— Мистер Лион, мой интерес к вашему делу вызван отнюдь не добротой. Как вы знаете, я — один из членов совета Большой синагоги и, кроме того, слежу за благотворительным фондом и вношу в него деньги, поэтому могу вас уведомить, что фонд уже до предела истощен. Поэтому я не могу позволить преступникам вламываться в еврейские лавки и обворовывать торговцев, тем самым увеличивая число бедняков, нуждающихся в нашей благотворительности. Я принимаю участие в вашем деле только потому, что это мой долг перед синагогой и перед общиной, и вы не имеете права мешать мне исполнять мои обязанности.

Мистер Лион не поверил ни единому слову из блестящей речи мистера Меламеда. Если бы требовалось лишь отыскать вора, они могли бы обратиться к ищейкам с Боу-стрит — профессиональным следователям, что служили в магистратском суде на Боу-стрит. Но мистер Лион больше не возражал — он был благодарен мистеру Меламеду за его желание помочь.

— Сколько я вам должен за завтрак? — спросил мистер Лион и сунул руку в жилетный карман, надеясь, что там еще осталось несколько монет.

— Ни фартинга. Вы просто позавтракали у друзей, как если бы мы вместе сидели наверху, за моим столом.

— Чушь, — сказал мистер Меламед. — Мистер Лион не нуждается в чьей бы то ни было благотворительности. Ведите счет всему, что он закажет в кофейне, — он вернет вам все до последнего пенни, с Божьей помощью.

Подняв голову, мистер Меламед пристально разглядывал небольшое окошко. Оно было расположено справа от задней двери лавки мистера Лиона; дверь эта выходила на узкую улочку. Окно было не только маленьким, но еще и зарешеченным, находилось высоко от земли — маловероятно, что вор проник в лавку через него. Но, желая тщательно обследовать всю комнату, мистер Меламед пододвинул к стене ящик и взобрался на него. Теперь можно было без труда дотянуться до окна и проверить решетку на прочность, что он и сделал. Прутья держались крепко. Разочарованный, он слез с ящика.

Эзра Меламед вовсе не был профессиональным сыщиком, но он всегда интересовался расследованием преступлений — как и любыми другими загадками, дававшими пищу для ума; отчасти именно поэтому его так привлекало изучение Талмуда. Переводя взгляд с окошка на заднюю дверь, а с нее — на дверь, ведущую из задней комнаты в торговую, он припомнил вопрос из Талмуда: «Как следует поступать в том случае, когда мышь вбегает в дом с кусочком хлеба во рту, и затем мышь выбегает из дома с кусочком хлеба во рту? Считаем ли мы, что та мышь, которая вбежала, и та, что выбежала, — это одна и та же мышь, или же две разные?»

Этот вопрос задал мудрец по имени Рава в трактате Псахим 10б, в той части Талмуда, где обсуждаются законы, связанные с праздником Песах. В данном случае мудрецы говорили о том, как следует искать хамец, квасную пищу, в доме после того, как дом уже был очищен от квасного — на Песах евреям запрещается есть хамец или даже обладать им.

«Если это была одна и та же мышь, — спрашивает Рава, — можем ли мы предположить, что в доме нет хамеца — то есть хамец, который несла мышь, выбегая из дома, был тот же самый, что она принесла в дом с улицы, — а следовательно, дом не нужно убирать заново? Или же, если мышей было две, должны ли мы предположить, что мышь, выбежавшая наружу с куском хлеба, нашла этот кусок где-то в доме, а значит, дом следует еще раз убрать и тщательно осмотреть?»

Над этим вопросом стоило поразмыслить. Мистер Меламед не мог с уверенностью сказать, почему этот отрывок из Талмуда пришел ему на ум именно сейчас. Быть может, потому, что шкатулку явно украли, но в лавке не осталось никаких следов взлома. Так что же, была ли та «мышь», покинувшая лавку со шкатулкой в зубах, той же самой мышью, что отперла дверь ключом? Или то были две разные «мыши»?

— Вы уверены, что ни у кого, кроме вас и мистера Уорбурга, нет ключа от лавки?

— Есть третий ключ, я держу его в ящике стола. — Мистер Лион открыл ящик, чтобы показать ключ, и обернулся к собеседнику с растерянным лицом:

— Его здесь нет.

— А вчера был?

Мистер Лион на мгновение задумался:

— Да, я видел его.

— Была ли задняя дверь заперта сегодня утром, когда вы вошли в лавку?

— Не знаю. Думаю, я запер ее вчера вечером, когда уходил. Но сегодня утром я вошел через парадную дверь и сразу направился к столку.

— То есть вы не отпирали дверь?

— Нет.

— А мистер Уорбург мог отпереть ее?

— Вероятно, да. Видите ли, я упал без чувств, и не знаю, что происходило, пока я был без сознания. Но когда я пришел в себя, он вошел в заднюю комнату — искал Саймона. Судя по всему, мальчик, был здесь до того, но ушел.

— Он вышел через эту дверь?

— Да, конечно. Саймону не разрешается пользоваться парадным входом лавки.

— Значит, когда он пришел сюда утром, дверь уже была открыта.

— Да, думаю, так.

Мистер Меламед осмотрел дверной замок. Ему хотелось бы верить, что кражу совершил кто-то, не связанный с лавкой, однако замок свидетельствовал о противоположном: на нем не было никаких следов взлома.

— Мистер Лион, если позволите, я одолжу у вас ключ и задам мистеру Уорбургу несколько вопросов.

— Значит, вы расскажете ему о краже?

— Нет. Я всего лишь спрошу его кое о чем.

Взяв ключ, мистер Меламед прошел в торговую комнату. Покупателей в лавке не было, Айзик Уорбург протирал настольные часы, стоявшие на витрине. Услышав шаги мистера Меламеда, он обернулся.

— Вижу, торговля идет не очень оживленно, мистер Уорбург.

— В это время так обычно и бывает. Аристократы в этот час еще завтракают, а брокеры заключают сделки на бирже.

— Мистер Лион изрядно напугал нас утром.

— Да. Но, мне кажется, ему уже лучше.

— Надеюсь, что так. Кстати сказать, я нашел этот ключ на полу в задней комнате. Должно быть, вы уронили его, когда отпирали заднюю дверь. Всякое случается, и я не скажу об этом мистеру Лиону, но прошу вас впредь быть повнимательнее.

Мистер Уорбург поглядел на ключ, лежавший на ладони мистера Меламеда. Затем он достал из жилетного кармана точно такой же ключ.

— Мой ключ при мне, мистер Меламед. Полагаю, заднюю дверь отпер мистер Лион, как и всегда. Наверное, ключ выпал из его кармана, когда ему стало плохо.

— Ах да, я и не подумал об этом. Конечно же именно так и было.

Мистер Меламед принялся тщательно рассматривать настольные часы, словно собираясь купить их.

— Это и есть знаменитые музыкальные часы с новым механизмом боя?

— Нет, сэр, вот они, — ответил мистер Уорбург, указав на те часы, что накануне привлекли внимание Перси Гренвилла.

Мистер Меламед изучал часы в течение нескольких минут, затем сказал: