есть. Буддистов верования читал? Я знаю, что читал, так вот, они правду говорят. Вот, Василь Петрович в прошлой жизни женщин на деньги обманывал и даже убил мужа одной за энную сумму, а ведь врачом был, в высших кругах до революции вращался. Вот его и наказали, теперь будет у женщин подаяния просить, пока не одумается, брат.

Собаки остановились возле маленького домика с печной трубой и неказистым заборчиков, собранным кем-то из того что было: разной длины и ширины досок, старого шифера и раздутой фанеры. А по верхушке забора была натянута толстая леска с металлическими ржавыми банками из-под консервов. Сквозь щели можно было видеть чистый двор и огород, единственный не заросший участок среди заброшенных. Машина остановилась, мотор заглушен, все вышли, высматривая хозяйку.

Она не заставила себя долго ждать, будто тоже ждала их. Пожилая маленькая старушка вышла к калитке, но остановилась на полпути. После приветствий сказала:

— Заходите. Но черт останется за забором, ноги его тут не будет! Еще бесню я у себя в гостях не принимала, — по-стариковски забрюзжала она.

— Ой, мамаш, да не переживай, я тоже не горю желанием войти в твое, сказать с позволения, жилище. Природа и собратья куда гостеприимней, — ухмыльнулся Прибывший.

Бабуся зыркнула в его сторону неодобрительным взглядом и посеменила в дом.

Искатель колебался у калитки. Прибывшему не составило труда понять, что творится в его голове.

— Ссыкотно?! — смеялся он над напарником.

Тот ничего не ответил и пошел медленно в сторону дома.

Если он сейчас увидит Говорящего, то все поменяется. Было страшно, ведь он поменяется; хоть он уже все знал, что произойдет, и ему даже описывали все ощущения, все равно оставалась неведомая сила страха и волнения. Его мысли оборвала бабуся, выглянувшая из дверей.

— Неужто, Искатель, ты передумал? Говорящий сказал не бояться, он ждал тебя.

Они вошли и встретились с Говорящим лицом к лицу. На старом подранном кресле сидел мужчина лет 27, с длинными волосами, завязанными в гулю. Он был худой и жилистый, в старой несовременной одежде, видимо, доставшейся ему от мужа бабуси. Он попреветствовал входящих, вставая с места. Он был настолько прост, настолько обыкновенен, но стоило взглянуть ему в глаза, и мир плыл, будто кружась в водовороте. Искатель аж схватился за косяк дверного проема.

— Что со мной? — прошептал еле слышно врач. Все остальные были люди как люди, а он, Говорящий, был бездной. Оторвать взгляд было невозможно, контакт свершился, а когда он заговорил, все остановилось и расширилось одновременно, будто изнутри обдавая мощью и силой всего сущего. Можно было чувствовать, осязать эту мощь, можно было пить ее как воду, и Искатель присел, его тело не справилось с первой волной потока и начало обмякать. Предвестник подхватил его под руки и усадил в то единственное кресло, где до этого сидел Говорящий. Искатель был чист сознанием, настолько чист, что все, что его волновало до этого, все, что жило и родилось в нем, просто пропало. Он стал собой, он вспомнил, что он был всегда, что он всегда все знал, но забыл. Забыл намеренно, чтобы сейчас прийти именно в эту точку отсчета нового бытия. Он помнил, как его душа и душа Говорившего до прихода в этот мир договорились, он был родственным, близким. Их договор был о союзе, о взаимопомощи и братстве, о родстве всего. И это всплыло ощущением знания, карнавалом причин и восторгов. И чистое сознание подсказало ему всю причинно-следственную связь происходящего и всего существующего. Казалось, это невозможно было вместить в себя, в свое маленькое человеческое мышление, но оно вмещалось в его большую душу, всегда было там. Просто ушел налет морока очеловечивания, олицетворения наложенного в этом воплощении, принадлежности, эго.

Через время внутри у Искателя все встало на свои истинные места и уже не казалось чем-то инородным. Он принял в себя силу своего же сознания и чистоту.

Говоривший спокойно наблюдал за ним, стоя в углу.

А бабуся, шаркая по дому и собирая Говорящего в дорогу, причитала:

— Эко тебя развезло, взрослый бычара, а поплыл, как девица, — обращаясь к Искателю. — Забыл ты свою природу, сынок! Ничего, ничего. Все уже закончилось, и все будет как должно было быть.

Видимо, разговаривать было некогда, и их стремительно собрали и отправляли в обратный путь.

— Ночевать поедете в колонию, места у меня для вас тут нет. И черта я к себе не пущу! Вот и езжайте обратно, может, к полуночи уже будете на месте, — бабуся уже все приготовила и стала их потихоньку выпихивать из домика, в котором и была лишь одна комнатка.

Заметивший оторопевшего Искателя в дверях и остальных, Прибывший рассмеялся в голос. Его умиляли остатки стараний разума врача, которые где-то глубоко еще сопротивлялись случившемуся, но уже ничего не могли сделать. Да, процесс был завершен, обратного пути уже не было, да он и не нужен был: все было естественным.

— Что, вылечился от себя самого? Таблеточка подействовала?! — насмехаясь, спросил, не ища ответа, Прибывший у врача.

Они сели в машину и пустились в обратный путь. Лишь отзвуки прощания Говорившего и Епифании застряли в мозгу Искателя.

Она ждала перехода, как все осознавшиеся, она встретит его здесь, и ей не страшно — ей благостно от того, что все идет именно так, как и должно.

За рулем был Прибывший. Искатель и парнишка дремали. Говоривший иногда о чем-то спрашивал беса. Дорога лилась тихой рекою, и шелест воды заменял шелест шин. Все было так просто и обыденно, но совершенно не похожие люди соединились для одной цели. Но была ли цель? Все и так двигалось без намерения, все уже само пришло в движение, и это все само жило своей жизнью, которая и казалась призрачной целью. Люди сами, случайно или нет, теряли рассудок или обретали состояние осознанности. Разве мог человеческий ум поставить себе такую глобальную программу и осуществить ее. Это было ниспослано свыше и воплощалось от высших сил. Это проект внесен был даже не Богами, а самим естеством. Боги сыграли в этом свою глобальную роль и осуществили свои конструкции, которые сумели подвести человечество именно к этой точке — точке глобального перехода. Но завершающая фаза должна была произойти именно с участием Говорившего,