Когда корабль вошел в русло реки, Вилл отдал Рейнера няне и встал рядом с женой. После рождения сына Аделиза несколько месяцев хворала и была еще слаба. Вилл хотел, чтобы на щеках ее снова заиграл румянец, и старался отвлечь жену от горьких мыслей о бесконечной войне. Он решил везти семью морем: на дорогах можно столкнуться с отрядами оппозиции, к тому же плавание на корабле менее утомительно, чем тряска по ухабам. Погода в конце августа установилась теплая и ясная, легкий бриз благоприятствовал морскому путешествию, да и приближение к Райзингу с воды позволяло взглянуть на замок с самой выигрышной стороны.

В начале этого года войска Стефана сражались в Восточной Англии и одолели мятежного Гуго Биго, у города Линкольна произошла стычка с Ранульфом Честерским, но теперь в этих землях воцарился более или менее прочный мир.

– Вот увидите, как все изменилось с тех пор, когда мы были здесь в прошлый раз, – сказал Вилл, мягко обнимая жену за плечи. – Прежде мы могли только мечтать об этом и строить воздушные замки.

– Разве не каждый человек грезит о чем-нибудь? – улыбаясь, спросила она.

В его глазах заиграли веселые искорки.

– Конечно, но не каждый может претворить мечту в реальность.

Прижавшись к его сильному телу, которому так приятно было довериться, Аделиза ощутила прилив нежности. Ей нравилось строить планы и осуществлять их.

Она часто заставала супруга за столом, заваленным кипами пергаментов с чертежами и схемами. Порой Вилл показывал их каменщикам и обсуждал свои замыслы с мастерами. Сидя на полу рядом с Уилкином, он сооружал миниатюрные здания из камней и кусков дерева, и его большие руки были нежны и умелы, как в те минуты, когда супруг ласкал ее. Его ребяческий энтузиазм всегда умилял Аделизу. Вилл рожден, чтобы созидать, а не разрушать. Она знала, что Вилл приехал домой ненадолго и снова отправится на войну, как только будет собран урожай и он закончит осмотр своих земель, но на это короткое время она, муж и дети были вместе, и, возможно, ей удастся восстановить силы, которые покинули ее, когда появился на свет Рейнер. Сегодня Аделиза чувствует себя хорошо, целебный морской воздух пошел ей на пользу.

Поднимаясь по реке к замку, корабль проплыл мимо белой голубятни, на черепичной крыше которой развевался флаг с гербом семейства Д’Обиньи – золотой лев на фоне красного щита.

При их приближении вспорхнула стайка птиц, и их перья засияли в солнечном свете. Годфри радостно завизжал, и Аделиза поцеловала его мягкую щечку. Она ощутила запах речной воды, смешанный с ароматом зелени. Потревоженные проплывающим кораблем, пасущиеся на берегу овцы подняли головы, а овчарки с лаем забегали вдоль берега. В ответ Тери тоже залаял, пока Вилл не прикрикнул на него, щелкнув пальцами.

С мягким толчком корабль причалил к пристани. От нее мостки вели к небольшому, обнесенному рвом строению, у которого путников ждал конюх с лошадьми и двухколесной повозкой для няни и детей. На сиденьях были разложены подушки. Для Аделизы и Вилла приготовили двух серых иноходцев, один из них стоял под роскошным мягким дамским седлом.

Вилл помог жене сесть на коня и передал ей увесистый кошелек с серебряными монетами:

– Вам это понадобится.

Вилл не только возвел замок, но и распланировал город вокруг него, и построил лепрозорий. Больница Святого Эгидия находилась за пределами городских стен и состояла из отдельных домов для двадцати прокаженных и небольшой церкви, в которой они могли совершать молитвы. Деревянные жилища, беленые и крытые соломой, были готовы принять страждущих.

За время пребывания в Райзинге Аделизе предстояло устроить в больницу первых нуждающихся.

Настоятель богадельни и пять вольнонаемных помощников ждали около церкви, чтобы поприветствовать госпожу и получить пожертвование – кошелек с серебром. Аделиза сердечно поговорила с настоятелем и велела навестить ее на следующий день, чтобы обсудить планы относительно лепрозория. Потом она въехала в город и поразилась тому, как тщательно продумана планировка, как чисты и аккуратны улицы. Украшенный орнаментом восточный фасад новой церкви, освященной во имя святого Лаврентия, наполнил ее сердце радостью, и она с любовью и благодарностью взглянула на Вилла: было очевидно, что его усилия не просто символический жест, а продиктованы горячим стремлением восславить Господа.

Проследовав через город, процессия очень скоро оказалась у стен замка, пересекла по мосту ров и въехала в крепостные ворота.

– Решетка! – гордо объявил Уилкин, указывая на зазубрины над головой. – Здесь есть опускная решетка!

– Молодец! – Вилл потрепал сына по волосам.

– Решетка! – повторила маленькая Аделис за братом, выкрикнув это слово из повозки ко всеобщему удовольствию.

Спешившись, Аделиза залюбовалась замком – от ворот на него открывался прекрасный вид. Стены украшала слепая аркада и геометрический орнамент, что перекликалось с оформлением церкви. Два медальона изображали забавные морды зверей; на том, что справа, весело скалился Тери. Огромные кованые двери, покрытые различными рельефными фигурами и орнаментами, были распахнуты, и через них виднелась массивная лестница, ведущая вверх от арочного проема к холлу.

– Я хотел построить для вас дворец. – Вилл явно волновался. – Надеюсь, он вам понравится.

Аделиза была растрогана до слез. Все внешнее убранство замка, кроме разве что звериных морд, выполнили с учетом ее, а не его вкуса.

– Это поразительно. «Нравится» – не то слово. – Она вытерла глаза краем рукава.

Вилл протянул ей руку. Аделиза положила ладонь на его запястье, и они величаво проследовали внутрь здания и стали подниматься по лестнице. Дети с няней поспешили за ними. Аделиза миновала нарядный арочный проем с резными колоннами, прошла через роскошно декорированный вестибюль с пышным сводчатым потолком и оказалась в огромном зале с очагом в центре. На дальней стене висел щит с золотым львом семьи Д’Обиньи, а под ним на помосте располагались два резных раскрашенных кресла с высокими спинками.

Аделизе казалось, что ей не хватает глаз, чтобы окинуть взглядом сразу все детали обстановки. Так бывает: если стол чрезмерно уставлен вкуснейшей едой, то, лишь взглянув на него, можно потерять аппетит.

За большим залом находилась часовня с витиевато оформленными сводами и вычурными арками. Стены были расписаны фресками, в которых преобладали небесно-голубой и белый – цвета мантии и покрывала Девы Марии. В алтаре стояли серебряный крест и подсвечник, над ними горела лампада.

От изумления Аделиза лишь покачала головой. Вилл открыл ей объятия, и она прижалась к его груди.

– Почему мама плачет? – недоумевал Уилкин.

– Потому что она неожиданно получила удивительный подарок.

Уилкин нахмурился:

– А я люблю подарки. Разве мама их не любит?

– Любит и плачет от радости. Пойдите с Бернис, она вас покормит. Мама поговорит с тобой позже.