Через несколько дней агентство отправило Джо в крупный инвестиционный банк Grant & Company на собеседование о приеме на работу в операционный отдел. За несколько лет до этого в компании было проведено всестороннее исследование, согласно результатам которого высокие результаты теста на проверку академических способностей и участие в командных видах спорта на университетском уровне служили двумя лучшими показателеми успешной работы сотрудника в компании. Менеджер отдела управления персоналом, проводивший собеседование с Джо, обратил внимание на то, что перед ним сидел красивый, худощавый чернокожий парень с сильными широкими плечами, широкой шеей и длинными мускулистыми руками, и с более чем удовлетворительным академическим баллом, который, помимо всего прочего, играл в университетской команде по американскому футболу. И он предложил Джо работу в подразделении Grant Investment Management.

В Сью Джирарди, операционном директоре Grant, невзрачной женщине тридцати с лишним лет с плотной фигурой, угловатым лицом и гнусавым голосом, было что-то такое, что заставило Джо говорить с ней прямо. И он честно рассказал ей о своих амбициях.

– Значит, вы хотите стать аналитиком, – подытожила Сью. – А после – портфельным управляющим. Так вот, наша задача заключается в том, чтобы сдерживать стремление умников из Гарвардской школы бизнеса продавать то, что им не принадлежит.

Скептически взглянув на Джо, Сью подумала, что он выглядит как настоящий повеса. Ей было любопытно, сработается ли он с ее подчиненными и как долго продержится в отделе.

– Мои люди – это моя семья, – сказала она Джо. – Мы хорошо ладим и помогаем друг другу. Так что ведите себя достойно.

Джо попал в «машинный зал» – офис с открытой планировкой, расположенный на двадцать первом этаже здания на Америкас-авеню, 1300. В нем он и двадцать других сотрудников сидели за компьютерными терминалами. Джо целый день выверял счета: обеспечивал проведение расчетов по всем сделкам, проверял правильность бухгалтерских записей и делал выписки по счетам. Он выполнял однообразную работу в окружении приятных, но скучных людей. Здесь работали в основном женщины среднего возраста, которые когда-то были секретаршами, за исключением нескольких мужчин, окончивших какой-нибудь колледж низшей ступени. Что касается Сью, как убедился Джо, она оказалась довольно жестким, но справедливым руководителем и требовала от подчиненных выполнять работу качественно и вовремя.

Управляющие инвестиционными портфелями в Grant относились к числу избранных и держались на расстоянии от остальных сотрудников компании, а аналитики были их энергичными молодыми помощниками. Эти «брамины» не общались с «пеонами» из операционного отдела. Но, проанализировав эффективность их работы, Джо обратил внимание, что результаты половины портфельных управляющих ниже контрольных показателей. Покупать на повышении и продавать на понижении, ориентируясь на рыночный импульс, – казалось, только к этому и сводится их метод инвестирования. Тем не менее они занимали интересные должности и зарабатывали большие деньги.

На протяжении нескольких месяцев Джо стабильно получал зарплату, поэтому смог наконец снять комнату в Ист-Виллидже, на пятом этаже дома без лифта, расположенного в довольно мрачном месте, на задворках улицы. Джо старался приходить на работу рано и уходить поздно. Благодаря способностям к цифрам работа давалась ему легко, и он даже обнаружил некоторые ошибки, заслужив от Сью похвалу «Молодец!». Тренажерный зал компании был зарезервирован в дневное время для директоров и других руководителей высшего уровня, но «пеоны» имели право заниматься в нем после шести. Джо стал ходить в тренажерный зал три раза в неделю; именно там он и познакомился с Дагом Скоттом – невысоким, худощавым обаятельным калифорнийцем с непринужденной улыбкой. Выяснив, что оба живут в Ист-виллидже, они начали часто вместе ездить домой на метро после тренировок.

Даг изучал бизнес в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе и производил впечатление умного человека, много знающего об акциях и рынках. Даг подавал заявление о приеме в аналитический отдел Grant & Company, но, несмотря на высокие академические результаты, его отправили в торговый отдел. Даг был очень одаренным, дружелюбным и располагающим к себе человеком. Он работал в отделе продажи акций пять лет и, как он сказал, зарабатывал около 700 тысяч долларов – по мнению Дага, в его мире это не так уж много.

«Ты должен продолжить обучение, старик, – сказал он Джо. – После окончания университета, о котором никто даже не слышал, тебе понадобится еще один диплом, чтобы выбраться из бэк-офиса. Почему бы тебе не поступить в школу бизнеса и не получить диплом MBA, занимаясь там по вечерам? Хотя Школа бизнеса Стерна при Нью-Йоркском университете, конечно, не Гарвард, у нее хорошая репутация. Компания заплатит за твое обучение».

Джо знал, что Даг прав. Если он хочет стать инвестором, то должен иметь достойный диплом. Возможно, портфельные управляющие и аналитики – самодовольные посредственности, но у них есть образование и знание инвестиционных инструментов, которых нет у него. Он не сможет быть на высоте, обсуждая с ними фондовый рынок. Уверенность в себе, сформировавшаяся у него в Биг-Неке и АЮ, таяла на глазах. Ему следовало срочно исправить эту ситуацию.

Джо подал заявление о приеме в Школу бизнеса Стерна, и его зачислили – отчасти благодаря рекомендательному письму Сью и официальному разрешению Grant & Company.

«Ты начинаешь мне нравиться, Джо. Я полностью поддерживаю стремление людей продвинуться по карьерной лестнице, но не дай Бог поймаю тебя на выполнении домашних заданий в рабочее время. И никаких уходов с работы на занятия пораньше. Мы должны успевать делать свою работу».

Джо записался на полный учебный курс и ходил заниматься по вечерам. Ему было очень трудно учиться после целого рабочего дня. Иногда он едва не засыпал на занятиях и с трудом успевал выполнять домашние задания. Уровень преподавания и требования к срокам сдачи были гораздо выше, чем в АЮ. Джо приходилось заниматься даже в метро и во время сорокаминутного обеденного перерыва в кафе компании.

Мужчины, работавшие в операционном отделе, оказались довольно приятными людьми, и им нравилось беседовать с Джо о спорте. Однако у него не возникало особого желания общаться с коллегами. Большинство из них были старше Джо и уже обзавелись семьями. Он никого не знал в городе, поэтому по выходным у него было много свободного времени. Джо бегал в Центральном парке, занимался за маленьким столом с настольной лампой в своей квартирке и читал книги о фондовом рынке в Нью-Йоркской публичной библиотеке. Он вел одинокий, скромный, аскетический образ жизни и почти скучал за Аризона Юнион – почти, но не совсем.

К Джо снова вернулось чувство одиночества. Когда он занимался один в своей комнате или в библиотеке, на него вдруг наваливалось ощущение тщетности всех усилий. Вся его жизнь казалась ему не более чем проявлением тщеславия. Прошлое представлялось ничего не значащим, будущее – бессмысленным, если только по какой-то счастливой случайности вдруг не появится то, что принесет ему полное удовлетворение.

В конце ноября Джо попросил Сью дать ему выходной в пятницу, чтобы съездить в Биг-Нек. В пятницу вечером он уже ужинал с Большим Джо. Они говорили о спорте; Большой рассказал сыну, что команда средней школы едва сводит концы с концами. Когда они шли к футбольному полю, отец Джо был так же немногословен, как и всегда.