Она все еще пыталась вразумить сына.

Тедди снова был в службе занятости, но ему сказали то же, что и раньше: «Тедди, это может занять много времени, но все дороги ведут в Рим, как я часто говорю».

Это было не совсем правдой, в прошлый раз она сказала: «Рим не в один день строился».

Тедди считал, что теперь это звучит лучше. Но работы ему все равно не нашлось. От вознаграждения от «Лейонс» после налогов осталось около пятидесяти тысяч. Значит, ему придется затянуть пояс. Оставшиеся триста тысяч лежали по его пожеланию на одном из счетов «Лейонс».

Однажды днем он позвонил Могге Викингу, вернувшись с прогулки с Николой.

– Тедди, ты честный человек. Никогда б не подумал, – сказал Могге, когда Тедди объяснил, что собирается заплатить. Могге казался искренне удивленным.

– Но с одним условием. Деньги переведут со счета на счет.

– Но дорогуша, так не выйдет. Это совсем импоссибль, как говорят французы. Мы не так работаем.

– Тогда забей на это.

– Ты че, шутишь? У тебя что, правда есть бабки на каком-то счету?

– Йес, и не на каком-то. Это счет юридической фирмы.

Могге Викинг расхохотался:

– Ладненько, фор ю онли, приятель. Да уж, мир меняется. Устроим.

Днем Тедди пытался тренироваться или общаться с Николой. Они ходили в бассейн, два часа просидели в сауне и просто болтали о Бояне, Линде, о том, как это – сидеть. Они ездили в город и глазели на вещи, на которые у них не было денег. Говорили о том, чем Никола хочет заняться в жизни. Он сказал, что ему нравятся компьютеры и тренажерка.

– А как насчет стать юристом? – спросил Тедди. – Не думаешь, что это интересно?

Никола усмехнулся:

– Я ни один экзамен не сдам. У меня такой же шанс стать юристом, как у тебя – легавым.

Тедди поднял руки к лицу, пытаясь скрыть широкую ухмылку.

Однажды вечером Линда сказала, что ей звонил Деян и просил Тедди перезвонить.

«Думаю, не нужно сейчас встречаться, – попытался Тедди написать в эсэмэске. – Нужно пока держаться друг от друга подальше».

Но Деян не сдавался. Он настаивал и теперь, когда у него был номер, постоянно звонил и закидывал Тедди эсэмэсками. Тедди не брал трубку, но прослушивал оставленные сообщения. Деян заявлял, что хотел просто попить пивка и поболтать. Больше ничего.

Тедди не знал, как это понимать. Два варианта. Или Деян хотел с ним встретиться, чтобы пристукнуть. Тедди влез в здоровую кучу дерьма, которую не нужно бы было ворошить, это-то он понимал. Или он и правда хочет объясниться. Оба варианта его беспокоили, пусть даже первый и выглядел логичнее.

Наконец Тедди отправил еще одно эсэмэску: «Хорошо, давай встретимся. Но не сейчас, давай летом? Когда все успокоится».

В ответ он получил такой ответ: «Просто чтобы ты знал. Никаких терок. Просто обычное дельце, меня наняли. Эта больная жадная сволочь».

Потом пришло еще одно сообщение: «И я могу ходить. Без палки. Ты знаешь, какая паскуда меня подстрелила?»

В конце Деян поставил смайлик.

Тедди не стал отвечать.

Эта зебра поразила Эмили, хотя она уже несколько раз была в этом холле.

Катарина Шале выглядела значительно лучше, чем в прошлый раз. Кажется, она недавно покрасилась, у волос был совершенный платиновый оттенок, и либо она успела загореть, либо пользовалась невероятным кремом, потому что казалась загорелой и здоровой.

Эмили протянула руку, чтобы поздороваться, но Катарина сделала шаг к ней, вытянула шею и чмокнула ее по разу в обе щеки.

– Добро пожаловать, – сказала она, забирая у Эмили пальто, которое, как Эмили теперь заметила, было все в катышках.

– Как я рада, что вы зашли. Проходите.

Они прошли в библиотеку.

Эмили заметила, что Катарина запнулась на пороге.

Они сели на диван. В этой глубокой мебели было так же трудно сидеть, как и раньше; чтобы нормально в ней расположиться, требовалась недюжинная акробатическая сноровка.

– Минуточку, я позову Карла-Юхана, – сказала Катарина.

Уже несколько дней Эмили работала в обычном режиме. Началась новая транзакция, где она отвечала за «дью дилидженс». Ничего необычного, но на этот раз она хотя бы могла переложить часть работы на двух молодых ассистентов, ее стажеров. И тем не менее она провела тридцать из последних сорока восьми часов в крохотном кабинете. Воздух там застоялся, папки наполнялись документами вдвое быстрее, чем они успевали их просмотреть, и эти два стажера не очень-то понимали, что им нужно искать. Но в какой-то степени это было даже приятно. Эта была обычная рутина. Никакого риска, что какие-то отмороженные бандиты выбьют дверь и начнут размахивать битами. Никакой опасности наткнуться на мертвую женщину за какой-нибудь тележкой с папками. Ей было это необходимо, чтобы перестать думать о других вещах.

Об Анине.

Она даже успела как-то вечером встретиться с Феликсом и выпить по бокалу вина. Он не понимал, почему она в последнее время была так занята другими вещами. Он тоже юрист, только что сдавший экзамен адвокат в небольшой конторке, которая занималась по большей части гражданскими спорами и рисками банкротства и неплатежеспособности. Его работодатель совсем иного уровня, чем «Лейонс». Феликс считал, что он много работает, когда он пару раз в неделю приходил домой в девять.

Потом они пошли к ней домой и переспали.

Это было не как всегда. Эмили не могла наслаждаться, как раньше.

Ее мысли были где-то далеко.

Карл-Юхан выглядел не так свежо, как его супруга. Он был небрит, глаза красные.

– Здравствуйте, Эмили. – У него был усталый голос.

– Вообще-то, мы только хотели поблагодарить вас за то, что вы сделали, – сказала Катарина. – Поскольку я сейчас не выхожу из-за всех этих ужасных репортеров, которые станут задавать неудобные вопросы, поэтому я подумала, что вы могли бы прийти сюда.

Эмили подумала, не хотят ли они поблагодарить и Тедди тоже, но ничего не сказала.

Катарина положила на стол сверток. Казалось, она прилагает усилия, чтобы выглядеть довольной.

– Откройте.

Это была большая стеклянная ваза. На ярлычке Эмили прочитала: «Ваза Роса». Красивая, хотя и крупновата для ее крохотной квартирки. Она прочла остальной текст на этикетке: «Когда Карина Сет Андерссон создавала вазы для ”Шведского олова”, она взяла за основу те экзотические предметы, которые Эстрид Эрикссон привезла из своих путешествий».

За окном уже настоящая весна, хотя Эмили и знала, что на улице еще холодно. Солнце заглядывало в квартиру, заставляя сиять шелковые нити ковра.