Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — спросила Терра.
— Ты о чем? — насупилась Шанталь.
— Мы улетим на Восток через месяц. Юзеф, скорее всего, полетит с нами, ведь там его дом.
— А мне что до этого? Вы его приставили ко мне! Улетит этот — прилетит другой! — Шанталь махнула рукой и остановилась как вкопанная.
— В чем дело? — не поняла Терра.
— Хозяйка в стране чудес! — засмеялся Юзеф, проходя мимо них.
— Сгинь! — зашипела Шанталь, подобрала юбки платья, поправила шубу на плечах и зашагала к дороге.
Остановилась, глядя на разноцветные крыши домов и флюгера над ними, на клубы дыма, вздымающиеся над печными трубами разной кладки, на ветряные мельницы вдалеке, на прохожих в разных одеждах, на женщин в бесстыжих костюмах, кланяющихся Терре и Гелиану.
— Свадьба когда? — переспросила Шанталь у Терры.
— Через три дня, — ответила она. — Есть время побродить по поселку, посмотреть, как все здесь устроено. Я уже попросила прийти цирюльника и мастера по удалению волос с тела.
— Кого? — обернулась к ней Шанталь.
— Ты оценишь, поверь мне, — Терра отвернулась, чтобы не расхохотаться сестре в лицо.
«Уберешь золотые локоны с лобка — я к тебе месяц не притронусь!» — вспомнила она напутственные слова Юзефа перед самым вылетом и покраснела. Ну, захаживала она с ним в лес. И на пруд. И к озеру. И к стене ходили. И в туннели подземные… Да и дома пару раз ночью было. Да что там пару… Твою мать, да она же с него не слазит вот уже месяц кряду…
— О чем задумалась? — лицо Терры замаячило перед глазами.
— Здесь все женщины в таких срамных нарядах разгуливают?
Терра засмеялась.
— Да, нет же! Это отличительный наряд Главного дома…
— А трусы они носят? — прошептала Шанталь.
Терра кивнула.
— У меня такие есть.
— У тебя? — опешила Шанталь.
— Гелиану нравится, когда я их не снимаю, — подмигнула Терра.
— Избавь от подробностей!
***
Шанталь уже переоделась в ночную рубашку и расстелила постель, когда в дверь тихо постучали три раза, а затем еще три раза.
Она быстро отворила и быстро заперла за Юзефом.
— Ты что здесь делаешь? — шипела она.
— Показывай! — он начал на нее наступать.
— Что показывать?
— Показывай, что после мастера осталось!
— Ничего не осталось!
— Показывай!
Шанталь уперлась ногами в кровать.
— Все убрала!
Он наклонился вперед и Шанталь села. Юзеф покорно ждал. Терпение трещало по швам.
— Ладно, — Шанталь задрала подол рубахи и показала лобок.
Фигурная стрижка украшала ее бесстыдство, но большинство волос она все же убрала.
Юзеф присел на корточки, внимательно разглядывая ее.
— Все? Насмотрелся?
Он раздвинул ее ноги и придвинул к себе. Шанталь знала, что он будет делать и сводить колени она не собиралась.
— Моя распутница меня послушалась? — хмыкнул Юзеф и примкнул к ней губами.
— Твоя распутница вконец распустилась, — Шанталь закрыла глаза, откидываясь на кровать.
Погубит он ее. Опять на те же грабли… Даже имя на ту же букву… Но все же… Все же… Между этими мужчинами слишком большая разница. В касаниях и прикосновениях, в ласке, в нежности, в том, как гладит, как шепчет, как делает с ней все, на что фантазии хватает и всегда… всегда ждет, когда она… Господи, она сейчас кончит. Это его слово, не ее. А, плевать.
Шанталь потянула Юзефа на себя. Расстегнула его штаны, стянула вместе с бельем и опрокинула на кровать.
— Возьми меня губами, — попросил он.
Между ног от его прямолинейности забегали мурашки.
— А что получу взамен? — она томно облизала губы.
— Меня.
— А что еще? — она стала наклонятся ниже.
— У меня больше ничего нет, кроме меня самого.
— Значит, я получу все? — она улыбнулась.
— Определенно.
Он застонал. Язык на плоти, гладит, балует, губы целуют и обволакивают. Это он ее научил… Сам же и рассказал, что блудницы так делают, и некоторые мужчины только ради этого в Блудный дом и приходят. А ей как будто все ни по чем. Он захлебнется в ее страсти и потонет в ней. Определенно потонет.
Шанталь оторвалась от него, скинула с себя рубашку и села верхом. Пальцы, словно вода, потекли по груди. Пальцы — реки, пальцы — ловушки. Губы на соске, рука внизу. Почему ему так нравятся ее волосы? Почему ей нравится, когда он их гладит? Губы накрыли губы, и она впустила язык. Его поцелуи всегда глубоки, они всегда предвещают дрожь и тепло внизу живота, они всегда обещают, что вот-вот ей будет так хорошо, так невообразимо приятно… И его поцелуи всегда сдерживают данные обещания. Всегда…
Она его любит? Она что, действительно влюбилась в него? Шанталь застонала и обняла его за плечи, прижимаясь всем телом сразу. Он несколько мгновений двигался в ней, а потом… Потом как обычно, рывком выскочил.
Шанталь легла на кровать и повернулась на бок, наблюдая за тем, как он быстро бежит в ванную. Терра сказала, что через месяц он улетит. Пусть улетает. Побаловалась и хватит… Хватит играть с огнем.
Шанталь накинула на обнаженное тело одеяло и поудобней устроила голову на подушке. Кажется, он решил принять ванную в ее комнате. Да черт с ним… Воды не жалко. Юзеф вернулся голым, сел на кровать, откинул одеяло и устроился рядом, вытягиваясь во весь рост.
— Тебе койку не определили? — зевнула Шанталь.
— Спать среди дюжины храпящих мужиков вокруг… Знаешь, я уже стар для этого.
— А сколько тебе лет?
— А это имеет значение?
— Да. Имеет. Мне двадцать шесть. Я, конечно, не девица, но и до старости мне еще далеко. А у тебя седина в волосах проглядывает. Так сколько тебе лет?
— Тридцать четыре.
У Шанталь горло свело. На восемь годков ее старше… Она-то думала, что где-то на четыре-пять… Рука на ее бедре замерла. Судя по выражению ее лица, он догадался, что оказался «староват»…
— А мужу твоему сколько было? — спросил Юзеф.
— Двадцать девять, — Шанталь откинулась на подушку и уставилась в потолок. — Вот ты напомнил и сразу мерзко стало. Так много раз хотела ему сдачи дать. И как замахнусь, так сразу пол перед глазами. Он меня ногами в живот бил, пока у меня кровь не пошла… А я ничего не могла сделать… На помощь только звала, но кто зайдет в хозяйскую спальню? Никто не зашел. Никто меня не спас.
— Хочешь, научу тебя сдачи давать?
— Драться?
— Если будешь стараться и слушать меня, научу и драться.
Шанталь даже приподнялась. Одеяло сползло
