— Кирам, что это? Я не знаю, но мне кажется, что этот монумент очень важен. Он установлен на таком видном месте, на таком постаменте…

— Вы правы, сэр! Это очень важный монумент.

— Что это?

— Это машина древних.

…?

— Это строительная машина.

— Какая?

— Строительная.

— А что строили с помощью нее?

— Горы.

— Что?

— Горы. Так написано в тибетских текстах. Написано, что эта машина летала и обтачивала горы, придавая им форму.

Я на мгновение замолк и сразу понял, что под словом «горы» скорее всего, имелись в виду древние монументы (например, гора Кайлас) которые создавались из гор путем их обтачивания и реконструкции.

— А как эта машина обтачивала горы? Кусала их клещами, что ли?

— Нет, нет, — глаза Кирама блеснули. — Это не клешни. Горы обтачивала невидимая энергия, выходящая из того места, где клеш ни смыкаются. Камни и пыль летели оттуда, куда подлетала эта машина. И эта машина делала то, о чем подумает человек. Она могла уйти в глубину земли, делая тоннель, могла скользить по склону, делая борозду и многое другое.

— Какая энергия приводила в действие эту машину?

— Энергия мысли человека.

— То есть психическая энергия?

— Да.

— А как?

— В текстах написано, что мысль человека концентрировалась внутри машины и приводила ее в действие. Куда бы ни посмотрел человек и куда бы ни захотел он ее направить, машина летела туда и выполняла все, что захочет человек. Когда человек уставал, машина подлетала к нему обратно.

— М… да…. — я обратился к Селиверстову, — не зря Елена Блаватская писала, что человек — самая мощная энергетическая машина, поскольку он может использовать принцип — «я — микрокосм макрокосма».

Кирам добрыми и умными глазами смотрел на нас. Он не был закрепощен религиозными обязательствами, поэтому не говорил вездесущее здесь слово «Секрет». Его английский язык был удивительно богат.

— Кирам, а священную гору Кайлас построили с помощью такой же машины?

— Я не знаю. Я, ведь, не все тибетские тексты прочитал, — ответил он.

— Кирам, — я взял его за руку и крепко сжал, — скажи, эта машина настоящая, пришедшая из древности или просто монумент, сделанный в ее честь? — задал я главный вопрос.

— Я не знаю. Возможно, она настоящая, принесенная из Харати.

— Харати?

— Да. Но главное не в этом.

— А в чем?

— В том, что надо знать заклинание (мантру), чтобы запустить в действие эту машину. Без мантры эта машина будет бездействовать.

Вы знаете эту мантру?

— Конечно, нет.

Никто и никогда не записывает мантры. Они, мантры, передаются из уст в уста по большому секрету и только тем людям, которые любят других людей.

Я на мгновение отвлекся и представил, что если бы современные люди узнали эту мантру, то нашлись бы те, которые использовали бы эту древнюю машину в качестве мощнейшего оружия. Это оружие было бы почти неуловимым, так как мыслью можно было бы перенести его куда угодно. Например, можно было бы достигнуть резиденции президента из-под земли.

— Кирам, но ведь секрет этой мантры не должен быть утерян!

— Он не утерян. Его знают.

— Где?

— В Шамбале.

Я только было начал проявлять свой интерес к Шамбале, как Кирам заторопился, — ему надо было сдать собранные благотворительные деньги. Мы договорились с ним о следующей встрече.

Когда мы, найдя Равиля и Рафаэля, пошли уже домой, Селиверстов проговорил:

— Эх, а мы забыли Кираму в чашу деньги положить.

Поздно вечером в районе нашей гостиницы я нашел международный телефон и позвонил в Москву академику Анатолию Евгеньевичу Акимову — Крупнейшему ученому по вопросам тонких энергий. После того, как я объяснил ему всю ситуацию с машиной древних, он воскликнул:

— Один к двум, значит, да?!

— Да, я измерял, — ответил я, удивляясь тому, что Акимова прежде всего заинтересовало соотношение ширины и длины цилиндрического корпуса машины древних.

— Дело в том, — слышался голос из Москвы, — что только цилиндрическая конструкция с соотношением ширины и длины, как один к двум способна обнулять торсионные поля. Внутри такого цилиндра возникает пограничное состояние, когда торсионное поле отсутствует. Любая другая конструкция не способна обнулять торсионное поле, любая другая конструкция имеет внутри себя правое или левое торсионное поле.

— А как же эта машина приводится в действие мыслью человека?

— Такой цилиндр можно считать объемным резонатором (или концентратором), внутрь которого беспрепятственно может войти (ведь поле внутри отсутствует!) другой вид энергии (например, психическая энергия) и сконцентрироваться там. Говоря более быстро закрученные поля, имеющие тонкоматериальную (тонко энергетическую) природу и характеризующиеся чрезвычайно высокочастотными колебаниями. Психическая (ментальная) энергия имеет такую же природу.

Другим научным языком, ментальное (психическое) воздействие человека может возбудить внутри этого объемного торсионного резонатора правое или левое торсионное поле.

— Анатолий Евгеньевич, я все-таки врач, а не физик, поэтому переспрошу…

— Давайте, давайте.

— Я понял так, что человек может как бы внести свою мысль внутрь этого цилиндра, а цилиндр удерживает ее в себе. Так?

— В принципе, верно, хотя не совсем научно.

— А как же передвигается машина?

— С помощью энергии мысли. По воззрениям целого ряда современных ученых мысль обладает колоссальной энергией. Мы просто пока не умеем регистрировать эту энергию, пока не создано достаточно точных приемников. Но мы над этим работаем. Тем не менее, я могу привести целый ряд примеров, косвенно доказывающих энергетическую мощь мысли. Например, феномен некоего Антипова.

— Кто такой Антипов?

— Этот человек проживает в Пензе. Несколько лет назад он сильно заболел, а после выздоровления у него открылись удивительные способности. Я сам видел, как Антипов брал одну за другой три плиты по 40 кг каждая и прикладывал их к груди. Эти три плиты общим весом 120 кг неведомым образом удерживались, как бы повиснув в воздухе. У меня есть видеокассета, я все это снял.