— Зачем? Разве не проще прикончить? Это же хэфу! Они и так-то бесполезны, пока им лет триста не стукнет, а этот еще и охотником заделался!

Но парень в дурацкой маске отрицательно качнул головой и заговорил не свойственными его возрасту фразами:

— По нашим меркам он молод, а значит представляет определенную ценность для Старейшины. Нас и без того немного. Важен каждый потенциальный адепт.

Готта прищелкнул языком, а Хаззи сразу заметно сдулась. Похоже, подобный вариант развития событий она не рассматривала в принципе. А ведь на торговле информацией живет. М-да.

— Так вы только поэтому его и не прибили?

И пока ответа самих Детей не последовало, охотник, по-прежнему оставаясь на грязном полу, поспешно вставил:

— И я им благодарен!

Хаззи изогнула состоящую из ромбовидных чешуек бровку:

— То есть, ты на это и рассчитывал?

Стоило отдать ей должное, соображала информаторша и впрямь хорошо. Однако сам Готта не готов был вот так запросто соглашаться с ее подозрениями. Взвесив в уме последствия, он посмотрел на Хаззи самым честным из своих взглядов и сказал:

— Сама понимаешь, что я работаю за деньги, а наемникам в наше нелегкое время приходится несладко. Особенно новичкам. Пока ты не заработал репутацию, ты — никто и ни один серьезный игрок с тобой работать не станет. Всем известно, что Дети Шуота постепенно набирают силу, и когда их триумф случиться, я хочу оказаться на выигрышной стороне.

Готта не сомневался, что ему никто не поверил, но озвучить это все-таки должен был. Хотя бы ради того, чтобы его просто услышали.

— Зачем тогда так усложнять? — поинтересовалась Хаззи в свою очередь. Сложив руки на весьма объемистой груди, она выглядела точь-в-точь прокурор на одном из слушаний в Риоммской Верховном Суде — космическое самомнение и бездна подозрений. — Ты мог просто выйти с ними на связь…

— И дать кучу поводов без разговора прикончить меня? — усмехнулся Готта. — Я же не идиот.

— А вот это уже решит Старейшина, — в свою очередь оборвал его главарь и без долгих предисловий схватил охотника за шкирку и вздернул на ноги. Силы в тощих ручонках мальчишки оказалось на порядок больше, чем можно было ожидать, и потому Готта едва не взлетел над настилом.

— Эй! — возмутился он, с трудом устояв на ногах. — Только без грубостей!

— Не тебе указывать, папаша.

Готта усмехнулся нелепому оскорблению, но спорить не стал. Он чуял, что момент истины близится, а прерывать его бессмысленными пререканиям жуть как не хотелось.

— Ну? — спросил он, одновременно пытаясь стряхнуть с себя прилипшую ржавчину. — И далеко отсюда этот ваш Старейшина?

Охотник и не надеялся, что ему ответят, но ждал, что Хаззи хотя бы выскажется. Однако она тоже молчала, с мрачным видом о чем-то усиленно размышляя. Наконец она выдала:

— Я с вами.

Готта уж было приготовился, что кто-нибудь из сопляков все же осадит информаторшу, но с еще большим удивлением обнаружил, что никто не стал противиться. Он, конечно же, не знал, насколько хорошо Хаззи была знакома с таинственным Старейшиной Детей Шуота, однако оставался убежден, что тот далеко не каждого жалует аудиенцией. Стало быть, причина брать ее с собой имела определенный вес. А вот насколько — еще предстояло выяснить.

Помимо воздушного транспорта, рассекавшего небеса днем и ночью, Риомм мог похвастаться и обширной сетью подводных туннелей, связывавших его разбросанные над океаном рукотворные острова в единый живой организм. По таким хордам со сверхзвуковой скоростью носились магнитные поезда. Временами, правда, случалось, что некоторые из транспортных веток приходилось перестраивать или углублять, а это в итоге приводило к тому, что под покровом океана появилось несколько заброшенных, но вполне себе пригодных к использованию артерий. Само собой, контрабандисты, наркоторговцы и прочие столичные маргиналы не могли не воспользоваться столь щедрым подарком судьбы. И Дети Шуота, судя по всему, исключением не стали.

Готту втянули на борт магнитной вагонетки вслед за Хаззи и другими салагами, прежде чем та на полной скорости бросилась в путь. Встроенные компенсаторы работали кое-как, но от перегрузок худо-бедно спасали. Охотник знал, к кому они направлялись, а вот куда именно — этот вопрос пока оставался загадкой.

Закрытая кабинка вагонетки, несмотря на тесноту, иллюминаторами все же могла похвастаться, а потому позволяла полюбоваться подводными красотами Риомма сквозь прозрачные стенки туннелей. И, говоря по совести, посмотреть здесь действительно было на что.

Пускай воды Риомма не могли похвастаться девственной чистотой и прозрачностью, а их обитатели — разнообразием и цветастостью форм, однако сигнальное освещение поддерживающих городские постройки свай и маячки самих хорд, привлекавшие к себе порой невообразимо странных созданий, обычно обитавших на дне, создавали иллюзию эдакой сказки — таинственной и жутковатой. То и дело мимо проскальзывала какая-нибудь зубастая образина, а в следующий миг ею уже закусывала рыбка побольше. Все в Галактике были наслышаны о знаменитых риоммских катранах, но вот воочию их увидеть Готта даже не мечтал. А когда все-таки увидел, мысленно постановил, что ни за какие коврижки не согласился бы войти в местные воды.

— И долго нам пилить? — спросил охотник, дабы немного скрасить ожидание. Бег вагонетки не замедлялся ни на секунду, а времени прошло никак не меньше часа. У Готты даже задница успела занеметь. Путы с его рук так никто и не снял, а потому размяться как следует еще и в тесноте вагонетки стало делом практически невыполнимым.

Ни Хаззи, ни главарь, до сих пор свою маску так и не стащив, ему не ответили. Зато предложила одна соплячка, державшая при себе все его нехитрое вооружение:

— Хочешь, долбану башкой об стенку? Мигом время пролетит.

— Благодарю покорно, но не нужно, — осклабился Готта.

— Тогда заткнись и жди.

Грубиянка, постановил охотник, но жаловаться и хамить в ответ не стал. Он и не надеялся выудить из них хоть крупинку информации, а вот попытаться вывести из равновесия — да. Тем более, что, как Готта сам понял, двигались они далеко за пределы Старого Пирея.

— Ваш Старейшина, что, на дне морском проживает? — с тонко выверенной усмешкой поинтересовался он.

— Разумеется, нет, — моментально встрепенувшись, откликнулся главарь. — Наш глава достаточно богат и влиятелен, чтобы не обретаться на задворках.

— Обретаться на задворках? — нелепо оттопырив нижнюю губу, переспросил Готта. — Эй парень! Тебя что, в институте благородных девиц воспитывали? Что за словечки?

Кое-кто из салаг гаденько захихикал. Даже невзирая на маску, скрывавшую лицо, было очевидно, насколько сильно предводитель Детей смутился. И при этом не попытался как-то урезонить хихикавших. Что показалось охотнику весьма странным, ведь не будь у него хоть сколько-нибудь значимого авторитета, вся эта шайка его вряд ли стала бы слушаться.