Он вышел на балкон, отворил окно и взял пачку в руки. Открыл её. Внутри осталась последняя сигарета. Прикурил от зажигалки и хотел, было, уже похулиганить, кинув пустую пачку с пятого этажа в крону деревьев. Но что-то его задержало. То ли интуиция, то ли непонятный шорох в опустевшей пачке. Павлуха опёрся локтем на подоконник и потряс коробочкой. Там явственно что-то шумело, ударяясь о стенки. Поднёс поближе к глазам и открыл крышку. Что-то тёмное и, похоже, круглое виднелось на белом фоне. Вечерний сумрак на балконе не давал отчётливо рассмотреть содержимое. Он открыл дверь в комнату, щёлкнул выключателем и, щурясь от появившегося света, снова заглянул внутрь пачки.

Ну что тут сказать, удивлению Павла не было предела. Там лежала его потерянная находка. Он снова, в который раз за день, в недоумении покачал головой. «Ну как она могла тут оказаться?» Он не курил уже месяца три — четыре точно, если не больше. И уж сто процентов не брал сигаретную пачку сегодня в руки. Даже на лоджию не выходил. Но факты — вещь упрямая, в руках находилась его давешняя потеря. Пашка вынул сигарету изо рта и затушил её. Слов не было, одни мысли. Чудеса продолжались.

Не находя себе места, снова вышел на лоджию и опять прикурил сигарету. «Что же это такое со мной происходит?» Неторопливо втягивая сигаретный дым, долго смотрел на улицу. Глаза вновь привыкли к полумраку. Внизу шагали редкие прохожие. Пашка прищурился, вглядываясь в вечернюю жизнь района. Сознание или что-то другое играли с ним злую шутку. Он так глубоко задумался, что ощущал себя как бы со стороны. Мысли снова потекли вяло и неторопливо. Он не был атеистом. Считал себя верующим человеком. Ну как верующим? Отмечал православные праздники, на Пасху красил с семьёй яйца, на Рождество дарил приходившим колядовать детям конфеты. Носил на шее крест, умел молиться и знал несколько молитв, ещё в детстве научили бабушка с дедушкой. Иногда ходил в церковь. Просил Бога помочь ему, когда очень что-то было надо. В целом, наверное, как и все. Соответственно, верил в Высшие силы, как в положительные, так и в отрицательные. Но никогда с ними не сталкивался. Да, наверное, и слава Богу. А тут что-то сверхъестественное, буквально одно за другим, начало его прямо-таки преследовать. Сначала злобная курица, потом неведомое лесное страшилище, а теперь и вовсе непонятные чудеса. Его обычный жизненный уклад дал трещину и пошатнулся. И Пашка не знал, как себя с этим вести.

Сигарета закончилась, Павел щелчком отправил её в кроны деревьев. Но не ушёл в комнату, а продолжил смотреть вниз в чудной философской прострации. Мозг парня пытался справиться с возникшей ситуацией. Какой-то забавный мужик с рюкзаком проехал на велосипеде. Павлуха улыбнулся. «Сейчас бы ещё сигарету», — подумал он.

Вдруг почувствовал некий дискомфорт, сначала непонятный, а потом болезненный. Он очнулся, в левой руке ощущалось жжение. Не сильное, но продолжающееся усиливаться с каждой секундой. Наконец, боль достигла критической отметки, и Пашка дёрнулся, разжав руку. Что-то маленькое и светящееся выпало из ладони и со звоном стукнулось о пол. «Блин, да это снова она, его недавняя находка». Он машинально зажал её в руке, идя на лоджию курить. Староглядов вновь напрягся. «Ну, что ещё за херня-то опять?»

Монета тем временем несильно завибрировала и вновь пошла рябью, постепенно становясь всё ярче и ярче. «Сейчас снова что-нибудь покажет», — нервно ухмыльнулся Павел. И не ошибся. Монета, словно маленький монитор, выдала картинку, вернее, видео. Павлуха нагнулся над ней, чтобы получше рассмотреть происходящее. А затем и вовсе присел рядом на корточки. И вновь, как давеча, пошел эффект 3D, и Павел оказался в кинотеатре. Его забила нервная дрожь, он не хотел это смотреть. Хотел, чтобы ничего этого не было вовсе. Но деться никуда не мог.

Вокруг уже была чужая небольшая комната. В ней царил полумрак. В углу за массивным деревянным столом сидел мужик, возрастом ближе к пожилому. На столе горела толстая свеча. Обстановка была явно не современной. Бревенчатые стены, в другом углу широкая скамья, накрытая чем-то вроде шкуры. Седоватый мужик наклонился над столом и читал старую книгу. Ей на вид был явно не один десяток лет, либо её успели прочитать ранее несколько сотен человек. Вид был изрядно потрёпанный. Мужик водил пальцем по строчкам и шевелил губами. Внезапно появился звук. Пламя свечи чуть потрескивало и колыхалось от воздуха. По комнате шли разные тени. Старик был весь погружён в чтение. Зрение, видимо, уже подводило, либо не хватало света от свечи и ему время от времени приходилось наклонять голову очень низко. Наконец он оторвал взгляд от книги и посмотрел на свечу.

— Джимано агару нитенде, — медленно произнёс он.

А затем дальше очень быстро пробормотал длинную непонятную «абракадабру», из которой Павел ничего не понял.

— Джимано агару нитенде, — снова повторил незнакомец, пристально вглядываясь в пламя свечи.

Пашка похолодел. Он понял, что мужик произносит заклинание и сейчас что-то произойдёт. Треск от свечи стал сильней. В комнате ощутимо чем-то запахло. Странный мужчина начал говорить громче и протяжнее. Фразы стали грубее и резче. Неожиданно пламя свечи начало увеличиваться в размерах. Павлуха был напряжён, как натянутая струна. Ему показалось, что мужик может его заметить и тогда случится непоправимое. Что именно, Пашка не знал, но то, что это будет именно непоправимое, ощущал каждой клеточкой своего организма. Пламя свечи росло и росло, уже ярко освещая почти всё помещение. Показалась старая дубовая дверь, закрытая на засов. С другой стороны небольшое окно с тёмным грязным стеклом, за которым тоже стояла ночь. Мужик поднял кверху руки и начал, как в трансе, делать ими непонятные взмахи и пассы. Атмосфера внутри комнаты наполнилась чем-то враждебным и колючим. Она словно затягивала Павла к себе. Ему тоже захотелось произносить эти незнакомые слова. А страх стал всё более нестерпимым. Казалось, ещё несколько мгновений и его душа или сердце опустится очень низко и больше никогда не поднимется. Кровь прилила к голове, пульс в танцующем ритме отсчитывал удары. Подходила кульминация действия. Мужик встал со стула и посмотрел в сторону Пашки. Тот замер. Ещё секунда и их взгляды встретятся. Это было очень жутко. Пламя свечи поднялось почти до потолка. И тут, как гром среди ясного неба, что-то пронзительно зазвонило. И Павел, и мужик одновременно вздрогнули. Звонок раздался ещё раз. Картинка мгновенно исчезла.