Бывало, что у мюхтэди, как и у мудехаров, желание наживы усиливалось чувством мести. Прекрасный пример – история лодочника Джованни Андреа Каприа; он обратился в ислам в Тунисе, куда отправился мстить феодалу, лишившему невинности его дочь. В 1638 году Каприа, пополнив ряды гази, привел их на свою малую родину, в Никотеру; и пока корсары грабили порт, бросился искать обидчика. Так и не найдя его, глупый рыбак выплеснул весь гнев на свою единственную дочь Джиованеллу. Каприа изрезал опороченную девушку ножом, попал в плен к христианам, которым удалось отразить нападение, и кончил жизнь на рее кальетэ, отбитого у корсаров[1397]. Другой случай относится к 1798 году, когда один моряк с острова Капрая, заподозрив, что ему изменяет жена, подался в Тунис и убедил корсаров напасть на хорошо знакомый ему остров Сан-Пьетро[1398].

Не только подобные проблемы заставляли людей отказываться от Священного Писания. Какой-то римский торговец, обратившись в ислам, привел из Бизерты к острову Джирелла целый пиратский флот из семи галер, чтобы отомстить местным, которые его провели; из-за него в плен попало 76 христиан[1399]. В 1637 году некий юноша привел на берега Лигурии восемь корсарских кальетэ из-за того, что ему отказали в женитьбе[1400]. Известно нам и о разгневанном честолюбивом мюхтэди, который ночью помог корсарам войти в деревню Сталетти, что за несколько километров от Катандзаро, – так он решил поквитаться с Леонардо Гальярдо, оскорбившим его много лет назад. И это лишь часть примеров, связанных с желанием мести и вероотступничеством. В связи с последним надо отметить, что после набега, совершенного в 1644 году, корсары вернулись домой без пленников, а предатель-мюхтэди так и не почувствовал вкуса мести. В следующем году пираты отправили к Сталетти еще более крупный флот, тридцать кораблей, но снова не смогли захватить пленников, и мести опять не случилось[1401].

Мюхтэди испытывали и душевные страдания. Источники непрестанно повествуют об их ярости к церквям и христианским символам. И если это явление – не литературный мотив, то его можно рассмотреть с нескольких точек зрения. Согласно Дэвису, такое ритуальное «ограбление» – часть психологической войны; оно усиливало веру в то, что корсары пришли на землю из ада[1402]. Отметим, что это не объясняет всего. Образ дьявола-корсара предстает перед нами в литературе, переполненной клише. Но как воспринимали корсаров люди той эпохи, прекрасно знавшие, что крестьяне целыми толпами переправлялись на дальний берег Средиземного моря? В предыдущем столетии еще Морган утверждал, что мюхтэди, уничтожая христианскую символику, всего лишь хотели представить себя в надлежащем свете перед новыми собратьями по вере[1403]. Аргумент более логичен; однако сам я полагаю, что непочтение и ярость, которых не одобряли даже гази-мусульмане, были нежелательным проявлением мук совести, которые терзали мюхтэди, вспоминавших прошлое[1404]. Кроме того, через неистовство они в ритуальной форме разрывали последние связи с жизнью, от которой им пришлось отрешиться, и с общиной, к которой они перестали принадлежать.

Не раз наши корсары выпытывали у пленников сведения о цели своего разбоя. Многие без колебаний предавали соотечественников, спасая себя. В 1534 году именно раб Дели Юсуфа направил Барбароса к Эльбе, на север от Монтекристо. Впрочем, стоило ли думать о земляках, когда речь шла о свободе и деньгах?[1405] Когда алжирский флот в 1582 году подошел к берегам Испании, один из гребцов в обмен на свободу предложил корсарам помощь в разграблении малой родины, лежащей на 30 фарсахов к северо-востоку от Аликанте. В том же году во время второго корсарского похода еще один гребец из Сардинии привел Улуджа Хасана к Полидонии. Не отстал от собратьев и раб-корсиканец, навлекший беду на свою малую родину Монтичелло[1406]. Вот еще один факт из XVII века: капитан фыркаты, захваченной корсарами в устье Тибра, сразу же привел новых господ к Сперлонге[1407].

Те же бесчестные пленники направили Кючюк Мурада-реиса к берегам Балтимора. Сначала корсары захватят корабль в водах Корнуолла, что на юго-западе Англии, а потом один из пленников, некий Фоулетт, сообщит реису, что ему хорошо известны все пещеры и порты отсюда до Корка, и предложит услуги проводника. Мурад согласится, пообещав тому свободу: какая прибыль в обмен на ничтожную подачку![1408] Первой целью станет Кинсейл, но какой-то рыбак по имени Хакетт, ловивший скумбрию на юге Ирландии, сообщит, что здешние места хорошо защищены, и предложит провести пиратов до самого Балтимора, на который значительно легче напасть; все это переменит планы Мурада[1409]. Новая цель еще не означала смены проводника; когда через несколько часов пираты достигнут предместий Балтимора, тот же Фоулетт послужит им при высадке на берег[1410]. Присоединится к вылазке и Хакетт, однако та ему дорого обойдется: восемь месяцев спустя он угодит в руки к англичанам и заплатит за свое предательство смертью на виселице[1411].