– Не катит. Лучше, если я пойду первой, а ты меня прикроешь. Если попадусь, то могу либо соврать, что у меня опять головная боль сильная, и я спустилась в поисках врача, а про кнопку вызова забыла. Либо ты придешь на помощь и вытащишь меня.

Дима на минуту замешкался с ответом. Было видно, что он не одобряет мое желание идти самой, но понимал, что ему сложнее будет объяснить свое присутствие на палубе ночью.

– Хорошо. Если кто появиться я отвлеку внимание. Не задерживайся. Не лезь на рожон. Если что зови.

Теперь идти было уже не так страшно. Все-таки, когда ты знаешь что рядом крепкий мужик, готовый прийти на помощь, шпионить даже интереснее. Я протиснулась в чуть приоткрытую дверь и тихонько пробежала несколько шагов до второй, заглядывая в маленькое окошко в верхней ее части.

Яркий свет не давал нормально рассмотреть комнату. Дверь находилась, видимо, в самом конце большой каюты с боку, так как мне видно было лишь угловую часть стены напротив. Белоснежные стены при данном освещении казались ослепительными до темных мушек в глазах. На свой страх и риск, я слегка приоткрыла дверь, которая (слава богу) не в пример моим, открылась бесшумно. Сквозь узкую щель видно было, что в каюте ближе к двери установлены два куба – каждый примерно в 1,5 метра, соединены между собой узкой конструкцией матового светло-серого цвета, словно двух сторонней прищепкой. И, надо сказать, это единственное цветовое пятно во всей комнате. Не реально белые панели стен, потолка и пола. Ни окон, ни мебели, идеальная чистота. Я не удивилась бы, если увидела здесь пациентов в спецкостюмах для абсолютной стерильности. И что делать дальше? Глухой голос вывел из оцепенения. Значит там кто-то из команды. И я рискнула, пока голос говорившего мог скрыть мое передвижение, аккуратно максимально пригибаясь прошмыгнуть под прикрытие кубов.

– Как успехи? – этот голос мне был не знаком. Но он напомнил мне голос из моих галлюцинаций. Я осмотрелась вокруг. Это ведь та комната, в которой я была во сне или нет? Кубов не помню, но стены и это ослепляющее освещение похожи. Отвечал явно Филипп Эполитович, но голос был бодрее, моложе что ли.

– Код имиата не принимает пароль. Я попытался войти через систему его парного генератора. Они уже больше 50 лет вместе, могла произойти адаптация. Да и слишком долго система развивалась сама по себе, Цефина запустила саморазвивающийся модуль перед тем, как перешла в режим ожидания.

– Что вы хотите мне сказать? Опять неудача? Семеро из нас смогли запустить трансформацию, сколько нам еще ждать? – говоривший был явно раздражен. Он не кричал, говорил спокойно, но от тона его голоса леденело все внутри.

– Вы же знаете, что трансформация временна, – вмешалась в разговор Анарис, – без пробуждения Цефины мы обречены. Имиаты стремительно развиваются и нам все сложнее оставаться в тени. Мы не можем бесконечно производить набор имиатов, тем более что код становится все менее восприимчивым к паролю. Нам срочно нужна перезагрузка системы.

– Я уже слышал об этом! Мне нужен результат! Я смог отыскать главный схрон данных, я предоставил вам место и все необходимые средства для решения проблемы. Пробуждение Цефины ваша задача!

– Да Апи, – тихо с извиняющимися нотками проговорила доктор.

– Сит Ирики, что с новыми образцами? Надежды на девушку могут оправдаться?

– Возможно, – мужчина говорил неохотно, – ее восприимчивость самая сильная.

– Апи, – прервала его Анарис, – У нас под вопросом еще одна кандидатка. ЕЕ система дает странные искажения. Это похоже на запуск перекодировки.

– Анарис, мы даже ее геном еще не проверили, а ты уже ставишь предположения? – Ирики зло отчитал доктора.

– Отчего же? – женщина явно говорила с усмешкой, – она ведь принимала лекарство. Кровь мы не брали, но с остатками слюны уже можно было поработать.

– Почему вы мне не сообщили результат?

– Я попросила зайти ко мне позже, но была проигнорирована.

– Мне не интересно слушать ваши перепалки, – остановил их таинственный Апи.

В тишине послышались шелестящие звуки с редким попискиванием. Я почему-то была уверена, что это Апи обращается еще к кому-то. Видимо, получив ответ, Апи заговорил вновь с членами команды.

– Срок Цефины истекает. Ее блок жизнеобеспечения мы так и не нашли, так что у нас только три пути: пробудить основной блок информации для запуска трансформации всей системы до истечения последнего цикла; либо найти цепь информации в самом развитом образце и применить его для запуска системы; либо исчезнуть навсегда. И последнее нас совсем не устраивает. Мы посетим вас через три дня.

Жаль, мне ничего не было видно, но, судя по всему, настало время покинуть помещение. Голова и так взрывалась от того бреда, что я услышала. Все это время я сидела, прижавшись спиной к кубу в страхе, что мое черное пятно обязательно разоблачат в столь безупречном белом помещении. У меня один шанс проскочить за дверь, если никто из участвующих в беседе не решил переместиться ближе к стене и оставил мне свободную зону для передвижения. Я постаралась тихо развернуться к кубу лицом и начала пятиться в сторону двери. В соединяющем куб элементе мне показалось движение. Я остановилась, вглядываясь в промежутки между соединительными швами. Боковые стенки оказались прозрачными и там точно кто-то был. Меняя угол обзора, я старалась уловить очертания.

Креветка?! Гигантская креветка! Иначе я не могла описать увиденное мною существо. Приступ тошноты ощутимо подкатил от вида усиков, лапок и пучеглазых глаз. Существо поглотила яркая вспышка, и я не раздумывая рванула на выход, стараясь не разгибаться. Уже влетев в кольцо рук Дмитрия ожидавшего меня в темноте палубы, я прошипела.

– Бежим, кажется, они собираются выходить.

Дима, не задавая лишних вопросов, легко перекинул меня через плечо и буквально взлетел по лестнице, переступая через ступеньку. Поставил меня на ноги, он лишь войдя в коридор между каютами на нашей палубе. Не сбавляя шага, подтолкнул меня, задавая движение к моей каюте. Захлопнув за нами дверь, Дмитрий прижался к ней ухом, показывая знак поднятой рукой, чтоб я молчала. Несколько минут мы восстанавливали дыхание в темноте и тишине.

– Слышу шаги, – чуть слышно прошептал мужчина, не меняя положения, – все. Кажется, зашел в каюту. Что ты видела?

– Это сложно объяснить, – я прошла к кровати, попутно зажигая прикроватный светильник, – много непонятных терминов. Но хуже всего то, что я не знаю точно, что именно я видела. Там в комнате находится что-то вроде аквариума с гигантской креветкой. И когда я