Примечательно, что с США или Швейцарией торговое сальдо ЧСР было активным.

В декабре 1945 года в СССР приехала делегация во главе с министром промышленности ЧСР социал-демократом Лаушманом. Было подготовлено новое торговое соглашение, предусматривавшее поставки в ЧСР еще и зерна. С советской стороны прозвучала настоятельная просьба брать на себя реальные обязательства по экспорту в СССР, так как в 1945 году чехословацкая сторона не имела многих товаров, которые взялась поставлять.

КПЧ, ЧСДП и большая часть национальных социалистов видели решение острых экономических проблем в создании мощного госсектора и установлении государственного контроля над финансовой системой. Однако ЧНСП усматривала в национализации всего лишь решение национальной проблемы – она хотела отобрать собственность у немцев и чехов, которых предполагалось выселить с территории ЧСР.

19 мая 1945 года декретом президента Бенеша были конфискованы предприятия, принадлежавшие немцам, венграм и местным коллаборационистам («государственно-неблагонадежным лицам»). Их окончательная судьба пока не решилась, но под давлением профсоюзов (заводских советов) на большинстве этих предприятий были назначены «национальные управляющие». Таким образом, конфискованные объекты фактически стали частью госсектора. Профсоюзы и национальные комитеты брали под национальное управление предприятия немцев, венгров и коллаборационистов сразу же после освобождения, и декрет Бенеша лишь легализовал эту практику.

Согласно декрету Бенеша, предприятия могли и вернуть бывшим владельцам, если было доказано, что они стали жертвами преследований нацистов. Этот пункт был особенно важным для Словакии, где в 1941 году прошла «аризация» еврейской собственности и многие мелкие лавки и фирмы передали словакам.

В декрете содержалась возможность введения национального управления и на чешских, и словацких предприятиях, если «это требует обеспечение хода производства и экономической жизни»[553].

По декрету национальное управление в обязательном порядке вводилось также во всех кооперативах. Этот пункт вызвал резкое неприятие торговой буржуазии, особенно в Словакии. Кооперативы там фактически монополизировали сбыт сельскохозяйственной продукции и заставляли крестьян снижать на нее цены, получая большую посредническую прибыль при перепродаже продукции в розницу.

Параграф 8 декрета Бенеша прямо предписывал, чтобы организация национального управления проводилась «по соглашению с заводским комитетом (заводским советом) или другими представителями лиц, работающих на предприятии»[554]. Заводские советы представляли списки кандидатов на должность национального управляющего того или иного предприятия на утверждение в министерство промышленности или в Центральный совет профсоюзов.

Бенеш и ЧНСП видели в декрете от 19 мая 1945 года не социальную, а национальную меру. У немцев и венгров отбирали собственность в числе прочего и затем, чтобы принудить их покинуть страну «добровольно». Интересно, что в декрете ничего не говорилось ни о будущих собственниках конфискованного имущества, ни даже о том, кто, собственно, будет получать прибыль с находящихся под национальным управлением предприятий.

Декрет от 19 мая проводили в жизнь национальные комитеты. К июню 1945-го национальное управление действовало на 47 % предприятий в чешских землях и на сельхозпредприятиях общей площадью 800 тысяч га. В августе 1945 года с целью контроля над инфляцией национальное управление было введено во всех банках и страховых обществах.

К концу августа 1945 года под национальным управлением находились 9045 промышленных предприятий, на которых работали 923486 человек (из 1,1 миллиона занятых на промышленном производстве), 40 тысяч мелких ремесленных и торговых предприятий и 580 предприятий продовольственной отрасли[555].

26 июня 1945 года вице-премьер Готвальд заявил: «Сегодня в республике мы действительно не имеем ни одного крупного предприятия, ни одного крупного банка, в котором бы сидели и правили их прежние хозяева»[556].

«Пострадал» от национального управления и крупнейший чешский промышленный магнат Ян Антонин Батя, чье головное предприятие было поставлено под национальное управление уже 12 мая 1945 года. В 1926 году 55 % чехословацкой обуви экспортировалось с предприятия Бати.

С 1941 года Батя находился в Бразилии, но его предприятие в Злине активно работало на вермахт, представители которого были в наблюдательном совете. Еще в 1940 году Англия и США внесли Батю в черные списки коллаборационистов, но чешский олигарх пытался объяснить это происками британских и американских конкурентов.

Национальный суд приговорил Батю за коллаборационизм к 15 годам лишения свободы. Примечательно, что у Бати конфисковали заводы и в Великобритании, Нидерландах и Египте. В октябре 1945 года головное предприятие концерна Бати в Злине было национализировано.

В Словакии Демократическая партия активно боролась против введения национального управления в банках. В Словакии практически не было крупных промышленных предприятий, и основой экономического господства местной буржуазии являлся именно банковский сектор. Демократам удалось добиться внесения изменений в постановление СНС от 5 июня 1945 года о национальном управлении, по которому из сферы действия национального управления практически были исключены банки.

Всего национальное управление в Словакии было установлено на 236 предприятиях[557].

Кардинальным было и перераспределение собственности в сельском хозяйстве. По декрету Бенеша у немцев и венгров было конфисковано 2946395 га земель, в том числе 1651016 га сельхозугодий. Более 40 % конфиската было передано малоземельным и безземельным чешским и словацким крестьянам, остальное отошло государству.

Социал-демократы еще на переговорах в Москве весной 1945 года требовали национализации всей крупной промышленности и финансовой системы. КПЧ по совету Сталина сначала относилась к национализации чешского и словацкого капитала осторожно, не желая ссориться с окружением Бенеша. Еще в июле 1945 года компартия была против такой национализации. Однако министр промышленности социал-демократ Лаушман[558] начал готовить национализацию де-факто. Социал-демократы хотели обойти коммунистов слева, предложить более радикальный вариант национализации, чтобы тем самым снова приобрести авторитет в рабочей среде.