Я пыталась придумать нам повод уйти, как вдруг меня окликнул Амос:

– Мисс Джеймс.

Я с облегчением повернулась к нему.

– Да?

– Мисс Кук просила поблагодарить вас за помощь. – Он показал на двери. – Можете воспользоваться этим выходом, когда будете готовы.

– Спасибо. – Я поправила сумку на плече и повернулась к принцу Ризу. – Было приятно пообщаться с вами.

Его улыбка улетучилась.

– Вы уже уходите?

– Да. Наша работа выполнена.

– Тогда вы останетесь в качестве моих гостей на ужин, – властно произнес он, будто это все решало. – Я хочу еще побеседовать и узнать больше о вашей работе.

Все пятеро фэйри открыли рты, чтобы возразить, но я их опередила:

– Благодарю, но у нас свои планы.

– Но их наверняка можно изменить на один вечер. – Принц Риз сверкнул той же игривой улыбкой, что часто мелькала по телевизору и лишала чувств женщин по всему миру. Он был очаровательным, но я не испытывала к нему влечения. Лукас позаботился о том, чтобы я больше никогда не заглядывалась на других фэйри.

Я покачала головой.

– Боюсь, что нет. Это семейные дела.

Он нахмурился.

– Тогда завтра.

– Между обязательствами перед семьей и работой у меня почти нет свободного времени. Уверена, вы понимаете.

– Да. – Морщинка между его бровями разгладилась, но в глазах читалось разочарование. Что-то мне подсказывало, что ему незнакомо это чувство.

– Надеюсь, вы хорошо проведете время в Нью-Йорке, – пожелала я и, потянув Вайолет за рукав, направилась к выходу.

Как только двери за нами закрылись, я втянула морозный воздух, но шаг не замедлила, пока мы не обогнули здание и не вышли на улицу. Вот сколько времени потребовалось Вайолет, чтобы вновь обрести дар речи.

– Черт возьми! – тихо взвизгнула она. – Это произошло взаправду?

Я повела ее к джипу.

– Ты о том, что мы познакомились с принцем, или о том, как ты разучилась говорить?

– Ой, не напоминай. Понятия не имею, что на меня нашло. – Она тоскливо посмотрела через плечо. – Поверить не могу, что мы встретили принца Риза, а я вела себя как круглая идиотка.

– Все было не так ужасно. К тому же я уверена, что он действует так на большинство людей.

– Но не на тебя, – возразила она.

– У меня есть веские причины не желать иметь что-то общее с благим кронпринцем.

Вайолет вспыхнула.

– О, Джесси… Я не подумала.

– Не беспокойся. Кроме того, ты хотела встретить кого-то из знаменитостей в отеле, а знаменитее его тут не найдется.

– Это верно. Отныне все знаменитости, которых я повстречаю, будут меркнуть на его фоне.

Мы дошли до джипа, и я поставила сумку в багажник.

– Я подброшу тебя домой, а затем отвезу нашего маленького приятеля в «Плазу».

Она надула губки, пристегиваясь.

– Ты не возьмешь меня с собой?

– У тебя нет лицензии охотника, – напомнила я. – Твоя помощь с заданием не идет вразрез с правилами, но это все равно порицается. Я не хочу давать Леви или другим связным повод отказывать мне в работе.

– Ладно. – Она недовольно откинулась на спинку кресла.

– Поверь мне, ты ничего не упускаешь.

Вайолет отмахнулась.

– Дело не в этом. Поверить не могу, что встретила принца Риза и не подумала сфотографироваться с ним. Мой агент постоянно говорит, что мне нужно увеличивать активность для завлечения подписчиков в соцсетях, а я проворонила такую прекрасную возможность! Если она узнает, то жизни мне не даст.

Я завела джип.

– Если ты ей не расскажешь, то и я не расскажу.

* * *

– Прекрати ерзать, – прошипела я себе в ворот, когда лифт остановился на четвертом этаже больницы. – Из-за тебя нас поймают еще до того, как мы попадем в палату!

Финч замер, хотя не мне его винить за непоседливость. Он и без того был вне себя от счастья, что скоро увидит отца, а затем час назад мне позвонили и сообщили, что мама проснулась. Казалось, что дорога сюда заняла целую вечность.

– Помни, что я говорила. Родители не знают, что я охочусь, и мы не будем об этом рассказывать, пока им не станет лучше.

Он ответил тихим свистом. Финч никогда не врал, особенно нашим родителям, и мне пришлось несколько раз ему объяснять, почему в данном случае можно кое о чем умолчать. Оставалось надеяться, что он не забудет об этом на радостях от встречи.

Двери лифта разъехались, и я быстро пошла по коридору к палате, у которой сегодня дежурила женщина-агент. Мы уже виделись, так что она не останавливала меня, когда я открыла дверь в комнату.

Первым я увидела отца, который лежал на кровати со слегка приподнятой спинкой. У него улучшился цвет лица, и выглядел он бодрее, чем прошлым днем. Папа радостно улыбнулся мне и повернул голову к другой койке. Я проследила за его взглядом и увидела маму, лежавшую на спине с закрытыми глазами.

Я поспешила к ее кровати. Доктора убрали питательную трубку и, несмотря на осунувшееся лицо, выглядела она хорошо. Доктор Редди заверил меня, что родители наберут скинутый вес, как только очнутся и начнут питаться нормальной пищей.

– Мама? – тихо позвала я, чтобы не испугать ее.

Ее веки затрепетали, и я с удивлением отметила, что она смотрит на меня без намека на растерянность, в отличие от отца прошлым днем. Мама разглядывала меня еще с пару секунд, а затем ее губы изогнулись в слабой улыбке и зеленые глаза засветились любовью.

Я тоже улыбнулась, временно потеряв дар речи из-за огромного комка в горле. Мне столько хотелось ей сказать, а я была на грани того, чтобы разрыдаться как пятилетний ребенок.

Из куртки раздался нетерпеливый свист, и мамины глаза округлились. Воспользовавшись этим отвлекающим маневром, я потянулась к молнии.

– Я привела кое-кого повидаться с вами.

Не успела я полностью расстегнуть куртку, как Финч высунул голову. При виде мамы он издал вой раненого зверя и прыгнул к ней на кровать.

– Осторожнее, – предупредила я, но он уже обнимал ее за шею, спрятав лицо в волосах.

На мамины глаза накатились слезы, и она накрыла тельце Финча дрожащей рукой.

– Мои… дети, – скривившись, прохрипела она. Должно быть, у нее болело горло после пищевой трубки.

– Лучше не говори пока. – Я опустила ладонь поверх ее, черпая силу от маминого прикосновения, и ответила на немой вопрос в ее глазах: – С нами все хорошо, мы просто очень рады тебя видеть.

Мама со вздохом закрыла глаза и погладила Финча по спине. Я тем временем подошла к отцу, наблюдавшему за ними со слезами на глазах. Я наклонилась к нему за объятиями, и он крепко обхватил меня руками.