Кроме того, отметим, что под достаточной энумерацией, или индукцией, мы разумеем лишь то, посредством чего истина может быть выведена легче, нежели всякими другими способами доказательства, за исключением простой интуиции, и коль скоро познание той или иной вещи нельзя свести к индукции, надлежит отбросить все узы силлогизмов и вполне довериться интуиции как единственному остающемуся у нас пути, ибо все положения, непосредственно выведенные нами одно из другого, если заключение ясно, уже сводятся к подлинной интуиции. Но когда мы выводим какое-либо положение из многочисленных и разрозненных положений, то объем нашего интеллекта часто оказывается недостаточно большим, для того чтобы охватить их все единым актом интуиции; в данном случае интеллекту надлежит удовольствоваться надежностью этого действия. Подобным же образом мы не можем различить одним взглядом все кольца слишком длинной цепи, но тем не менее если мы видели соединение каждого кольца с соседним порознь, то этого нам уже будет достаточно, чтобы сказать, что мы видели связь последнего кольца с первым.

Я сказал, что это действие должно быть достаточным, ибо оно часто может иметь погрешности и, следовательно, вводить в заблуждение. А именно, когда, обозрев посредством энумерации всю цепь положений совершеннейшей очевидности, мы, однако, пропускаем одно, хотя бы и самое незначительное из них, цепь уже прорывается и заключение теряет всю свою достоверность. Иногда же мы, правда, охватываем энумерацией все положения, но не различаем каждого положения в отдельности и таким образом получаем обо всем лишь смутное представление.

Далее, иногда эта энумерация должна быть полной, иногда раздельной, а в иных случаях от нее не требуется ни того ни другого, поэтому я и говорил, что она должна быть достаточной. Действительно, если я хочу посредством энумерации доказать, сколько родов существ являются телесными или каким-либо образом воспринимаются чувствами, я не буду утверждать, что их имеется столько-то, а не более, пока я твердо не удостоверюсь в том, что охватил их все своей энумерацией и различил их порознь друг от друга. Но если я тем же способом хочу доказать, что разумная душа бестелесна, то мне незачем прибегать к полной энумерации, но достаточно будет собрать все тела в несколько групп таким образом, чтобы доказать, что разумная душа не относится ни к одной из них. Если, наконец, я хочу доказать посредством энумерации, что площадь круга больше площадей всех других фигур, описанная которых равна его окружности, то нет необходимости исследовать все фигуры, но достаточно доказать это на нескольких из них, чтобы путем индукции вывести то же самое и для всех других.

Если факторы определенным образом упорядочены в энумерации, то их можно свести в классы и тогда нет необходимости учитывать каждый в отдельности. Тем более что это и невозможно. Трудность здесь в том, что может оказаться много разных способов упорядочить энумерацию, и тогда исследователь оказывается перед непростым выбором. Однако он всегда должен руководствоваться принципом сведения сложного явления к простым исходным предпосылкам с тем, чтобы на их основе объяснять другие явления.

Я уже говорил, что энумерация должна быть методической потому, что против уже изложенных выше погрешностей нет лучшего средства, нежели порядок при исследовании всех вещей, а также и потому, что если, как это часто случается, потребуется исследовать все относящееся к каждой вещи порознь, то на это не хватит никакой человеческой жизни, либо оттого, что вещи слишком многочисленны, либо оттого, что при этом неизбежны частые повторения. Но если мы расположим их все в совершенном порядке так, что большая часть их разместится по определенным классам, то будет достаточно исследовать точно либо один из этих классов, либо что-нибудь одно из всех классов, либо один из них прежде, чем какой-нибудь другой, и по крайней мере никогда бесполезно не просматривать одну и ту же вещь дважды. Это выгодно в том отношении, что с помощью правильно избранного метода нередко удается в короткое время и без усилий выполнить работу, которая с первого взгляда кажется необъятной.

Однако порядок предметов, подлежащих энумерации, большей частью может меняться сообразно желанию каждого, а для того, чтобы он был по возможности лучше, нужно вспомнить сказанное нами в правиле V. Даже в самых легких человеческих искусствах есть весьма много вещей, метод нахождения которых всецело заключается в правильном установлении этого порядка. Так, если нужно составить полную анаграмму из перестановки букв какого-либо имени, то нет нужды ни переходить от более простого к более сложному, ни различать абсолютное и относительное — эти приемы здесь совершенно неуместны; в перестановке рассматриваемых букв достаточно будет установить лишь такой порядок, чтобы одно и то же сочетание никогда не рассматривалось дважды, например разбить их на определенные группы так, чтобы сразу же можно было увидеть, в какой из них можно скорее найти искомое. Таким образом, эта работа отнимет очень немного времени и покажется лишь детской забавой.

Впрочем, не нужно отделять друг от друга эти три последних правила. Большей частью нужно держать их в уме все одновременно, ибо они одинаково способствуют совершенствованию метода. Безразлично, какое из них мы будем заучивать в первую очередь. Мы изложили их здесь в немногих словах потому, что в оставшейся части этого трактата мы не будем заняты ничем иным, кроме изложения в частности всего того, что мы обозрели здесь в целом.

Энумерация занимает важное место в познании. Для достоверного познания достаточно интуиции и дедукции. Но как быть, если мы сталкиваемся с чем-то изначально непонятным и не можем установить те самоочевидные истины, из которых можно было бы вывести достоверное знание? Тут на помощь приходит энумерация. С ее помощью мы выстраиваем цепочки рассуждений, учитывающие достаточное количество факторов, чтобы прийти к исходным достоверным предпосылкам.

Правило VIII

Если в ряде исследуемых вещей встретится какая-либо одна, которую наш ум не может достаточно хорошо понять, то нужно на ней остановиться и не исследовать других идущих за ней, воздерживаясь от лишнего труда

Данное простое правило направлено на то, чтобы исследователь не делал ненужной работы, поскольку лучше заранее избежать ошибок, чем исправлять их впоследствии. Однако если что-то в процессе познания вызывает принципиальные затруднения, связанные с самой природой объекта, это не должно останавливать.

Три предшествующих правила предписывают и объясняют порядок; настоящее же указывает, когда он является совершенно необходимым и когда только полезным. Ведь то, что составляет цельную ступень в лестнице, ведущей от относительного к абсолютному или наоборот, необходимо должно быть рассмотрено прежде всего остального. Но если, как это часто имеет место, множество вещей относится к одной и той же ступени, то всегда бывает полезно просмотреть их по порядку. Однако соблюдение этого правила не обязательно должно быть точным и строгим. Большей частью, хотя бы мы ясно поняли не все вещи, а лишь немногие или даже какую-нибудь одну из них, мы можем переходить дальше.

Это правило с необходимостью вытекает из положений, приведенных в правиле II. Однако не нужно думать, что оно не содержит в себе ничего нового, расширяющего наши знания, хотя и кажется лишь удерживающим нас от исследования некоторых вещей, и не сообщает никаких истин, кроме того, что учит новичков лишь не тратить напрасно силы, исходя почти из тех же соображений, которые приведены в правиле II. Но тому, кто хорошо усвоил семь предыдущих правил, оно указывает, каким образом можно удовлетвориться в любых научных исследованиях настолько, чтобы больше ничего не желать, ибо всякий, кто в разрешении какой-либо трудности строго соблюдал первые правила и при всем том согласно предписанию этого правила остановился на чем-нибудь, тот будет твердо убежден, что знание, к которому он стремится, недостижимо никакими способами не только по причине несовершенства ума, но и потому, что этому противостоит сама природа, трудности или человеческое состояние. Такое познание является не менее ценным, чем то, которое вскрывает самое природу вещей, и тот, кто в этом случае будет простирать свое любопытство дальше, может показаться безумцем.