На какое-то время нахлынула темнота.

Когда через несколько минут Эрик немного пришел в себя, то обнаружил, что скатился с кровати и лежит под тем самым окном, где недавно сторожил Рейчел. Несмотря на то что его внутренний огонь не стал слабее и он все еще чувствовал, что его ткани ищут новые формы для каждой части тела, он решительно отодвинул занавески и потянулся к окну. В слабом свете руки его казались огромными и покрытыми панцирем, как будто принадлежали крабу или омару, которому судьба подарила вместо клешней пальцы. Он ухватился за подоконник, подтянулся и встал. Прислонился к стеклу, которое сразу же запотело от его судорожного дыхания.

В офисе мотеля горел свет.

По-видимому, Рейчел приехала.

Его мгновенно охватила ярость. Ноздри раздувались при воспоминании о запахе крови.

Но еще он ощутил вожделение, огромное и странное. Ему хотелось взять Рейчел, а потом убить, как он взял и потом прикончил женщину ковбоя. Он огорчился, что в процессе вырождения и мутации все труднее становится помнить, кто она такая. С каждой секундой это делалось ему все более безразличным. Самое главное – она была женщиной и добычей.

Он отвернулся от окна и попытался подойти к двери, но меняющиеся ноги не держали его. И снова он какое-то время извивался на полу комнаты, а огонь перемен внутри его разгорался все жарче.

Его гены и хромосомы, когда-то бесспорные регуляторы и хозяева его внешнего вида и функций, сами превратились в пластилин. Они уже не воспроизводили предыдущие стадии человеческой эволюции, но искали совершенно чуждые формы, не имеющие ни-чего общего с физиологической историей рода человеческого. Они мутировали либо случайным образом, либо следовали какой-то системе, которую Эрик не мог постичь. И в это время они заставляли его тело производить сумасшедшее количество гормонов и белков, из которых и вылуплялись эти новые формы.

Двухмоторный транспортный самолет, принадлежащий корпусу морской пехоты, приземлился в проливной дождь в международном аэропорту Маккэрран в Лас-Вегасе в три минуты десятого вечера. Если верить расписанию, до прибытия рейса, на котором из округа Ориндж летели Джулио Вердад и Риз Хагерсторм, оставалось всего десять минут.

Гарольд Инс, агент Бюро в Неваде, встретил Энсона Шарпа, Джерри Пика и Нельсона Госсера у выхода на летное поле.

Госсер немедленно отправился к предполагаемому месту приземления рейса из округа Ориндж. В его задачу входило незаметно следить за Вердадом и Ризом, пока они не покинут аэропорт, после чего эти функции будет выполнять специальная бригада, ждущая снаружи.

– Мистер Шарп, сэр, – сказал Инс, – у нас очень мало времени.

– Лучше бы вы мне сообщили что-нибудь, чего я не знаю, – огрызнулся Шарп, быстро проходя по длинному коридору, ведущему ко входу в здание аэропорта.

Пик поспешал за Шарпом, а Инс, который был значительно ниже ростом, чем Шарп, старался не отставать.

– Сэр, у подъезда ждет машина, стоит незаметно среди такси, как вы приказывали.

– Хорошо. А если они не возьмут такси?

– Один пункт проката машин еще открыт. Если они обратятся туда, я вам сразу же доложу.

– Хорошо.

Они подошли к движущейся дорожке и встали на резиновую ленту. Ни один самолет не приземлялся за последнее время и не собирался взлетать, так что в коридоре было пусто. Из громкоговорителя, установленного там, доносились записанные на пленку голоса вегасских знаменитостей – Джоан Риверз, Пол Анка, Родни Дэнгерфилд, Том Дризен, Билл Косби и другие вяло шутили, но в основном надоедали советами, как вести себя на движущейся дорожке: держитесь за поручень, стойте справа, проходите слева, не споткнитесь при сходе с движущейся ленты.

Раздраженный медленным движением ленты, Шарп зашагал между поручнями и оглянулся слегка вниз и назад на Инса:

– Какие у вас отношения с местной полицией?

– Сотрудничаем, сэр.

– И все?

– Возможно, несколько больше, – пояснил Инс. – Там хорошие ребята. В этом городе у них чертовски много работы, если учесть всех этих приезжих и мошенников, и они с ней справляются. Нужно отдать им должное: Они парни крутые и, поскольку знают, как трудно поддерживать порядок, здорово уважают полицейских всех мастей.

– Вроде нас?

– Вроде нас.

– Если будет перестрелка, и если о ней кто-нибудь доложит, и если полицейские Лас-Вегаса прибудут раньше, чем мы успеем все прибрать, можно рассчитывать, что они подтвердят такой отчет, какой нам нужно?

Инс удивленно моргнул.

– Ну… возможно.

– Ясно, – холодно заметил Шарп.

Они дошли до конца ленты. Выходя из здания аэропорта, Шарп снова повернулся к Инсу:

– Инс, в самое ближайшее время вам не помешает установить более тесные взаимоотношения с местными органами. В следующий раз чтобы я не слышал никаких «возможно».

– Слушаюсь, сэр. Но…

– Оставайтесь здесь, может, вон за тем газетным киоском. Старайтесь быть по возможности незаметнее.

– Я потому так и оделся, – сказал Инс. На нем был летний костюм зеленого цвета и оранжевая рубашка навыпуск.

Оставив Инса в холле аэропорта, Шарп толкнул стеклянную дверь и вышел наружу под навес, по которому с остервенением стучал дождь.

Тут Джерри Пик наконец догнал его.

– Сколько у нас времени, Джерри? Взглянув на часы, Пик ответил:

– Они должны приземлиться через пять минут.

В этот час такси было немного, всего четыре автомобиля. Их машина стояла у обочины рядом с надписью: «ПРИБЫТИЕ – ТОЛЬКО РАЗГРУЗКА», футах в пятидесяти от последнего такси. Это оказался обычный «Форд» Бюро цвета поноса, так что если бы на нем аршинными буквами было написано: «СЕДАН ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ», это ничего бы не прибавило и не убавило. К счастью, хорошо разглядеть его в такой дождь не представлялось возможным, поэтому оставалось надеяться, что Вердад и Хагерсторм его не заметят.

Пик уселся за руль, Шарп устроился на пассажирском сиденье, положив «дипломат» на колени.

– Если они возьмут такси, приблизься на такое расстояние, чтобы можно было разглядеть номер, затем снова сдай назад, – распорядился он. – В этом случае, если мы их упустим, то сможем быстро узнать в таксопарке, куда они ездили.

Пик кивнул.

Половина их машины находилась под навесом, другая была предоставлена в распоряжение дождя. Дождь стучал только по той стороне, где сидел Шарп, и только его окна заливались водой.

Он открыл «дипломат» и достал два пистолета, регистрационные номера которых не имели никакого отношения ни к нему, ни к Бюро. Один из глушителей был новым, второй уже не годился – чересчур основательно поработал, когда они преследовали Шэдвея на озере Эрроухед. Шарп навинтил новый глушитель на один из пистолетов, оставив его себе. Второй отдал Пику, который принял его без всякой радости.