— Это второй святой поход, — настойчиво говорил чей-то голос. — Первый, явный, мы уступили мирянам. Второй, кроме нас, совершить некому.

— Брат наш, — елейно подхватил другой голос, — орден оценит твою жертву. Когда ты исполнишь свой долг, молитвами нашими и покаянием ты будешь отчищен от всякого греха.

— Но магистр Эрвин… — неуверенно ответил третий голос.

— Это необходимая жертва! — перебил первый голос.

— Магистр Эрвин погряз в гордыне, — мягко добавил елейный. — Наш долг перед ним, нашим братом, спасти его прежде, чем Заступник отвернётся от него и закроет врата своих чертогов.

— Ты уверен, что справишься один? — нетерпеливо спросил четвёртый. — Может, тебе нужны помощники?

— Я должен всё сделать сам, — уже уверенно ответил третий. — Старшие братья знают способы проверять искренность посвящённых.

— У тебя всё готово? — спросил первый.

Третий не ответил, но, видимо, кивнул.

— Вы наладили связь? — спросил четвёртый. — Без этого все труды насмарку!

— Этим занимается брат…

Имя прозвучало неразборчиво.

— Ржавый Нож согласился принять последнее милосердие Заступника, — с явным удовлетворением отозвался пятый голос.

Последним милосердием Заступника назывался договор между судьями и обвинённым в ереси. Жертву избавляли от сжигания заживо, но взамен несчастный должен был рассказать всё, что пытался скрыть, и принести покаяние. Если его рассказ не нравился братьям-заступникам, еретика продолжали пытать.

— Хорошо… — довольно отозвался первый голос.

— Мы оставили заказ в дупле, на которое он указал, — продолжил пятый. — На следующий день записка исчезла.

— Тогда пора, — решил первый голос.

— Брат… — имя второй голос опять прозвучало неразборчиво, — зайди ко мне за благословением после утренней молитвы — и отправляйся с помощью Заступника.

Тот, видимо, опять кивнул.

Зелье посветлело, исчезли неясные тени.

— Это было прошлое, — задумчиво произнесла Магда и с интересом взглянула на лицо Виля. Тот стиснул кулаки.

— Магистр Эрвин, — прошипел батрак. — Магистр ордена Камня, возглавлял монастырь на северной дороге.

Магда кивнула. На севере был знаменитый храм, в котором хранились мощи святого, по преданию остановившего дракона. Туда стекались паломники из двух стран, орден Камня охранял их по пути, давал приют страждущим. После смерти магистра разразилась война, на которой был ранен барон цур Фирмин. Впрочем, магистр не был не только причиной, но и даже поводом. Просто северные соседи решили воспользоваться моментом. Орден Камня не вмешивался в мирские дела, но был категорически против вторжений что с севера на юг, что с юга на север: они мешали паломникам. А без магистра они не сумели собраться.

— Дурацкий заказ, — продолжал Виль, — но я взял его. Магистр Эрвин ничем нам не мешал. Братья Камня вообще ничем, кроме своих паломников, не интересуются. Братья говорили — только ты сможешь войти в укреплённый замок и выйти с головой слепого. Но он был мёртв, когда я пришёл. Мне не сказали — кто. Но это был один из нас. Кто-то и после перебегал мне дорогу.

Магда хмыкнула.

— Чего они хотят? — задумчиво произнесла она. — Не похоже, чтобы ты их интересовал сам по себе. А вот братья Камня… Или проклятые?

— Прозревшие, Маглейн, — назидательно поправил батрак.

— А ты стал обидчивым, — засмеялась ведьма. — Ну? Ты узнал, что хотел?

— Не терпится меня выставить, а, Маглейн? Я же говорил, нам надо поговорить.

— Нам не надо разговаривать, — отрезала Магда. — Тебе надо убраться из моей жизни подобру-поздорову. Я ничего не хочу знать ни о твоих тайнах, ни о тайнах проклятых.

— Ты скрываешь что-то от папаши Виля, — продолжал батрак. — Расскажи, а?

— Отвяжись от меня, — вздохнула ведьма. — У нас разные дороги. Я тебе больше не сестра.

Виль сунул руку за пазуху, а, когда достал, в ней лежала искусно вырезанная детская игрушка. Лошадка на колёсиках.

— Зачем это тебе, а, Маглейн?

Магда подняла брови.

— Ты спрашиваешь меня, зачем мне детская игрушка? — удивилась она. — Ты совсем помешался.

— Эта новенькая. Не выросла ли твоя девочка из таких игрушек?

Магда закатила глаза.

— Не туда метишь, — усмехнулась она, отбирая лошадку. — Проваливай, Виль.

Батрак смерил её оценивающим взглядом, но больше спорить не стал.

— Бывай, Маглейн. Ещё свидимся.

Он шагнул за порог, но Магда вдруг его удержала.

— Возьми, — сказала она и сунула батраку перекрученный корешок.

— Это ещё что? — подозрительно спросил Виль. Магда зло засмеялась.

— Будет туго — брось в огонь.

— И что будет? — дотошно уточнил батрак. — Я исчезну в клубах дыма?

— Догадливый, — отозвалась ведьма. — Он даст дыма как целый костёр, в который бросили охапку мокрой травы. А как исчезнуть — сам придумаешь.

Виль испытующе вгляделся в лицо ведьмы, но подарок взял. Шаг за порог, хлопнула дверь… шагов ведьма уже не услышала. Виль умел ходить бесшумно.

* * *

Ведьма с трудом дождалась следующего утра. Едва рассвело, она заторопилась в замок барона. Она не ходила туда вот уже… три… четыре дня? Ей они показались вечностью. Но она не могла, не смела пойти туда до того, как уйдут все её нежелательные гости. Теперь путь был свободен. Ведьма привычно заметала следы, хотя, конечно, никто не мешал тому же Вилю дождаться её у замка… Но он не стал.

Не догадался.

Пока не догадался.

Она вошла в замок, привычно поднялась на второй этаж и отправилась в покои, в которых когда-то томилась тяготящаяся отцовской властью Нора. Теперь там жил шателен Ордулы со своей семьёй.

Хлопнула тяжёлая дверь.

— Леон! — позвала она.

— Мама! — отозвался детский голос, к ведьме прибежал двухлетний мальчишка и бросился в её объятья.

Ведьма прижала его к себе, потом отстранила и взъерошила волосы.

— Я скучала, Львёнок, — призналась она.

Мальчишка напыжился и отстранился.

— Папа Вир посадил меня на лошадь! — важно сообщил он.

— Да ты у нас настоящий рыцарь! — рассмеялась ведьма.

Вир и Вейма усыновили ребёнка. Магда была им благодарна. Её ненужный ребёнок. В этом не было ничего плохого. Не наследник. Не колдун. Никому не обещанный. Она поставила барону условие — их ребёнок не будет наследовать титул. Он не вырастет под гнётом долга, который испортил отношения цур Фирмина со своими старшими детьми. Барон согласился, но настоял, чтобы ребёнок был воспитан как полагает рыцарскому сыну и будущему рыцарю. Ведьма не стала спорить.