Всеобщий порок смертных — смотреть на мудреные вещи как на самые лучшие. Большинство людей думает, что они ничего не знают, когда находят очень ясную и простую причину какой-нибудь вещи, и между тем восхищаются выспренними и глубокомысленными рассуждениями философов, чаще всего покоящимися на основаниях, которые никогда достаточно не проверялись. Это восхищение, конечно, бессмысленно, ибо они предпочитают мрак свету. Но нужно заметить, что тот, кто действительно обладает знанием, с одинаковой легкостью сознает истину, выводит ли он ее относительно трудной вещи или относительно простой. Именно, один раз придя к истине, он улавливает ее всегда сходным, единым и одинаковым действием; вся разница заключается только в пути, который, конечно, должен быть длиннее, если он ведет к истине, более отдаленной от самых простых и абсолютных начал.

Следовательно, всякому надлежит привыкнуть одновременно охватывать мыслью столь малое количество объектов и объектов столь простых, чтобы он никогда не считал себя знающим то, что не постигается так же ясно, как и то, что постигается с наибольшей отчетливостью. Конечно, одни рождаются гораздо более одаренными в этом отношении, чем другие, но наука и упражнение могут сделать ум гораздо более искусным. Здесь есть пункт, который, мне кажется, необходимо особенно подчеркнуть, а именно: каждый должен быть твердо убежден, что не из многозначительных, но темных, а только из самых простых и наиболее доступных вещей должны выводиться самые сокровенные истины.

Иллюстрацию своей мысли Декарт приводит из области механики. Объяснение движения следует искать не в умозрительных суждениях или фантазиях, а в тех очевидных предпосылках понимания механического движения, которые представлялись самоочевидными людям его времени. В этом Декарт видит залог достоверности научного познания мира. Однако современная физика отвергает все те предпосылки, которые были очевидны для него, например, принцип одновременности событий и принцип моментальности передачи силы или движения. Это показывает, что суждения Декарта, которые представлялись убедительными для его современников, могут оказаться совсем неубедительными для человека другой культуры или эпохи.

Ибо, например, если я пожелаю узнать, существует ли какая-нибудь естественная сила, которая могла бы моментально перенестись в отдаленное место через все расстояние, отделяющее ее от этого места, то я не обращусь тотчас же к исследованию магнитной силы, или влияния звезд, или даже скорости света, чтобы узнать, не являются ли их действия моментальными, ибо доказать это было бы труднее, чем то, что мне нужно; лучше я подумаю о том, как передвигаются с места на место тела, ибо нет ничего во всей этой области более понятного. И я замечу, что камень, конечно, не может моментально перенестись с одного места на другое, так как он представляет собой тело, но что сила, подобная той, которая движет камень, должна передаваться только моментально, если она одна переходит с одного места на другое. Так, например, когда я передвигаю конец палки, то как бы последняя ни была длинна, я легко соображаю, что сила, двигающая ее, в один и тот же момент приводит в движение и все другие ее части, ибо здесь она передается одна и не входит в какое-либо тело, как, например, в камень, который переносит ее в себе.

Подобным же образом, если я хочу узнать, как одна и та же причина может одновременно производить различные действия, я не обращусь к лекарствам врачей, изгоняющим одни соки и удерживающим другие, и не буду городить вздор, будто луна согревает своим светом и охлаждает каким-либо другим, скрытым свойством, но я скорее обращу внимание на весы, на которых одни и те же гири поднимают одну чашу и в то же время опускают другую, или на что-нибудь подобное этому.

В данном случае заслуга Декарта в том, что он предложил простой принцип поиска наиболее простого проверяемого объяснения, отсекая более сложные, надуманные, умозрительные объяснения.

Правило X

Для того чтобы сделать ум проницательным, необходимо упражнять его в исследовании вещей, уже найденных другими, и методически изучать все, даже самые незначительные, искусства, но в особенности те, которые объясняют или предполагают порядок

Плохой учитель сообщает ученикам набор знаний, хороший учитель — метод, которым они сами могут получить эти знания. Этот принцип Декарт применяет к самообразованию. Знание включает в себя не только информацию, но и метод ее получения. Именно этому методу Декарт и предлагает обучаться в первую очередь. Помимо прочего это формирует в уме критическую установку. Какое бы количество людей не было убеждено в том или ином представлении, однако исследователь должен прийти к его пониманию самостоятельно, тем самым заново удостоверяя его истинность.

Признаюсь, я родился с таким умом, что главное удовольствие при научных занятиях для меня заключалось не в том, что я выслушивал чужие мнения, а в том, что я всегда стремился создать свои собственные. Это — единственное, что уже в молодости привлекало меня к наукам, и всякий раз, когда какая-либо книга сулила в своем заглавии новое открытие, я пытался, прежде чем приступить к ее чтению, узнать, не могу ли я достичь чего-нибудь подобного с помощью своей природной проницательности, и исправно старался не лишать себя этого невинного удовольствия поспешным чтением. Неизменный успех таких попыток, наконец, убедил меня в том, что я приходил к истине не неуверенными и слепыми поисками и скорее благодаря счастливой случайности, нежели умению, как это делают обыкновенно другие, но устанавливал путем длительного опыта верные правила, оказывавшие мне в этих занятиях немалую помощь, правила, которыми я пользовался потом для установления и многих других. Тщательно разработав таким образом весь этот метод, я пришел к убеждению, что с самого начала я пользовался наиболее совершенным методом исследования.

Но так как не все одарены от природы одинаковой способностью производить исследования только своими собственными силами, то настоящее правило учит нас, что не следует с первого раза приступать к изучению трудных и недоступных вещей, но необходимо начинать с самых легких и простых и главным образом таких, в которых более всего господствует порядок. Примером последнего может служить искусство ткачей и обойщиков, искусство женщин вязать спицами или переплетать нити тканей в бесконечно разнообразные узоры; таковы все действия над числами и вообще все, что относится к арифметике, и т. п. Все эти искусства удивительно хорошо развивают ум, если только мы постигаем их не с помощью других, а самостоятельно. Не заключая в себе ничего темного и будучи всецело доступными человеческому уму, они с необыкновенной отчетливостью вскрывают перед нами бесчисленное множество систем, хотя и отличающихся друг от друга, но тем не менее правильных, в надлежащем соблюдении которых заключается почти вся проницательность человеческого ума.

Принцип обучения, предполагающий освоение не только знания, но и способа его получения, Декарт предлагает применять в определенном порядке, а именно, в движении от простого к более сложному. Этот порядок для обучения имеет не только методологическое значение, но и отражает саму природу вещей, которые устроены таким образом, что всякое сложное явление можно разложить на более простые и понятные составляющие. Нарушение этого порядка в лучшем случае ведет к бесполезной трате времени, в худшем — к заблуждениям. А соблюдение позволяет наиболее простым и прямым путем достигать понимания очень трудных и запутанных положений.