— Фантазии все это!

Я еще раз прошел по кругу, разглядывая фигурки в нишах, и еще раз сосчитал количество ниш. Но глубинное душевное противодействие не оставляло меня. Оно даже стало мучить, и я никак не мог ощутить привычной душевной легкости и свежести.

— "Да что это! — глупо сказал я самому себе.

А потом мысли уплыли куда-то вдаль, и мне стало казаться, что вокруг нас существует еще один мир, невидимый для нас и неведомый нам. Бог сделал так, чтобы эти миры были разделены. В этом необычном и невидимом для нас мире живут необычные и невидимые люди и звери и… что именно они изображены в виде статуэток в нишах ступы Будханат.

— Ох, и расфантазировался я, — проговорил я вполголоса.

Я, как обычный и заурядный человек, конечно же, не имел способностей проанализировать эти глубинные мысли, идущие из подсознания, да и туповатая человеческая гордость не давала мне возможности углубиться в чувства. Я упрямо мотал головой, стараясь внедрить эти глубинные ощущения в рамки общепринятых представлений. Но у меня это не получалось. А я старался сделать это еще, еще и еще раз. А зря. Если бы я этого не делал, то концепция голографической формы жизни на Земле родилась бы раньше, а не после долгих мучительных размышлений над материалами экспедиции, когда уже факты, натуральные факты подсказывали мне, что этот невидимый и неведомый мир должен не только существовать на Земле, но и должен быть очень мощным и значимым и даже, я бы сказал, родоначальным для нашей физической формы жизни.

А в тот момент я пространно смотрел на эти ниши и ничего не понимал. Меня больше всего будоражила мысль о том, что по всем нашим предположениям на Земле существовало два Города Богов, расположенных на противоположных концах земного шара — в районе острова Пасхи и на Тибете. Почему два? Я не знал. Я даже и подумать не мог, что это связано, прежде всего, с гипотетической голографической формой жизни на Земле, и что голографические люди тоже имели грех перед Богом, великий грех. Но об этом Вы, дорогой читатель, прочитаете в четвертом томе этой книги.

На нижнем ярусе ступы я обнаружил крутящиеся цилиндры с выгравированными на них тибетскими буквами. Я крутанул один из цилиндров, — он долго и мягко крутился. Я прошел по кругу вокруг ступы и подсчитал количество этих цилиндров, — их оказалось 108. Оно, это число, видимо, являлось закономерным здесь. А потом я увидел молодого ламу, который шел и крутил эти цилиндры. Я остановил его и спросил:

— Почему Вы крутите эти цилиндры?

— Чего, чего? — переспросил он; чувствовалось, что он плохо знает английский язык. А непальского языка я не знал.

— По-че-му Вы кру-ти-те это? — по слогам выговорил я на том же английском, показывая на цилиндры.

— Надо крутить, — ответил молодой лама.

— По-че-му?

— Ну, как почему?

— Ну, по-че-му?

— Надо.

— Ну…?

— Я должен пройти сегодня 108 кругов и раскрутить каждый из 108 цилиндров, — вполне вразумительно ответим молодой лама.

— Я Вам мешаю? — спросил я.

— Нет, я хоть отдохну. А то я уже 35 кругов прошел… без отдыха.

— Успеете до вечера пройти 108 кругов?

— Чего?

— Хватит ли времени, чтобы пройти 108 кругов?

— А-а… понял. Хватит, если люди не будут мешать.

— А как они мешают?

— Их приходится обходить. Расстояние увеличивается. Много людей, очень много. А я хочу идти, чтобы ритмично раскручивать цилиндры, тогда расстояние будет короче. А что будет, когда я начну ползать?! — с явным улучшением английского языка сказал молодой лама. Видимо, вначале он волновался.

— Чего?

— Ползать, ползать.

— Как это?

— Надо надеть обувь на руки…

— Зачем?

— Чтобы наступить далеко вперед.

— Не понял.

— Объясняю. Надеваешь туфли на руки и ложишься на землю, вытянув руки вперед. Потом снимешь туфли с рук, встаешь и ставишь босые ноги рядом с туфлями. Потом опять надеваешь туфли на руки, опять ложишься, вытянув руки, и так ползешь.

— Нельзя. Только на руках.

— А-а…

— При этом надо раскручивать рукой цилиндры.

— Тоже с туфлей на руке?

— Нет, без туфли.

— Как же…?

— Делать это надо тогда, когда туфли снимаешь с рук.

— А-а…

— Так надо проползти 108 кругов вокруг ступы. Некоторые люди ползут с перерывами на ночь, а самые сильные — без перерывов, — нравоучительно заявил молодой лама.

— А эти люди во время ползания едят?

— Некоторые едят, но лучше не есть.

— А Вы едите?

— Я ем.

— А какую цель Вы преследуете, совершая круги вокруг ступы и раскручивая цилиндры? — Тот, кто совершит 108 кругов вокруг ступы, лучше ползанием, тот очистит свою душу, но… святым не станет, — ответил молодой лама.

А святым когда станет?

— Если совершит 108 кругов вокруг священной горы Кайлас.

— Интересно! А… пешком или ползанием?

— Лучше ползанием. Но таких людей сейчас нет, а древние люди могли это делать.

— А зачем Вы крутите цилиндры?

— Это колесо жизни: жизнь — смерть, жизнь — смерть и так далее. Если умрешь, обязательно оживешь, а если оживешь, то обязательно умрешь, — с убеждением сказал молодой лама.

— Понятно. Я бы хотел у Вас спросить еще вот что… ступа Будханат символизирует священную гору Кайлас?

— Говорят, что другую священную гору.

— Какую? — не унимался я.

— Я не знаю.

— А ступа Сваямбанат что символизирует?

— Старые, много знающие ламы говорят, что священную гору Кайлас.

У меня забилось сердце. Все более и более складывалось впечатление, что на земном шаре существует два наиболее священных места — район горы Кайлас и район острова Пасхи, где, по всей видимости, существуют два города Богов, чем-то похожие и чем-то отличающиеся друг от друга. И они оба нашли символичное отражение здесь в Катманду.

Думая на эту тему, я стал связывать существование двух Городов Богов с периодическими апокалипсисами на Земле, вызываемых, как мы уже отмечали в первом томе этой книги, смещением земной оси на 6666 км . Было вполне логично предположить, что Город Богов в районе острова Пасхи был первым и был построен тогда, когда эта точка была Северным полюсом. А через три апокалипсиса со смещением оси Земли три раза по 6666 км полюса поменялись, и Северным полюсом стала точка горы Кайлас. Именно тогда там был построен второй Город Богов. Для чего? На этот вопрос у меня не было ответа, но из подсознания опять вылезло слово «матрица».