В то время, когда начальник полиции докладывал комиссару о происшествии, Вольдемар уже стучал в дверь вентиляционной. Минут через пять его усилия увенчались успехом. Лязгнул запор, дверь приоткрылась, и в проеме нарисовалась уголовная морда.

– Чего?

– Того.

Дескин ткнул стволом замотанной в тряпку винтовки туда, где у морды должен быть живот. Когда обладатель этих частей тела согнулся, то получил прикладом винтовки по затылку, лишние свидетели Дескину были не нужны. Штыком он выковырял из знакомой щели грязь и затыкавшую ее тряпку. Подцепил кончиком штыка карточку удостоверения личности, а потом и карту памяти. Все на месте. Будем надеяться, что информация уцелела. Впрочем, кристаллы карт памяти – штука надежная. На выходе Вольдемар проверил пульс у тела, лежавшего возле двери. Жить будет. Через пять минут он уже смешался с толпой на улицах столицы.

Вольдемар стволом винтовки отодвинул мешавшую обзору ветку и замер, прислушиваясь к лесной ночи. Прошло минуты три, никого. Тогда он осторожно, стараясь ступать бесшумно, приблизился к радиомаяку. Но стоило ему откинуть крышку панели управления, как сзади раздалось:

– Стой! Двадцать.

– Минус три, – не сразу сообразил Дескин.

– Капитан Деми!

Вольдемар обернулся.

– Горм?!

– Так точно, господин капитан!

– А я вас уже похоронил. Ты один?

– Один. Ранили меня в самом начале. Ребята меня камнями завалили и гвардейцев отвлекли, а собак у них не было. Я так под камнями двое суток и пролежал, когда все закончилось, выбрался – и сюда. Почти три месяца здесь сижу.

– Как рана? Не беспокоит? А ешь ты здесь что?

– Рана беспокоит, но не сильно. А летом в лесу от голода не умрешь. Вот когда нас в пустыню выбрасывали, тогда с едой действительно туго было.

– Мне бы твои навыки, – позавидовал Вольдемар. – А что же катер не вызвал?

– Да пока без сознания был, адрес в сети забыл, – даже в темноте было видно, как расстроен своей промашкой Горм. – Информации нет, группы нет. Что я нашим скажу?

– Правду. В этом случае лучше говорить правду. Но теперь информация у нас есть. Ребята погибли не зря.

Вольдемар прогнал тест радиомаяка и убедился, что все в порядке. Горм наблюдал за его действиями.

– Порядок? – напрягся спецназовец.

– Полный.

Дескин нажал кнопку вызова, радиомаяк выплюнул в космос невидимый сигнал. Через несколько секунд пришел ответ.

– Нас услышали, – расслабился Вольдемар. – Слушай, а почему у тебя кличка такая странная – Горм?

– Я себе кличку Гром взял, – смутился спецназовец. – Да на учениях лопухнулся, коды связи перепутал. Тогда лейтенант Дэн и сказал, что на Грома я не тяну, только на Горма. С тех пор так и зовут.

Через двое суток за ними прилетел катер.

Пот заливал глаза, винтовка тянула к земле, ноги подкашивались, а в правом боку начинало колоть. Вольдемар автоматически перебирал ногами, с трудом разбирая дорогу. В голове осталась только одна мысль: когда все это закончится? Конец наступил как всегда неожиданно.

– К бою!

Падая, Вольдемар сорвал лазер с шеи и направил ствол на внезапно появившегося «противника». Безуспешно постарался выровнять дыхание и доложил:

– Капитан Дескин к стрельбе готов.

– Огонь!

Десять выстрелов. Сержант-инструктор пискнул секундомером. Дескин поставил винтовку на предохранитель. Хорошо, что это была республиканская винтовка, с более тяжелой имперской было бы намного труднее.

– Уложился? – в голосе Вольдемара присутствовала слабая надежда.

– Не совсем, господин капитан.

– Сколько?

– Семнадцать секунд. Меткость сейчас доложат.

Семнадцать секунд! Ерунда. На первой тренировке он не дотянул до норматива больше двух минут, а в мишень попал всего два раза. Точнее, в самый край мишени, почти промазал.

– Шесть попаданий, два в центре, – сержант озвучил результат, сообщенный ему по рации.

Шесть, а надо семь как минимум. И на семнадцать секунд быстрее, чтобы выполнить простейшее упражнение республиканского спецназовца. Тренироваться, конечно, надо больше, а когда? Подотдел еще только создавался, и свалить все дела на заместителя, а самому свалить на полигон флотского батальона специального назначения удавалось не чаще, чем два раза в неделю. Но, вырвавшись из кабинета, Вольдемар тренировался до полного изнеможения. И результаты были. Не такие хорошие, как хотелось бы, но были. По крайней мере, сейчас спецназовцам не пришлось бы таскать его на себе во время такого марш-броска, какой им пришлось совершить на Онате, уходя от преследования гвардейцев. Вспомнив Онату, Дескин помрачнел. Из всей группы их только двое осталось, он и спецназовец из этого батальона, Горм. Причем Горм до сих пор из госпиталя не выписался. Хорошо, что вспомнил, надо будет навестить.

Кабинет в штабе флота Дескин делил со своим заместителем, лейтенантом Эйно Табером. Бравый командир диверсионной группы из флотского батальона специального назначения был тяжело ранен во время боев на поверхности Варена и почти год пролежал в госпитале. Однако полностью восстановить здоровье лейтенанту не удалось, и вернуться в ряды спецназовцев ему не светило. Тогда его и пристроили заместителем к Дескину. Табер быстро, гораздо быстрее, чем сам Вольдемар, освоился в штабе флота и теперь, по сути, тянул большую часть текущих дел. Свалив на заместителя текучку, Дескин занимался организацией поддержки специальных операций, в чем весьма преуспел.

– Что у нас на сегодня?

Табер вывел на экран свой ежедневник.

– В десять ноль-ноль ваш визит к начальнику штаба.

– Помню, что еще?

– Согласование плана по обеспечению высадки разведгрупп.

– Хорошо, дальше.

– Дальше обед, – напомнил Табер.

– Ну, это святое, – кивнул Дескин. – А после обеда?

– Пока ничего существенного, но после визита к адмиралу что-нибудь, думаю, появится.

– Не сомневаюсь, – согласился Вольдемар. – Я пошел по начальству, а ты тут бди.

– Есть бдеть, господин капитан, – ответил Табер. – А что именно бдеть?

– Кресло мое бди. Здесь тебе не какой-нибудь имперский тыл, а штаб нашего родного флота. Здесь бдительность нужна позарез, а то не успеешь за дверь выйти, как кресло твое займут и скажут, что так и было, – выдал установку Дескин, уже направляясь к двери.

– Шифровальщикам расписание сеансов связи отдайте, – в последнюю секунду вспомнил Табер.

– Ладно, давай. – Дескин взял у заместителя папку с грозным грифом.