сегодня не умрёт. Именно такая мысль мелькает в моей голове, когда мы проходим мимо рядов Клинков. Они ведь именно для этого здесь? Чтобы не допустить несчастных случаев?

— Мы будем слышать вас, но вы не будем слышать нас, — даёт последние наставления дэр Кратос. — При малейшей угрозе жизни используйте портал. Понял меня, Верндари?! Никаких бравирований и попыток показать свою крутость!

— Принято, дэр Ниакоми.

Дейрик и не думает дурачиться, как делал это в присутствии старшего Бефферадо. Перед нами та самая версия Рика — собранная, строгая и цепко следящая за окружением — которая поразила меня при первом знакомстве.

— Храни вас Всевидящий, — долетают до меня слова Интегры, прежде чем ворота шлюза отрезают нас от мирной зоны.

Глава 30. Когда враг - друг

Нас накрывает какофония новых звуков. Уханье и стоны, фырчание и далёкие разряды боевой магии. Всё это сплетается в музыку близкого боя.

Мы напряжённо оглядываемся, не решаясь сделать шаг, выбрать хоть какое-то направление. Перед нами три коридора. И это и впрямь лабиринт. На его полупрозрачных стенах играют перламутровые отблески. Но стоит приблизиться к переборке, как она угрожающе темнеет до ночной синевы. В её глубине появляются разноцветные искры, что будто бы предупреждает — не стоит касаться стен.

— М-да, наверх не залезть, — с разочарованием говорю я, отступая от препятствия.

— А ты хотела? — Клифф в удивлении оглядывается на меня.

— А почему нет? — пожимаю я плечами. — Радики не запрещала. Залезли бы наверх, пробежали бы по рёбрам и быстренько добрались до пробоя.

— Видимо, именно для таких спринтеров и установили систему защиты, — хмыкает Арчи, отдёргивая ладонь от переборки.

В неё всё же успевает ударить лёгкий разряд тока. Флабер лишь болезненно кривится и возвращается к осмотру территории.

Звук взрыва заставляет нас подпрыгнуть. Где-то слева идёт ожесточённый бой. Там сверкают молнии и вздымаются маленькие торнадо.

— Прист, — уверенно говорит Рик. — Воздушник есть только у него. Отлично, значит, пока наша теория работает. Пойдёмте.

Дейрик кивает Хучу, указывая ему на правый коридор.

— А как же традиционные усиления от Дэль? — притворно обиженно интересуется здоровяк, но послушно идёт вперёд.

Вынимает из воздуха свою подружку-секиру и, взяв её наизготовку, вглядывается в лёгкую марь, что витает в воздухе.

— Экономим силы, помнишь? — отвечает ему Рик, приподнимая бровь.

Мол, давай, дружище, работай и мозгом тоже.

Первые метров двадцать ничего не происходит. Но и мы продвигаемся так медленно, что даже терпеливая Кери начинает возмущённо сопеть.

— Может, мы хотя бы щиты выставим? — предлагает она. — Я поставлю Барьер. Хоть я и не отработала его на пять, но всё же у нас будет фора. Дэль пускай ставит Отражение. Уж от внезапного удара это спасёт! Да и пойдём резвее.

Все смотрят на Рика, а я буквально вижу, как в его голове проигрываются сотни возможных исходов.

— Я не хочу тратить ваши силы раньше времени, — наконец-то со вздохом проговаривает Рик. — Но ты права, Барьер поставить можно. Вставай в центр, мы будем тебя прикрывать.

Секунда уходит на рекогносцировку. Арчи, Хуч и Клифф выстраиваются треугольником впереди, благо ширина коридора позволяет им это сделать. Мы с Дейриком идём позади, а Кери занимает середину. Подруга хлопает в ладоши, закрывает глаза и вокруг неё поднимается лёгкий ветерок. Её фигурку окутывает слабое бирюзовое свечение. Оно разрастается, проходит сквозь нас и замирает чуть позади. Таким образом, мы оказываемся в коконе бирюзового света.

— Можно идти, — тихо проговаривает Кери, открывая глаза, в которых полыхает бирюзовое пламя.

Мы продвигаемся куда быстрее. Парни даже расслабляются, позволяя себе перебрасываться обсуждениями возможных действий наших соперников.

Может быть, поэтому появление тварей мы и пропускаем. Проходя мимо, казалось бы, монолитной стены, наш авангард не замечает, как та идёт трещинами. И уже через секунду в сторону Кери прыгает с пару десятков мелких чёрно-фиолетовых тварей, в которых я узнаю салохки. Размером с кошку, они похожи на шерстяных саламандр и плюются сгустками лиловой слизи. Падая на землю, та оставляет обугленные, как после кислоты, пятна.

Но Барьер выдерживает, лишь в паре мест от него поднимается дымок. Я не успеваю и вякнуть, не то что кинжалы с перевязи дёрнуть, а Рик уже нашпиговывает троих салохки призрачными стрелами. Остальных в расход пускают Арчи и Хуч. Клиффорд в это время прикрывает нас спереди, напряжённо вглядываясь в дымку.

— Больше никаких разговоров! — рычит Рик, когда бой заканчивается. — Соберите артефакты.

Сначала я не понимаю, о чём он, но потом вижу, как в жиже, что осталась после салохки, посверкивают разноцветные камушки. Это не порткамы. Видимо, Радики нашла способ, как модифицировать тварей под носителей бонусных артефактов.

Как только зачистка местности завершена, стены вокруг нас вспыхивают, показывая отборочную таблицу. Артефакты накинули нам баллы и теперь мы на третьем месте. В то время как Прист оказывается на последнем. Но радоваться некогда. Фермур и Марго идут на три сотни очков впереди.

Едва мы покидаем место стычки, как мир вокруг меняется. Теперь это не мерцающие панели, а самые настоящие заросли из лиан и мелких кустарников. Воздух моментально тяжелеет от влаги, а вокруг нас принимается летать мелкая, назойливая мошкара.

— Что происходит?

Арчи крутится на месте, с недоумением разглядывая смену обстановки.

— Участники отбора! — как ответ на его вопрос, под куполом разносится голос Радики. — Каждый из вас прошёл первый бой. С этой минуты лабиринт начнёт меняться, имитируя различные условия боя. Ваша задача — показать хорошую приспособляемость. Удачи!

Мы застываем, ошеломлённо глядя друг на друга. Но прежде, чем кто-то из нас успевает задать новый вопрос, сверху начинают лить потоки воды. Я вымокаю до нитки буквально за секунду. От ливня нас никакой Барьер не может спасти. Тем более что без Буки силы Кери утекают песком сквозь пальцы.

— Виремия! — отплёвываясь, произносит Рик.

— Что? — выпучиваю я глаза.

— Один из южных континентов, — поворачиваясь ко мне, тихо поясняет Дейрик. — Видимо, Радики хочет прогнать нас по всем специфическим условиям каждого континента, — это он