разрешена в либеральном ключе и позиция церкви будет смягчена, большинство членов совета ждала папского заявления, в котором были бы одобрены методы искусственного регулирования рождаемости. Кое-кто даже занялся подготовкой статьи, которая могла послужить введением или вступлением к предстоящему папскому постановлению, где бы обосновывалось полное оправдание изменению позиций католической церкви.

Оттавиани же воспользовался отсутствием в Риме большинства членов Папского совета на протяжении всего 1967 года и в начале 1968 года. Остававшиеся в Риме проявляли сдержанность, дабы не оказывать давления на Павла VI. Из благих побуждений они действовали на руку Оттавиани. А тот призвал под свои знамена членов «старой гвардии», разделявших его точку зрения, и каждый день рядом с папой как бы случайно оказывались кардиналы Киконьяни, Браун, Паренти и Самор. Каждый день они беседовали с ним о том, что одобрение искусственных методов регулирования рождаемости означало бы предательство всего наследия церкви. Они напоминали ему о каноническом праве и трех критериях, обязательных для всех католиков, желающих вступить в брак. Без трех этих основных элементов супружество в Римско-католической церкви признавалось недействительным: эрекция, эякуляция и зачатие. По утверждениям кардиналов, если узаконить оральную контрацепцию, то это означало бы уничтожение этого особенного закона церкви. Многие, в том числе и его предшественник Иоанн XXIII, сравнивали Павла VI с терзаемым сомнениями Гамлетом. Каждому Гамлету нужен для раздумий свой замок Эльсинор. В конце концов папа принял решение, что он и только он способен сделать окончательный выбор. Он вызвал к себе монсеньора Агостино Казароли и сообщил ему, что вопрос контроля рождаемости отныне не входит в компетенцию Священной канцелярии, а затем удалился в замок Кастель-Гандольфо работать над энцикликой.

На рабочем столе Павла VI в Кастель-Гандольфо среди различных отчетов, рекомендаций и исследований на тему искусственных методов регулирования рождаемости лежал и доклад Альбино Лучани.

Пока члены совета, консультанты и кардиналы курии спорили по этому вопросу, папа также запросил мнения жителей различных регионов Италии. Одним из них и была епархия Венето. Венецианский патриарх, кардинал Урбани, созвал собрание всех епископов своей области. После обсуждения, продлившегося целый день, составление доклада было поручено Лучани.

Решение доверить эту задачу Лучани большей частью основывалось на его осведомленности в данном вопросе, так как им он занимался в течение нескольких лет. Лучани не раз выступал по этой проблеме, писал о ней, обсуждал ее с врачами, социологами, богословами, к тому же среди собравшихся епископов у него был самый большой личный практический опыт работы с супружескими парами.

В числу таких супругов относился его брат, Эдоардо, изо всех сил старавшийся заработать денег, чтобы содержать постоянно растущую семью, в которой уже было десять детей.

Лучани из первых рук знал о проблеме, вызванной продолжающим действовать запретом на меры искусственного контроля рождаемости. Он вырос в нищете. Сейчас, в конце 1960-х годов, ему открылось, что нищета и лишения столь же велики, как и в минувшие дни его юности. Когда любящие родители пребывают в отчаянии, из-за того, что они неспособны накормить своих детей, которых становится все больше, то на проблему контроля рождаемости приходится смотреть не как иезуиты, согласовываясь со Святым Духом, а с более практических позиций.

В Ватикане могут цитировать Книгу Бытия до Судного дня, но Священное Писание не заменит хлеба на столе. С точки зрения Альбино Лучани, Второй Ватиканский собор был призван связать евангельское учение и католицизм с двадцатым веком. Отказать мужчинам и женщинам в праве прибегать к контрацепции означало отбросить церковь назад в Средневековье. Почти о том же самом он высказывался при подготовке доклада, но неофициально. Во всеуслышание Лучани остерегался говорить на эту тему, оставаясь покорным воле папы римского. В этом отношении Лучани представлял собой прекрасный пример своего времени. Когда папа оглашает решение, верующий подчиняется ему. Однако даже по публичным высказываниям Лучани было понятно, что он думает о проблеме регулирования рождаемости.

В апреле 1968 года, после дальнейших консультаций, доклад Лучани был составлен и принят к рассмотрению. Отчет получил одобрение епископов области Венето, и кардинал Урбани должным образом подписал его и отослал непосредственно Павлу VI. Впоследствии Урбани видел документ на рабочем столе папы в Кастель-Гандольфо. Павел VI сообщил Урбани о своей высокой оценке этого доклада. Папа так хвалил присланный доклад, что Урбани, возвращаясь в Венецию, заехал в Витторио-Венето, чтобы лично передать Лучани похвалу папы римского за проделанную им работу.

Основной упор в докладе был сделан на предложении, чтобы папа от имени католической церкви одобрил применение прекращающих овуляцию противозачаточных таблеток, разработанных профессором Пинкусом. Чтобы они стали католическими таблетками для регулирования рождаемости.

13 апреля Лучани говорил с прихожанами Витторио-Венето о тех проблемах, которые вызывает этот вопрос. С присущим Лучани тактом он называл эту тему «супружеской этикой». Отмечая, что священники, которые выступают с проповедями и выслушивают исповеди, «должны следовать распоряжениям, какие папа отдает в отдельных случаях, пока он не сделает окончательного заявления», Лучани пришел к следующим трем умозаключениям:

1. Сегодня, в порожденной выступлениями прессы сумятице, легче найти женатых мужчин или замужних женщин, которые не верят в то, что грешат. В таковых случаях, возможно будет уместным, при обычных обстоятельствах, оставить их в покое.

2. В отношении к кающемуся онанисту, который испытывает подлинное раскаяние и выказывает смирение, будет уместно прибегнуть к терпению и доброте, поддержать его в пределах пастырского благоразумия.

3. Будем молиться, дабы Господь помог папе найти решение. Возможно, никогда еще перед церковью не стоял столь трудный вопрос: сложный как сам по себе, так и порождаемыми им многочисленными проблемами, тем более что на него так остро реагирует огромное множество людей.

Энциклика «Жизнь человеческая» была опубликована 25 июля 1968 года. Папа Павел VI отправил монсеньора Ламбрускини из Латеранского университета объяснять прессе важность этого документа, что само по себе было излишне. Было знаковым и несколько шокировало то, что документ не претендовал на непогрешимость. Для миллионов католиков обнародование энциклики стало историческим событием, наподобие убийства президента Джона Ф. Кеннеди. Год спустя они в точности знали, что делали и где находились, когда узнали о ней.

Для Римско-католической церкви эта энциклика на шкале бедствий стояла выше, чем осуждение Галилея в семнадцатом веке или провозглашение папской непогрешимости в девятнадцатом. Документ, призванный укрепить авторитет папы римского, произвел эффект, в точности обратный.

Этот давший обет безбрачия священник, которому тогда был 71 год, имевший расширенный совет, созданный в помощь для решения проблемы регулирования рождаемости, проигнорировал выработанные рекомендации. Павел VI заявил, что единственные способы контроля рождаемости, приемлемые с позиции католической церкви, это воздержание и «метод естественного цикла» — «…во всяком случае использование этого метода в супружестве не должно ухудшать его естественную способность к рождению человеческой жизни».